Нэт Прикли - Знамение

Уверенности Мерлью ни Найл, ни Дравиг не разделяли, но и возражать повода не было.

— Тогда будем считать это целью ближайшего перехода, — и девушка деловито перешла к хозяйственным вопросам: — Сколько нам понадобится времени, чтобы дойти до Долины Мертвых?

— Думаю, не меньше пяти дней, — предположил правитель.

— Десять бурдюков с водой, — моментально пересчитала расстояние на потребности принцесса.

— Пять, — охладил ее азарт Найл. — Судя по тому, что мы видели, воду в этих горах мы встретим.

— Пусть будет пять, — согласилась Мерлью, и в свою очередь напомнила: — Кто-то, кажется, обещал скребки.

— Будут, — коротко кивнул Найл и поднялся на ноги.

На этот раз Посланник не заходил глубоко в воду, собрав десяток подходящих камней у самого берега, потом вышел на россыпи под плато и долго ковырялся в углях старого кострища, пока не выбрал наиболее подходящее, на его взгляд, обглоданное и обожженное ребро одного из первых встреченных чудовищ. Приготовив все необходимое, правитель сел на крупный валун, закрыл глаза и сосредоточился, готовясь к трудному, почти магическому процессу превращения камня в инструмент. Дело это не терпело суеты — любое неверное движение могло безнадежно испортить почти готовый нож или наконечник. Отец Найла, чтобы избавиться от внутренней торопливости, мог десятки минут спокойно сидеть у входа в пещеру и безмолвно созерцать мир вокруг. Сейчас Посланник следовал его примеру.

Мерный плеск волн о берег и тихий шелест ветра в камнях помогли быстро настроиться на нужный лад. Найл взял первый из кремней, поднес к глазам, медленно поворачивая перед лицом и стараясь слиться с камнем, почувствовать его изнутри.

Для изготовления скребка овальный камень нужно разделить почти вдоль, под острым углом. Если он расколется просто вдоль, будет очень трудно заточить режущую кромку, если поперек — то никакой кромки и вовсе не получится. Вдобавок, кремень нельзя бить — при этом он крошится в месте удара, мелкие трещинки разбегаются по всему камню, и материал становится ни на что негоден. Камешек требуется уговорить.

Наконец правитель решился, положил кремень между коленей на валун, уперся на него основанием ладоней и с силой нажал. Послышался сухой щелчок, и камень расслоился на два почти одинаковых кусочка: широкие и овальные с одного края, с другой они образовывали острый угол.

Удовлетворенно кивнув, Найл перевернул один из них глянцевым сколом вниз, взялся за закопченное ребро, наставил его на кремень, нажал, сдвинул на полсантиметра, еще нажал. Под ноги стали падать маленькие, как ногти ребенка, и невесомые, как пересохший лист шиповника, каменные пластинки. Вскоре на узкой стороне камня по всей длине появилась острая режущая кромка. Правитель отложил готовый скребок и взялся за следующий.

— Кажется, получается, — вслух сказал Найл.

— Можно мне попробовать, мой господин? — прошептала Нефтис, наблюдавшая за всем процессом через плечо.

Посланник пожал плечами и подал ей один из камней. Охранница покрутила его в руках, аккуратно уложила на ближайший валун и со всей силы нажала обеими руками. Ничего не случилось. Она перевернула камень и нажала снова. И опять — ничего. Нефтис покосилась на правителя, а потом с размаху врезала по кремню кулаком: глаза ее округлились, она быстро сунула пострадавшую ладонь под мышку и надолго замерла. Немного отдохнув, охранница запрыгнула на валун, поставила на камень пятку, и перенесла на нее весь свой вес. Ничего не произошло.

Найл увлекся своей работой и остановился только тогда, когда заметил, что начало смеркаться. К этому времени у него было готово шесть хороших, доброкачественных скребков для шкур. Камень, так и не поддавшийся усилиям Нефтис, он отобрал, зашвырнул обратно в озеро и утешающе сказал:

— Чтобы обрабатывать кремень, Нефтис, нужно родиться дикарем. Ты слишком цивилизована.

Темнота настала внезапно: они успели пройти шагов двадцать, с трудом различая в сумерках неясные силуэты кустарников, когда ярко-изумрудная горная шапка высоко над головой погасла, все вокруг погрузилось во мрак.

— Может, останемся здесь до утра, мой господин? — неуверенно предложила Нефтис.

Найл усмехнулся. Впервые за последние месяцы в голосе могучей телохранительницы прозвучали нотки обычной испуганной женщины.

— Ничего страшного, — покачал головой правитель, — здесь рядом, дойдем.

— А вдруг чудовища нападут?

— Не нападут, они сами в темноте ничего не видят.

Вообще-то, Найл подобной уверенности не испытывал, но хотел хоть немного успокоить девушку. После недолгого колебания Посланник попытался очистить сознание и ощутить окружающий мир «внутренним» зрением. Эффект получился неожиданным: правитель не только заметил несколько маленьких розовых комочков неподалеку — какая-то мелкая живность — но и на общем светлом фоне смог различить кустарник и деревья. Живая зеленая листва в призрачном энергетическом мире казалась мелкой слюдяной чешуей, кроны деревьев — неровными полупрозрачными шарами.

— Идем, — Найл взял стражницу за руку и потянул за собой, довольно уверенно ориентируясь среди призрачных силуэтов. Во время движения чистота сознания сбилась, внутренний взор погас, но правитель помнил общее расположение ближайшей растительности и продолжал двигаться несмотря ни на что.

— Кто это, господин? — испуганно остановилась Нефтис.

Найл скорее почувствовал, чем увидел, как она указывает на дом на берегу. Сквозь высокую, но тонкую стену акации просвечивал прямоугольник открытой двери.

— Ерунда, не обращай внимания, — посоветовал правитель и тут увидел, что из дома вышел человек.

Девушка испуганно сжала его ладонь, но Найл побоялся делать резкие движения для своего освобождения — как бы не спугнуть странного гостя.

Человек ступил в воду, вошел примерно до колен, наклонился, брызнул себе в лицо, потом выпрямился и что-то попытался крикнуть — Посланник явственно увидел движения его губ, но не услышал ни звука. Спустя минуту из домика вышел еще человек. Найл понял, что это женщина — не по одежде, которая струилась вокруг нее призрачным покрывалом, а по фигуре, походке, плавности движений.

Внезапно одноэтажный дом рывком вырос — над ним проступило в ночном мраке несколько новых этажей, огромная параболическая антенна на крыше, несколько высоких толстых штырей. Стало заметно светлее. Послышался смех и плеск воды — невесть откуда взявшаяся парочка брызгалась друг в друга, постепенно сближаясь, мужчина рывком кинулся вперед, опрокинул женщину на спину — на мгновение душа Найла сжалась, — но человек тут же выпрямился во весь рост, держа в руках отдавшуюся в добровольный плен добычу, губы их сливались в крепком поцелуе, и тут неожиданно обрушился мрак. Все исчезло: призрачные люди, высокий дом, антенны, плеск, смех — все! Остались только кромешная мгла и абсолютное безмолвие.