Раскаты Грома (СИ) - Лин Искандер

Майор Яргин ещё раз убедился в правильности записей в блокноте, и звено «Ураганов» получило команду «Взлёт по тревоге». Их расчётное время прибытия в квадрат с момента получения сигнала — 8 минут.

Время тянулось. Женщина перестала стучать по клавишам ноутбука. Старший сержант принимал и передавал сообщения, Лыкоренко снова что-то пометил на карте. За стеной возник звук разгоняющихся реактивных двигателей и затем повторился ещё несколько раз. Лешаков заканчивал рассортировывать чертежи по трём стопкам, а Громов смотрел в пасмурное летнее небо за окном. «Восемь, а надо шестнадцать. Только не ввязывайтесь в бой со стаей. Вертолёт их уже не заберёт так же, как отсюда…», — в этот момент размышления полковника прервал голос радиста:

— «Раскат‑4» на связи!

Командир отряда был уже рядом, быстро надел стальной обод гарнитуры на голову:

— Это Громов!

— Докладываю: генератор запущен, терминал разблокирован. Есть потери: один мёртв, один ранен.

— Сейчас вас атакуют?

— Нет, тихо. Атака была отбита — две «мартерны» с выводком.

Полковник повернулся к остальным офицерам:

— Локатор наш!

Командующий операцией расплылся в улыбке, а фэбэбэшник снова достал сигарету из пачки и начал перебирать её пальцами. Старший лейтенант встал, подошёл к одному из приборов проверить готовность сервера принять информацию. После его доклада Лыкоренко махнул рукой радисту.

— «Раскат‑4», приступить к передаче данных!

— Есть!

На экране ноутбука появилась полоса загрузки, в отдельном окне побежали строчки команд и имён файлов на чёрном фоне. Спустя минуту процесс был завершён.

Дежурный офицер передал доступ к локатору развёрнутому на улице мобильному посту «программеров». Грузовик новейшей модели вместо тентованного кузова имел утеплённый, вентилируемый отсек взвода технического обеспечения «Раскат». Оборудованный передовой электроникой отсек также имел и защитный пуленепробиваемый слой. Один из бойцов подтвердил передачу удалённого контроля нажатием на клавишу «Enter».

Отобразилась древовидная структура файловой системы. В белой строке стали появляться целые фразы-скрипты, которые человек набирал, не смотря на клавиатуру.

«№ 3 ПВО» — «off», «№ 5 ПВО» — «off», «№ 1 ПВО» — «off», — список менял значения в правой колонке с «активно» на «отключено».

— «Медуза» — «Гнезду», установки отключены! Но есть ошибка системы!

— Что ещё за ошибка? — Громов обхватил наушник ладонью, крепче прижал к уху, полагая, что просто ослышался. Лешаков и Лыкоренко почти синхронно посмотрели на пост радиста. Боец с позывным «Медуза» продолжил говорить по радиосвязи:

— Система сообщает, что отключены не все установки, но это может быть просто сбой программы-передатчика.

— То есть устройство неисправно? — переспросил полковник.

— Нет, скорее это ошибка в системе локатора.

— Мы можем точно знать, о каких установках идёт речь? Что не отключено?

Лыкоренко уже стоял рядом с Громовым. Он расстегнул верхнюю пуговицу на кителе, чтобы дышать стало легче в эти непростые минуты. Яргин зажал блокнот между двумя пальцами и протирал платочком вспотевшую лысую голову. Лешаков в сотый раз щёлкал указательным пальцем по фильтру незажжённой сигареты в руке.

— Никак нет. Я не могу достать ничего, кроме номеров установок — ответил солдат взвода технического обеспечения по рации.

— Что там на чертежах? — Лыкоренко подлетел к разложенным по столу листам.

Лешаков помотал головой:

— Ничего нет. Они поздние.

Громов посмотрел на майора военно-воздушных сил:

— Чтобы вернуть группу, нужно прикрытие штурмовыми вертолётами.

На что Лешаков спокойным голосом произнёс:

— Нет. Операция продолжается.

После фразы фэбэбэшника в помещении возникла тишина. Первым её нарушил командующий операцией:

— Возникнут потери. Множество потерь, — Лыкоренко, казалось, пытался выразить свой крик: «Одумайся!» в приемлемых словах.

