Стивен Спилберг - Близкие контакты третьего рода

Он набрал ее номер. В прошлый раз, когда он звонил, чтобы справиться о Барри, у нее было занято.

— Мне очень жаль, — сказал записанный на пленку голос. — Ваш вызов не срабатывает. Пожалуйста, положите трубку и наберите номер снова.

Ниари вздохнул. Что ж, в долгое путешествие придется отправиться в одиночестве.

Джулиан Гвиллер все эти дни не выходила из дома. Она бесконечно рисовала, прерываясь лишь на сон, прием ванны и еды. Со времени исчезновения Барри она очень похудела. У Джулиан был вид человека, который понес самую тяжелую утрату в своей жизни.

В углу комнаты, где она проводила и дни и ночи, царил полный хаос. Это были полотна, нарисованные углем, а потом раскрашенные, изображавшие гору, очень похожую на безумное создание Роя Ниари. Иногда Джулиан включала телевизор, но почти не смотрела его и слушала вполуха. Но сейчас ее внимание привлекли вечерние новости, и она увидела Башню Дьявола.

— Армейские части и подразделения национальной гвардии осуществляют эвакуацию. Снятых со своих мест жителей заверили, что опасность минует через семьдесят два часа, когда концентрация токсина снизится до пятидесяти частиц на миллион. Это значит, что местные жители смогут вернуться в свои дома к концу недели. Конечно, это малое утешение для домашнего скота в этом районе, хотя владельцев ранчо заверили, что качество мяса от этого не пострадает. Это значит, что такой бифштекс надо есть хорошо прожаренным…

Сообщение было прервано показом рекламы. Джулиан внимательно посмотрела на свои рисунки. На них была точно такая же гора, как показанная в телевизионных новостях. Разница была лишь в том, что на ее рисунках не было вертолетов, круживших над лесным массивом у подножия этого гигантского пика. Джулиан стояла как вкопанная до тех пор, пока не закончился выпуск новостей и не началась другая передача.

Она заставила себя подняться и пошла в ванную комнату. Джулиан приняла душ, сделала прическу, макияж, оделась, упаковала вещи и вышла из дома.

«Человек, который не спал целых две ночи, — говорил себе Ниари, — не должен предпринимать такую поездку». Его покачивало, но он решил, что сможет справиться с этим. Ему очень нужна была машина, но ее забрала Ронни. Он принял душ, побрился, что в какой-то степени улучшило его самочувствие.

У него в бумажнике было всего двадцать долларов. В задней части холодильника, где Ронни прятала деньги, полагая, что грабители не догадаются туда заглянуть, он нашел еще двадцать. Испытывая угрызения совести, Ниари также забрал четыре доллара и мелочь из копилки Брэда.

Ниари направился в центр города. К восьми тридцати он был в сберегательном банке, где снял сорок из сорока двух тысяч семнадцати долларов, которые были на его счете. Около десяти часов он зашел в коммерческий банк, где протянул кассиру чек на сто долларов.

Посмотрев на балансовый счет, кассир протянул ему его назад:

— Простите, вам надо зайти в отдел займа.

Ниари не мог ждать и, порвав чек на маленькие кусочки, вышел из банка.

На противоположной стороне улицы он увидел магазин спиртных напитков. Надежда!

Недоброжелательно, подозрительно и ужасно медлительно из-за нежелания что-либо делать заведующий магазином тем не менее выдал Рою деньги по чеку. Автобус, отправляющийся в девять пятнадцать, доставил Ниари к одиннадцати часам в Цинциннати.

После некоторых осложнений ему все же удалось заказать себе билет на самолет до Денвера, откуда он мог добраться в Чейен на взятой в аренду машине. Перед тем как оформить его заказ, кассир воспользовалась двумя справочниками, тремя списками и проконсультировалась со старшим кассиром. Казалось, она намеренно делает все очень медленно, но Ниари ничего не заподозрил, пока не перехватил ее взгляд, обращенный к двум охранникам, стоявшим позади него.

Ниари тоже посмотрел на них. Он увидел, что они еще не решили, соответствует ли он «профилю, который находдится в розыске» или нет.

Ниари понял, что охранники могут принять решение в любую секунду и затолкают его в одну из комнат, присвоив звание «потенциального угонщика» или «террориста». Он повернулся к кассирше и сказал:

— Мисс, присмотрите за моими вещами на секунду. Я сейчас вернусь.

Ниари направился в ближайший мужской туалет. Двое охранников последовали за ним, но в туалет не вошли.

В туалете Ниари быстро побрился, надел другую рубашку, завязал темно-коричневый галстук и аккуратно причесал волосы.

Выйдя из туалета, он прошел в ярде от сыщиков. Они проводили его взглядом до окошка кассира, но не сдвинулись с места.

Наполнить «профиль» излишними подробностями, размышлял Ниари, было значительно легче, чем казалось. Ниари знал, что душ, бритье, свежая одежда не вызывали ни у кого сомнения в платежеспособности человека.

Теперь Ниари приступил к самому сложному для него делу — предстояло написать письмо своим домашним. На почте он взял у кассира конверт и бумагу, а к окошечке социального страхования купил марку. Он не знал, с чего начать. Он никогда не писал писем жене.

«Дорогие дети. Я уезжаю на некоторое время. Если я вернусь…»

Он сощурился и, поразмыслив, вычеркнул слово «если», продолжая писать:

«Когда вернусь, я все расскажу. Я должен был сделать это. Я должен УЗНАТЬ, а поездка — единственный способ».

Ниари почувствовал, что его глаза наполнились слезами. Все-таки Брэд был прав: он ужасный плакса. Ниари посмотрел вокруг и убедился, что за ним никто не наблюдает. Он вытер глаза и продолжил писать:

«Мальчики, помогайте маме. Вы хорошие. На вас можно положиться. Я скоро вернусь домой и…»

«Я не имею права писать детям неправду, — подумал он опять. — Я причинил им много беспокойства. Возможно, они ненавидят меня сейчас или скоро будут ненавидеть».

Он должен попытаться объяснить им все. Он в долгу перед ними.

«Все это для вас ничего не значит, — писал он, — а еще меньше для вашей матери». — Он потер глаза. — «У каждого есть свое тайное желание. Я не могу этого объяснить. Когда ты хочешь попасть на звезду…»

Письмо выскользнуло из-под его руки и упало на пол. Ниари сидел жалкий, беспомощный, по его щекам катились слезы. Он уныло посмотрел на письмо, как если бы то лежало на дне моря, недосягаемое, на глубине нескольких миль. Он заставил себя наклониться и подобрать письмо. Не перечитывая его, он подписал: «Люблю, папа», — и вложил в конверт.

Ниари встал и очень медленно, словно старик, направился к почтовому ящику, бросил в него письмо и долго стоял, бессмысленно уставившись на надпись «Почтовое отделение», пока буквы не начали сливаться у него в глазах.