Стивен Бакстер - По ту сторону времени

По ту сторону глаза в космосе были в беспорядке разбросаны пятна розоватого, черного и ярко-голубого цветов; Язофт прикрыл глаза, давая время системам изображения подготовиться к работе. Через несколько секунд аппаратура начала действовать, преобразуя яркие пятна в различимые объекты.

Это был, конечно. Юпитер. Гигантские циклоны пересекали его розовато-пурпурный диск. Рядом со Сплайном Парца летел другой Сплайн. Все его амбразуры ощетинились оружейными системами. Глазное яблоко, в котором находился Парц, внезапно развернулось в направлении этого корабля, и мощные потоки пришедшей в движение жидкости заставили его покрепче схватиться за линзовую систему.

Сплайн Парца развернулся под воздействием внутренних маховиков из костей, крови и мяса. Теперь глаз уставился в ярко-голубое пятно: без сомнения, портал «Интерфейса»; сверкающие плоскости покрывали его грани, иногда отражая яркими бликами юпитерианский свет, иногда позволяя бросить взгляд в чужое пространство и увидеть незнакомые звездные поля.

Портал застыл в поле зрения Парца.

— Время настало, — сказал он.

— Да, Представитель, — прорычал в ответ Квакс, — время настало.

Слова, которые он слышал, были — как и ранее — вежливой, синтезированной транслятором, версией мыслей Квакса.

— Квакс, пожалуй, я догадываюсь, какие чувства вы сейчас испытываете.

Правитель на несколько секунд замолчал, затем ответил:

— Предчувствие. Предчувствие возмездия. Мои цели никому не известны. Почему вы спросили меня об этом?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Парц. — Мне интересны ваши реакции. Точно так же, как вас интересуют мои. Да и вообще, зачем бы вы тогда брали меня с собой?

— Я уже объяснил причину. Мне необходимо понять принципы человеческого восприятия.

— Чепуха, — со злостью сказал Парц. — Зачем вы все время оправдываетесь? Вы направились в Прошлое, чтобы навсегда разрушить человечество и потенциал его развития. С чего это вдруг вас волнуют принципы человеческого восприятия?

— Язофт Парц, — произнес Квакс приятным, почти бархатным голосом, вы всего лишь землянин, который путешествует во времени в составе экспедиции Квакса. Пятнадцать столетий назад земляне существовали только в окрестностях одной из заурядных звездных систем, откуда они и произошли. Если мы уничтожим их родную планету и некоторое количество окрестных миров, вы станете самым последним человеком во Вселенной. Какие чувства вы будете испытывать?

Парц осознал, что его жизненный опыт компромиссов со своей совестью такова работа дипломата! — тяжелым грузом давит на него, даже несмотря на обновление организма «Антистаростью». Он пытался, как и прежде, понять логику действий Квакса, смысл его чудовищного поступка. Это был его долг, долг последнего человека — почувствовать всю тяжесть преступления Квакса. Претерпеть страдание за всю свою расу.

Но это было уже выше его сил. Он подумал, что находится по ту сторону всякой надежды.

Бесконечно усталый, Парц кивнул в ответ.

— Ну ладно. Вы взяли меня сюда, чтобы посмотреть, как я буду наблюдать за гибелью своей расы. Я не понимал этого ранее, мне казалось, что я могу надеяться… хотя на что? на благородство?.. на сохранение своей цивилизации? Но все оказалось невыносимо примитивней. Моя реакция, горе человека, поможет вам увеличить эмоциональную значимость совершенного. Это поможет вам испытать особенное удовольствие, не так ли?

— Удовольствие? — удивился Квакс. — Я не психопат, Язофт Парц. Но сладость моего возмездия будет действительно велика.

— Возмездия за что?

— За уничтожение моего мира, моей родной планеты. И все это сделал один человек.

И Парц услышал такую историю.

Через несколько столетий после него жил на Земле ничем не примечательный человек по имени Джим Болдер. Квакс пытался заставить его работать на себя, но Болдер смог обмануть Квакса, умудрившись развернуть ЗвездоЛомы Квакса на его собственную звезду.

Новый Правитель пришел из Будущего, в котором относительно снисходительная оккупационная политика неизбежно привела к разрушению звездной системы Квакса, к катастрофе, в которой погибли десятки хрупких булькающих организмов. В этом временном промежутке Кваксы необратимо деградировали; человечество же, освободившись от Оккупации, приобрело невероятную силу.

Этому Кваксу хотелось все изменить.

К своему удивлению, Парц пришел к выводу, что «Друзья Вигнера» ничего не сделали для уничтожения самой угрозы Оккупации в новой, современной им эпохе. Какой бы ни была программа действий повстанцев на самом деле, она казалась безразличной для Квакса — правда, по его собственным словам. Становилось ясно, что фактически последовательность временных перемещений, вызванная повстанцами, привела к тому, что Квакс получил возможность отправиться в далекое Прошлое, во времена, намного предшествовавшие Болдеру, и исправить свою столь недальновидную мягкотелую политику.

Парц, сбитый с толку и расстроенный всей этой философией, удивлялся тому, что множественность вариантных миров может быть инициирована серией путешествий в Прошлое, которые закроют временные петли. В оригинальном варианте основная последовательность событий не испытывала влияний ни со стороны отправившихся в Прошлое повстанцев, ни со стороны сделавшего то же Квакса; она открывала с неумолимой логикой путь к рассеиванию Квакса. Теперь же Квакс собирался вернуться назад, чтобы уничтожить человечество до того, как произойдет вся последовательность уже случившихся вмешательств; этот вариант приведет к тому, что Квакс превратится в доминирующую расу в условиях полного отсутствия человечества. Предположительно повстанцы в своем никому не Известном проекте надеялись инициировать третий возможный вариант развития событий, в котором Оккупация должна быть прекращена еще до появления Джима Болдера, о коем повстанцы, естественно, ничего знать не могли. Для них Оккупация должна представляться вечной и неизменной.

Но даже это не будет концом для предположительно возможных действий других путешественников во времени. Они могут пожелать осуществить третий, четвертый, пятый или шестой вариант… Хотя большинство философов на Земле соглашалось с мыслью о том, что только один из этих вариантов может быть назван собственно «реальным»; только один может быть превращен в «действительность» благодаря присутствию познающего разума.

Парц устало прислонился к теплому материалу линзы; он был упругим, как резина. Ажурные фермы портала, светящиеся ярко-голубым, как огни электросварки, светом, уже почти поглотили Сплайн; ближайшая грань, закрывшая звездное небо и спутники Юпитера, была абсолютно темной и пустой, только иногда ее чернота озарялась искорками осеннего золота. Парцу удалось заметить второй, виденный им ранее, Сплайн; он летел чуть поодаль и немного выше, также направляясь к порталу.