Владимир Владко - Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)

— О дальнейшем успеем поговорить, — сухо отозвался Ван Лун. — Быстрее!

Он уже измерил диаметр пробоины и, осветив прожектором принесенный Соколом ящик с инструментами, вытащил оттуда нечто похожее на металлическую пробку конической формы. Ван Лун вставил ее узким концом в отверстие — и она мгновенно всосалась в пробоину почти па треть.

Загрохотал электрический молоток, которым орудовал Сокол. Гибкий кабель, тянувшийся из центральной каюты, подходил к ящику с инструментами и оттуда разветвлялся — к рукоятке массивного металлического стержня, дрожавшего в руках Сокола, и к небольшому аппарату, лежавшему на коленях Ван Луна. Мелкими сильными ударами Сокол вгонял металлическую пробку в пробоину. Когда она почти вся вошла в отверстие, Ван Лун включил портативный сварочный аппарат. Вспыхнула ослепительно яркая дуга. Легкими движениями Ван Лун водил кончиком прибора по краям пробоины. И там, где огненная дуга соединяла корпус астроплана и пробку, металл пробки сейчас же расплавлялся и сваривался с металлической стенкой и креплением переборки…

Галя, не сводившая глаз со стрелки анероида и ртутного столбика, заметила, что и стрелка и столбик словно замерли на месте. А через мгновение она услышала радостное восклицание Сокола:

— Авария ликвидирована, Николай Петрович! Сейчас возвращаемся! Галя, а как вы чувствуете себя в скафандре?

— Очень хорошо, Вадим Сергеевич, — бодро ответила она. — Как вы любите говорить, осваиваюсь. И даже почти совсем освоилась… Замечательная вещь этот скафандр!

В самом деле, скафандр был сконструирован очень остроумно. Толстый слой какой-то неизвестной Гале ткани, прочной и упругой, будто насыщенной резиной, покрывал все тело, но не мешал двигаться. Из той же ткани были сделаны шаровары и рукава. Снаружи эта упругая толстая ткань была покрыта еще и тонкой металлической сеткой, которая защищала ткань от механических повреждений.

Высокий цилиндрический закругленный сверху шлем из прозрачного материала прочно закреплялся на изогнутом наплечном кольце из матово блестевшего металла. Это кольцо удобно лежало на плечах, не затрудняя движений, и вместе с тем надежно прикрепляло прозрачный шлем. Несколько гибких трубок в металлических спиралях соединяли основание шлема с аппаратами для дыхания, которые помещались за спиной, как ранец.

Мощный прожектор, укрепленный на груди скафандра, давал ослепительно белый луч. Галя несколько раз включала и выключала его, нажимая кнопку управления.

Гале очень хотелось отыскать в скафандре миниатюрную радиоустановку, позволявшую переговариваться с товарищами и даже слышать все звуки извне скафандра. Ведь для этого надо, чтобы в шлеме был свой микрофон и репродуктор да, кроме того, еще и отдельный микрофон, выведенный наружу. Галя прекрасно понимала все это, но обнаружить чтолибо ей не удалось. Вероятно, и микрофоны и репродуктор были совсем маленькими…

В поисках радиоустановки Галя прощупала уже всю верхнюю часть скафандра, когда открылась дверь и в каюту вошли Сокол и Ван Лун, также в скафандрах. Она услышала голос Ван Луна:

— Ну, теперь почти все в порядке. Включаем воздух!

…Из выходной трубки баллона с жидким воздухом лился поток прозрачного газа. Стрелка барометра-анероида медленно возвращалась назад, к показателям нормального давления.

— Как там у вас, Галя? — услышала девушка голос Рындина.

— Подходит к шестистам, Николай Петрович.

— Значит, скоро можно будет прийти к вам, а то у меня в рубке воздух разрежен, как на вершинах Гималаев.

Сердце Гали тревожно сжалось. Как она могла забыть об этом!.. В астроплане было, очевидно, только три скафандра. И Николай Петрович отдал ей свой… Даже страшно подумать, что могло с ним случиться… А что же будет после того, как они прилетят на Венеру? Неужели такие предусмотрительные люди, как Рындин и Ван Лун, не захватили с собой запасного скафандра? А вдруг один из аппаратов выйдет из строя?

И как бы в ответ на ее мысли раздался голос Рындина:

— Ван Лун, как же вы забыли о резервном скафандре? Его давно уж следовало перенести в каюту.

У Гали отлегло от сердца: значит, все в порядке.

— Сожалею очень, Николай Петрович, — ответил Ван Лун. — Очень сожалею. Это только моя вина.

Галя вопросительно посмотрела на Сокола.

Заметив это, он спросил:

— Вам что-нибудь неясно, Галя?

— Да, — сказала она. — Объясните мне, Вадим Сергеевич. Рубка ведь герметически отделена от нашей каюты?

— Абсолютно герметически, — подтвердил Сокол.

— Хорошо. Но ведь внутреннее помещение должно быть так же герметически отделено от коридоров, что проходят между наружной и внутренней стенками астроплана. Правда?

— Правда.

— А метеорит пробил ведь только внешнюю стенку?

— Да, ну и что?

— Значит, через отверстие в этой наружной стене мог уйти только тот воздух, который был в коридорах. А из внутренних помещений он не должен был выйти. Но ведь воздух все время выходил и свистел… Как же это так?

— А вот посмотрите сюда, Галя, — ответил Сокол, указывая в угол каюты.

Там, в нескольких сантиметрах от пола, заметна была зигзагообразная трещина.

— От сильного удара метеорита треснула стена каюты, — объяснял Сокол пораженной Гале. — Через эту трещину и уходил в отсеки воздух. Он-то и свистел. Но все обошлось благополучно, мы с Ваном заварим и эту трещину… А вот и Николай Петрович!

Дверь навигаторской рубки открылась. На пороге стоял Рындин. Лицо его было хмурым. Жестом он показал: снять скафандры!

Путешественники сняли шлемы и с удовольствием, полной грудью, вдохнули свежий морозный воздух. В каюте было еще очень холодно: отопление, включенное Ван Луном одновременно с аппаратами воздухоснабжения, не успело поднять температуру до нормы.

— Что-нибудь случилось, Николай Петрович? — встревоженно спросил Сокол.

Голос Рындина звучал очень спокойно — так подчеркнуто спокойно, как это бывает при очевидной опасности. Академик нервно пощипывал усы.

— Метеорит несколько сбил нас с курса, — сказал он.

Три пары глаз тревожно смотрели на него. Рындин, все так же пощипывая усы, продолжал:

— Вы интересовались, Вадим, почему не сработали наши радиолокационные установки? Это очень просто. Они прощупывают пространство впереди и несколько сбоку, чтобы при появлении в их поле зрения метеоритов немедленно автоматически изменить курс астроплана и избежать столкновения. Так оно и было все время. А на этот раз радиолокационные установки не могли заметить метеорит, так как он летел не навстречу нам, а сзади, догонял нас. И догнал. Скорость нашу он почти не снизил; масса метеорита мала, да и его собственная скорость, хотя и очень большая, все же была значительно погашена тем, что мы уходили от него. Но курс он все же слегка изменил, этот межпланетный снаряд… Земные посты управления уже отметили неприятное происшествие и запрашивали меня. Они вычислили наше отклонение и сейчас начнут выправлять курс. Нам придется снова включать двигатели. А пока что мы летим в сторону, несколько уклоняясь в глубину солнечной системы.