Евгений Гуляковский - Лабиринт миров

Образ ножа… Всего лишь образ… Неужели стоило ради него провести в одиночестве на этой планете такую бездну лет и даже погибнуть?

Андрей повернулся к Алану, осторожно держа Рикон на раскрытой ладони, словно боялся повредить его, как хрупкую стеклянную игрушку.

— Это то, что ты хотел?

Что-то изменилось в Алане, в самой его позе, в выражении глаз. Он смотрел на Андрея с восторгом и неуместным, по отношению к юноше, почтением.

— Теперь ты хранитель Рикона. Ты обязан передать его воину, которого выберет Рикон. Поклянись, что сделаешь это!

— Я не умею клясться, но я сделаю все, как ты скажешь!

— Тогда прощай. Я был рад встрече с тобой, воин с планеты Земля. Возвращайся в свой мир и будь счастлив.

Андрей почувствовал, как темный вихрь свернувшегося пространства подхватил его, затягивая в трубу перехода.

Глава 13

Тропинка неожиданно кончилась, и Лосев вместе со своими провожатыми оказался на большой поляне. В конце ее, притулившись между двумя столетними соснами, виднелась хижина. Она была такой старой, что казалось, вот-вот развалится под собственной тяжестью, и только благодаря соснам ее разъехавшиеся в разные стороны стены еще держались. Окон в хижине не было, зато была огромная дверь, в два человеческих роста.

Лосев осмотрелся, вековой лес сжимал поляну со всех сторон. Ни дорог, ни тропинок. На многие мили вокруг. Здесь не место для человеческого жилья, разве что охотничья заимка. Но на заимку хижина не походила. Слишком она была велика для этого. Ее стены слагали гигантские бревна, потрескавшиеся и почерневшие от времени. Поднять такое бревно без механизмов не смогла бы и целая бригада рабочих.

Едва перед ними открылась поляна с хижиной, Павел с Петром остановились как вкопанные.

— Это она и есть… — почему-то шепотом сказал Павел и, не глядя в сторону Лосева, произнес, пытаясь придать своему голосу решительность. Это у него получилось довольно плохо, потому что, кроме страха, в тоне его голоса ничего не осталось. — Тебе, значит, туда, внутрь.

— Кто здесь живет? — спросил Лосев, стараясь поймать убегающий взгляд маленьких глазок Павла.

— Придешь — увидишь.

— Скажи ему! — неожиданно вмешался Петр, и это была первая фраза, которую он произнес за всю дорогу.

— Трофим не велел говорить!

— Так то в деревне, а то здесь. Должен он знать, раз обратно не вернется!

— Молчал бы ты лучше! Ты бы пошел туда, если б знал?

— Если б знал — не пошел, но он не знает Хозяина! Скажи!

Закончив этот непонятный для Лосева спор, Павел повернулся в его сторону и, по-прежнему не глядя ему в глаза, произнес:

— Лешак там живет. Хозяин леса.

— Тот самый, что за детьми в деревню приходит?

— Тот самый.

— А вы, охотнички, знаете, где его логово, и не можете прекратить это паскудство?

— Вот ты и прекрати, раз ты такой храбрый! Оттуда еще никто не вернулся, из ентой хижины!

Ничего больше не сказав, Лосев направился к хижине. Не оттого, что он был храбрее их, у него вся спина взмокла от страха, когда он, невдалеке от порога, снова увидел тот птичий след… Но самого хозяина он никогда не видел, представить даже не мог, как тот выглядел, а потому шел к хижине.

Шел еще и оттого, что иного пути у него не было. Не мог он вернуться в село с позором, чтобы вновь ухаживать за скотиной и жить у Ксении за печкой. Нутром чувствовал, что, если войдет в эту хижину и останется после этого жив, — совсем другая дорога у него появится, другая судьба…

Огромная дверь, вопреки его ожиданиям, оказалась не заперта и открылась с печальным скрипом от легкого толчка.

Вначале Лосеву показалось, что в хижине темно, но потом он пригляделся и увидел, что гнилушки в старых бревнах дают достаточно света для того, чтобы понять: в хижине никого нет.

Он оглянулся в последний раз на своих провожатых, но тех уже и след простыл. И ничего другого ему не осталось, как шагнуть за порог.

В нос ударило чудовищное зловоние, от которого он покачнулся и рванулся было обратно к двери, но та за его спиной с неожиданным проворством захлопнулась, и Лосев уперся обеими руками в толстенные дубовые доски.

Огромное бревно внутреннего засова повернулось, то ли от удара двери, то ли по какой другой причине, и упало в пазы, предназначенные для него, намертво перекрыв дверь. Лосев попытался приподнять бревно, но хоть и был он мужик неслабый — бревно с места не сдвинулось.

И самое главное, он не понимал причины, по которой захлопнулась дверь. Ветра снаружи не было — это он хорошо помнил, и дверь не должна была захлопнуться сама собой, но эта захлопнулась. Посредине хижины на цепи висел огромный закопченный котел, под которым был сложен примитивный очаг из необработанных камней, без дымохода.

В крыше было пробито отверстие для выхода дыма, заложенное какой-то решеткой, достаточно мелкой, чтобы через нее нельзя было выбраться наружу. Складывалось впечатление, что хозяин хижины специально готовился к приему нежданных гостей и строил этот дом так, чтобы при случае он мог служить ловушкой для крупного зверя. Или не только зверя?..

Лосев все никак не мог забыть странное поведение двери и те следы возле тропинки и чувствовал себя не лучшим образом.

Огромным усилием воли он взял себя в руки, понимая, что Хозяин может появиться в любую минуту. Вместо того чтобы предаваться панике, следует хорошенько осмотреться и придумать хоть какой-то план на тот случай, если придется сражаться, защищая свою жизнь.

Он покрепче сжал рукоятку топора, вытащив его из-за пояса, и медленно пошел вдоль стены. Дальняя часть хижины терялась в полумраке, там могли его поджидать любые сюрпризы. После истории с дверью Лосев не слишком доверял этой хижине, и, как вскоре выяснилось, правильно делал.

Шагов через двадцать он обнаружил небольшую дверь в боковой наружной стене. На этой двери не было никаких засовов, но она все равно не открывалась. Рассвирепев, Лосев как следует врезал по ней топором, как раз по тому месту, где снаружи должен был бы располагаться запор. В конце концов, гнилое дерево не в состоянии сопротивляться металлу.

Так он думал до тех пор, пока топор не соприкоснулся с дверью. После чего его руки и плечи ощутили болезненный удар. Настолько сильный, что он не устоял на ногах. Топор отскочил от двери так, словно она была сделана из упругой резины. И всю силу удара вернул ему сполна.

Лосев посидел на полу несколько секунд, пока звон в ушах не прекратился, затем поднялся на ноги и стал исследовать дверь уже более осторожно. На ней не осталось ни единой царапины. Ему не удалось отскоблить от нее даже маленькой стружки. Странные, однако, деревья использовались при строительстве этой хижины…