Филип Дик - Нетелепортируемый человек

— Как бы то ни было… — Голос Бертольда едва был слышен. — Мы все еще не были удовлетворены. И поэтому продолжали наблюдение…

— Их там ликвидируют, — произнес Доскер. — Две тысячи полевых агентов во главе с Мэтом и Фрейей.

Он сказал это без всякого выражения, потому как знал, что они убьют их в любом случае, им могут привить там все, что угодно — какие угодно воспоминания, любые наклонности, мысли, проекты, в конце концов, если его собственная организация не такая огромная, как ООН, могла бы осуществлять подобные вещи…

Да это уже не раз осуществлялось на протяжении долгих лет на людях с применением различных психических и технических средств.

Бертольд начал:

— «Трейлс Оф Хоффман Лимитед»   и Теодорик Ферри полностью контролируют Новую Землю. ООН не имеет своего персонала на Китовой Пасти. Все, что нам известно, — это любезно предоставленные ими видеофильмы, и никаких иных информационных сигналов через Телепорты за все годы колонизации. Все наши самые первые спутники-разведчики перестали действовать еще с того самого времени, как попали под юрисдикцию ТХЛ.

Наступило молчание, потом Доскер сказал, не веря:

— Значит, это явилось такой же новостью для вас, как для…

— Все эти пятнадцать лет мы верили этим аудио— и видеолентам. У нас не было причин проверять их. ТХЛ вызвалась сама принять на себя экономические проблемы колонизации. Она подготовила план, и мы предоставили ей особые привилегии, ПОТОМУ ЧТО ОНИ ВЛАДЕЮТ ПАТЕНТАМИ НА ТЕЛЕПОРТ И НА ПРОЧЕЕ ОБОРУДОВАНИЕ. Патенты доктора фон Эйнема принадлежат исключительно ТХЛ. Он на законных основаниях добился этого. И вот…

Бертольд взял со стола лежащий сверху документ и показал его Доскеру — полную расшифрованную распечатку его разговора по радио с Рахмалем.

— Вот он, — повторил Хорст Бертольд, — результат.

— Скажите мне, — произнес Доскер, — что это все означает.

«Потому что, — думал он, — я сам не знаю. Я видел самые первые донесения, когда они только что прибыли. Я понимал их смысл буквально. Но это все». 

— Из сорока миллионов колонистов, — начал Генеральный Секретарь ООН, — Ферри создал армию и снабдил ее современным оружием. Здесь не было негуманоидной расы с культурой, отличной от земной. Если бы наши автоматические спутники-разведчики обнаружили бы их: к настоящему времени мы посетили бы каждую звездную систему нашей галактики.

Он пристально смотрел на Доскера.

— А потом ООН принялась бы за нас, — начал он. — В этом-то и заключалось намерение Ферри. Когда достаточное количество колонистов переправится туда, вдруг обнаружится, что возможна не только «односторонняя»   телепортация и что якобы так называемая Первая Теорема оказалась ошибочной.

— То есть как? — произнес озадаченно Доскер. — Они снова смогут переправляться через свои пункты телепортации?

— И захватить нас, — сказал Бертольд. — Но не сейчас. Для этого у них еще не достаточно сил.

Про себя же он добавил:

«По крайней мере, мы так думаем. Мы изучили состав групп, которые эмигрировали: у него не может быть больше одного миллиона людей, действительно находящихся на военной службе. Но оружие… у них, возможно, имеется с.с.о. — суперсовременное оружие — в конце концов, у них же есть фон Эйнем». 

— А где сейчас фон Эйнем? — Доскер как бы угадал его мысли. — На Китовой Пасти?

— Мы постоянно следим за ним.

Пальцы Бертольда непроизвольно смяли документ.

— И оказалось — ganz genug! — что мы были правы. Фон Эйнем все эти годы мотается взад-вперед между Террой и Китовой Пастью. Он всегда пользовался, как и все они, созданным им устройством телепортации для двустороннего путешествия… ИТАК, ЭТО ВЫЯСНЕНО ТОЧНО, Доскер. Выяснено!

Он пристально посмотрел на Доскера.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Когда Рахмаль ибн Эпплбаум обнаружил смутные призрачные очертания приближавшихся кораблей-перехватчиков ООН, он понял, что, как он ни прятался, ООН все же выследила его. И, несомненно, та же участь ждала и Доскера. Поэтому он щелкнул микроволновым передатчиком и вызвал командира этих кораблей.

— Я доверюсь вам, — начал Рахмаль, — когда услышу Элла Доскера.

«И, — добавил он про себя, — когда взгляну на него, чтобы увидеть следы промывания мозгов. Но почему им нужно говорить, что это не так? Он у них в руках, он и «Омфалос». 

Они обнаружены и теперь надежно удерживаются вооруженными межзвездными кораблями этой огромной ООН, которая распростерлась от одной планеты к другой. Зачем им притворяться, когда нет силы, которая могла бы вмешаться и которая была бы в состоянии оказать хоть какое-либо сопротивление?

— Боже милостивый, — продолжали течь его мысли. — Если это правда, значит, мы можем полагаться только на Хорста Бертольда. Мы позволили нашим предшественникам ослепить нас… Фон Эйнем — немец, и Хорст Бертольд — тоже немец. Но нет никаких доказательств, что они работают вместе, тайно сотрудничают, как, скажем, два каких-либо Убангиса, или же два каких-то Джуса.

«Адольф Гитлер не был даже немцем, и поэтому наши мысли, — понимал он, — предают нас. Но возможно, теперь мы сможем поверить в это. Мы можем понять. Новая Объединенная Германия дала миру доктора Сеппа фон Эйнема и «Трейлс оф Хоффман Лимитед»,  но она также, возможно, дала и нечто совершенно иное, когда произвела Хорста Бертольда». 

«Посмотрим»,   — произнес Рахмаль про себя, — будем ждать, пока мы не окажемся в штаб-квартире ООН и не предстанем перед Хорстом Бертольдом, пока не увидим доказательства утверждений, переданных по радио.

Как и было ему сообщено, в шесть часов утра по нью-йорскому времени штурмовые отряды ООН захватили по всей Терре пункты телепортации «Трейлс оф Хоффман Лимитед»,  самовольно и без всякого предупреждения, что явилось причиной прекращения эмиграции на Китовую Пасть.

Двенадцать часов спустя неулыбчивая, вся полная каких-то забот секретарша ввела Рахмаля в кабинет Генерального Секретаря ООН.

— Вы фанатик, — произнес Хорст Бертольд, рассматривая его.

— Идеалист, который так воодушевил Мэтсона Глазера-Холлидея, что тот решил предпринять эту попытку правительственного переворота на Китовой Пасти.

Он повернулся к секретарше.

— Внесите АППАРАТ телепортации.

Спустя несколько мгновений знакомый биполярный механизм был установлен в кабинете главы ООН. Выглядевший равнодушным испуганный маленький техником внимательно ожидал распоряжений хозяина кабинета.