Михаил Герчик - Лети, Икар!

Ия оказалась не только замечательной помощницей, но и талантливой учительницей. Ожегова с каждым днем связывала с девушкой все более и более крепкая дружба.

Пройдя три четверти пути со скоростью света, «Ар» перешел на торможение, четыре месяца спустя на экранах локатора корабля замерцала крохотная голубая звездочка. Это был постоянный искусственный спутник Сирасколии — космический порт для ее звездных кораблей.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Посадка. • Встреча. • Ремонт «Малахита». • Живым — жить на земле. • «До встречи, друзья!»

Подробную радиограмму на искусственный спутник Сирасколии о необыкновенной встрече экипажа с людьми и о причине возвращения «Ара» Алюа послал еще тогда, когда корабль только начал торможение. Оттуда она была передана на Сирасколию. Вся планета с ликованием готовилась к встрече дорогих гостей. Конструкторы изучали чертежи «Малахита», переданные Алюа. Задолго до прилета «Ара» грузовые ракеты начали доставлять на спутник-космодром первые узлы и детали будущего двигателя «Малахита».

Икар вместе с Нором нес вахту у центрального пульта управления «Ара», когда микрофоны разнесли по кораблю радостную весть — на экранах локаторов появились первые ракеты, встречающие их. Включив локатор флангового обзора, Икар с волнением наблюдал за огромными, похожими на серебристых рыб, ракетами, которые, казалось, неподвижно висели на почтительном расстоянии от «Ара» и в то же время ни на один метр не отставали от него. И чем больше приближалась цель, тем больше ракет пятнало зеленоватый экран локатора, словно демонстрируя удивительное могущество, которого достиг народ Сирасколии.

Двигатели обратного действия плавно гасили скорость звездолета. А когда спутник «С-14» из светящейся точки превратился в гигантское, слегка вытянутое колесо, соединенное вместо спиц сложными металлическими конструкциями, Алюа сам стал к центральному пульту управления.

Мощные радиопеленгаторы уверенно вели «Ар» на посадку. Совершив два широких витка вокруг спутника, он мягко скользнул на внешнюю плоскость «колеса», мощное магнитное поле, образовавшееся в зоне посадки, погасило его скорость, и Алюа уверенно ввел корабль в закрытый ангар.

Прошло несколько томительных часов, прежде чем сигнальная лампочка на панели сообщила, что шлюзовая камера корабля герметически соединена с внутренними помещениями спутника-порта. Весь экипаж «Ара» собрался у готового распахнуться люка. Впереди всех стояли Икар и Ожегов.

— Это еще не наша земля, это просто частичка ее, созданная гением нашего народа, и вам, прошедшим чудовищно далекий путь, мы предоставим почетное право первыми ступить на нее, — дрогнувшим от волнения голосом сказал Алюа.

Ровно загудел мотор, отодвигая тяжелый люк «Ара». Ожегов и Икар, взявшись за руки, ступили на широкую площадку трапа. Приветственные крики сотен людей ошеломили их, внезапно увлажнившимися глазами смотрели они на людской поток, конец которого терялся где-то за плавным изгибом помещения. Они стояли, полные гордости за свою Землю, пославшую их сюда, а позади их стояли Алюа, Ия, Нор, — люди, так много сделавшие для того, чтобы они могли достичь искусственного спутника их планеты.

Они стояли, полные гордости за свою Землю.

Под гром рукоплесканий по трапу взбежали две маленькие смуглые девочки — дети сотрудников станции-спутника — в белых платьицах и легких сандалиях. На последней ступеньке автоматическое устройство приподняло их, и они надели на шеи Ожегову и Икару гирлянды живых цветов, ярких, словно радуга после дождя, дышащих свежестью полей и лесов Сирасколии.

Андрей Дмитриевич подхватил девочек на руки, прижал к груди и первым двинулся вниз, к протянутым рукам, к сияющим глазам, к сердечным улыбкам.

Мощные телевизионные установки спутника транслировали на планету торжественную встречу землян, и сирасколийцы видели, как сжимал Ожегов в могучих объятиях сотрудников и гостей спутника-космодрома, как взлетал в воздух Икар, подбрасываемый десятками сильных, добрых рук, как, гордо подняв голову, сходили по трапу их сыновья и дочери, спасшие своих братьев с далекой планеты Земли от гибели в черных пучинах космоса.

Увлекаемые ликующей толпой, Андрей Дмитриевич и Икар медленно шли вперед по ярко освещенному внутреннему коридору-кольцу спутника. На повороте Ожегов оглянулся, могучие электромагнитные краны уже подхватили корпус «Малахита» и легко, словно пушинку, понесли многотонную громаду к ангару, где звездолет, получив двигатель, должен был заново родиться для окончания великого полета.

Дни на искусственном спутнике Сирасколии слились для Икара и Андрея Дмитриевича в один непрерывный поток. После короткого сна и легкого завтрака они оставляли свою каюту, чтобы вернуться в нее уже поздней ночью. Скоростной лифт относил их в ангар, где создавалась третья ступень «Малахита» — его двигатель, где ремонтировались приборы, разрушенные во время катастрофы и посадки «Малахита» на планету Трит.

Работы велись днем и ночью. С каждым часом спутник улетал все дальше и дальше по своей орбите, удлиняя и без того невероятно далекий путь Андрея Дмитриевича и Икара до Земли. Ждать его возвращения к наиболее приближенной точке было нельзя — это потребовало бы еще свыше трех земных лет.

Почти весь экипаж «Ара» на время ремонта «Малахита» вылетел на родину. Андрей Дмитриевич и Икар горько сожалели, что им не придется побывать на Сирасколии — они нужны были здесь. Инженеры оборудовали двигатели «Малахита» новыми приборами и приспособлениями, их надо было хорошенько изучить до отлета «Малахита».

Горечь от того, что не удастся осмотреть планету, смягчалась ежедневными специальными телевизионными передачами с Сирасколии да тем, что рядом с Ожеговым и Икаром на стапелях ангара работала Ия. Она не полетела на свою планету и осталась на спутнике, хотя Алюа и Нор уговаривали ее побывать на планете.

Несмотря на огромный размах работ, в ангаре стояла удивительная тишина. Молниями вспыхивали огни аппаратов, которые надежно сшивали остов будущего двигателя. А гравитационные двигатели поднимали на огромную высоту узлы ракеты. Одновременно шел монтаж могучих ускорителей элементарных частиц.

С каждым днем «Малахит» все больше и больше напоминал прежний красавец звездолет. Наново окрашенный светло-зеленой защитной краской, он обещал Андрею Дмитриевичу и Икару скорую встречу с Землею. Скорую, несмотря далее на то, что обратный путь должен был продлиться свыше десяти лет.

Вместе с Андреем Дмитриевичем Ия работала на монтаже аппаратуры двигателей — самой ответственной операции по восстановлению «Малахита». Тяжелые думы мучили девушку. Она с грустью думала о том, что скоро расстанется с этими удивительным светлокожими людьми, к которым так привязалась за это время. Часто, оставив работу, она заходила в корабль, в каюту Ожегова, и с волнением рассматривала матовую пластинку, на которой возникало, изображение его погибшей жены. Оттуда она отправлялась в обсерваторию спутника. Сосредоточенная, замкнутая, она садилась у бинокулярного объектива электронного телескопа и подолгу смотрела туда, где в легком тумане атмосферы величаво плыла по космосу планета двух звезд — Сирасколия. Иногда объективы затягивала плотная пелена — Ия беззвучно плакала.