Его подхватил Яргин, приподнявшись со стула и, оперевшись на стол своими мокрыми ладонями:

— Вертолёты будут сбиты, у них нет должной защиты от таких систем!

— Товарищ генерал, не саботируйте операцию. Задачи необходимо выполнить, — взгляд человека в чёрной форме был холодным, как сталь, а голос размеренным.

Генерал, проглотив ругательства, снова посмотрел на карту, затем обратился к Громову:

— Я могу укомплектовать твоих в бронеколонны, всю технику, что есть — бери.

— Какие колонны? — ответил полковник. — Звук двигателей — приманка, а машины не смогут двигаться достаточно быстро, чтобы оторваться от тварей! Ехать туда — отправить технику в металлолом с кусками трупов по салону!

Лыкоренко посмотрел на майора:

— Подними всё, что у тебя есть, в воздух. Беспилотники есть в резерве?

Яргин, немного помявшись, ответил командующему:

— Есть. Пару штук найдётся.

— Отлично. Беспилотники первыми пойдут — на них сработают установки, остальные увидят зону поражения.

— Нет! — Громов снял гарнитуру, подошёл ближе к столу. — Товарищ генерал, Пётр, послушай меня: вертолёты зависнут в воздухе, это привлечёт тварей и все, кто сумеет добраться до земли, будут разорваны в клочья! Это ненужные никому трупы!

— Кто-то выживет и проникнет в комплекс, — спокойно и чётко произнёс Лешаков.

— Там будет скотобойня — некому проникать, никто не останется! Мутанты были созданы для убийства вооружённых людей в форме, как вы понять не можете? Мы на их поле играем, в их лесу, там их правила!

— Что это значит, полковник? — спросил фэбэбэшник.

— Я отказываюсь посылать отряд на вертолётах под огонь систем ПВО! — закончил Громов.

Силовик посмотрел на Лыкоренко:

— Он не подчиняется приказу. Генерал, я его арестую!

На лбу командующего операцией стал виден пот:

— Я не отдавал ему приказ. Он ещё ничего не нарушил. Имеет смысл разработать альтернативный вариант доставки отряда.

Лешаков встал из-за стола:

— У нас нет времени! Что такого страшного в этом полёте? Да, кого-то собьют, но они солдаты! Они давали клятву, они готовы к смерти!

— Нет, это будет бессмысленная бойня! — стоял на своём Громов.

— Не боишься, да? — фэбэбэшник прищурился, всматриваясь в зрачки полковника.

— Нет, я не отправлю своих людей на верную смерть.

Внезапно, раздался гневный женский голос:

— А расформирования не боишься, товарищ герой?

Эти слова были подобны выстрелу из пистолета, прервавшему уличную потасовку. Она уже подходила к столу, снимая китель с плеч. На погонах красовались две звезды и расположенный вдоль меч. Громов слышал, что такое высокое звание было вроде бы только у пяти человек в ФББ. И один из них сейчас здесь.

— Тебя отправят под трибунал за саботирование операции. «Раскат» не выполнит задачу, и все данные будут уничтожены. Нет данных — нет мутантов. Нет мутантов — нет опасности. Нет опасности — так на фига твой «Раскат» вообще нужен? И лишитесь вы все своей защиты, крыши. И тогда мы твоё воинство затаскаем по допросам. Ты думаешь, мы не знаем, что они и в каких количествах нарушали на заданиях? Из каких передряг их доставали твои друзья в Генштабе? Отмазывали, бывало ведь? И пойдут твои ребятки на нары, статистику нам выбелять! Ты этого хочешь?

Серые глаза женщины, будто горели пламенем, звук её голоса резонировал от стен. Даже радист, сосредоточенно прослушивающий эфир, не смог удержаться от любопытства и не развернуться в её сторону. Лешаков стоял молча, убрав руки за спину, с улыбкой на лице.

— А может ты не просто так в позу встал? А может ты шпион в штабе операции? На какую страну работаешь? — голос женщины стал угрожающим.

Громов чувствовал её давление: необъяснимым образом эти глаза заставляли дрожать голосовые связки при попытке произнести слово, а виски — тяжелеть.

— Я служу только Родине, — проговорил он.

— Так я здесь, твоя Родина, полковник! Я. Твоя. Родина. И приказываю тебе — отправь бойцов!