Василий Головачев - Возвращение джинна. Последний джинн. Джинн из прошлого

Игнат не ответил.

Голоса наблюдателей и оперативников продолжали бубнить и дальше, перебивая друг друга, обмениваясь информацией, докладывая о маневрах флотов, но он их уже не слушал.

Приблизился момент истины, ради которого они после всех попыток и неудач проникли на борт похищенного фрегата до гибели Лилии, и у них ещё оставался шанс её спасти. Да и всё человечество в целом, если разобраться! Потому что Ульрих в этом варианте бытия ещё не успел забрать машины инвазеров для нацеливания боевых роботов на Землю.

«Антон, начинаем!»

«Пора, дружище».

Полная грудь воздуха, сердце в режим стаккато, сознание, плюс подсознание, плюс «край сознания» – к структурам Великого Неведомого, как говорил отец. Эй, нелюдь, кем бы ни был, Владыкой, царём, императором, Богом, уйди в прошлое навсегда!

Ульрих зашипел как змея, почуяв родившуюся силу.

– Наблюдаем странные оптические эффекты, – выделился из общего гама твёрдый мужской голос. – На высотах триста десять и двести пятьдесят выявлены светящиеся линзы…

– Вы… хотите… схватиться… со мной?! – проговорил Хорст изумлённо, гулким басом.

Фрегат завибрировал как гитарная струна, которую рванул палец гитариста.

В мозг Игната вонзилась огненная стрела.

Сознание вылетело из головы как пушинка!

Пламя охватило его, словно тело облили жидким углеводородом и подожгли!

Но экстрасенсорика работала помимо сознания, интуитивные контуры питались иной энергетикой, подсознание светилось в других диапазонах психофизики, не доступных внешнему воздействию, и атаку Ульриха-инвазера Игнат отбил, как теннисный шарик ракеткой. А затем к нему присоединились два потока энергии – Антона и Лилии! – и в рубке фрегата столкнулись силы, равные по возможностям, но абсолютно разные по эмоциональной насыщенности.

Одна сила защищала жизнь, вторая – отрицала право жить!

Словно ураган пронёсся по рубке, ломая кокон-кресла, сжигая линии связи и управления, корёжа стены. Виомы обзора ослепли, переставая показывать панорамы земной поверхности и картину сражения земного флота с чудовищным пришельцем, которого пытался активировать Ульрих.

Возможно, ему удалось бы запрограммировать боевого робота гиперптеридов, и он был близок к цели, но схватка в недрах фрегата не позволила ему закончить дело и осуществить свою мечту: противник был сильнее – разнообразием и полнотой чувств и эмоций! Победить его он не мог.

– Бегоевич! – Ульрих отступил… и исчез.

Но завладеть хроноинвертором и сбежать он не успел.

Реакция Игната была не менее стремительной.

Водитель «машины времени» уснул до того, как Ульрих дал ему команду стартовать. А без него у Хорста не хватило времени разобраться в принципах управления хроноинвертором. Впрочем, не только ему не удалось справиться с русским «хреном», плохо кончали и захватчики до него, презиравшие всё, что было связано с этим народом.

Хорста выдернул и из тесной кабинки управления машиной, вернули в рубку.

Стены рубки прозрели.

Стал виден адский костёр, зажжённый волей Ульриха-инвазера вокруг «спящего джинна», зависшего над древним русским городом.

Послышался чей-то весёлый энергичный голос:

– На абордаж! В ТФ-режиме! Вперёд, джентльмены! Ух как я зол! Три человека в крейсере СПАС-флота на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рому!

– Слышишь? – проговорил Игнат, качаясь внутри себя от избытка силы, как качался Ульрих, наполненный чужой сатанинской энергией. – Они сражаются не за себя – за всех живущих! И они останутся в памяти живущих как герои! Тебе не место среди них!

– Я вас… уничтожу!

Игнат сжал ментальное тело противника.

Голос Хорста пресёкся. А затем он начал вспыхивать бегущими по телу огненными фонтанчиками и распадаться облачками дыма. Миг – и его не стало.

Игнат очнулся, бросился к открывшей глаза девушке.

– Ли!

– Игнаша!

Антон разжал кулаки, лицо его разгладилось, приобрело нормальный цвет.

Игнат торопливо обцеловал щёки любимой, заглянул в её огромные счастливые глаза, спросил с тревогой:

– Ты в порядке?

Лилия слабо улыбнулась (кольнуло в сердце: её улыбка до безумия напоминала улыбку Антона), потянулась к нему руками.

– Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

– Прости, я… – Он не договорил, она прижала к его губам ладошку.

– Не будем больше об этом.

Игнат помог ей выбраться из кресла.

– «Джинн» уходит, – кивнул Антон на панораму битвы за бортом корабля. – Не хочешь узнать, кто его уводит?

– Не хочу.

– Мы бы смогли вместе. Когда я читал в архиве сводку событий этого времени, так и не понял, кто за ним прилетел.

– Аладдин.

– Вряд ли земной. Кстати, угроза не исчезла, друг мой.

– Ты о чём?

– Эцихи в созвездии Ориона ждут отправщиков, инвазеры наверняка попытаются доделать начатое и завербуют ещё кого-нибудь.

– Пусть попробуют! – Игнат показал средний палец. – А мы на что? Кстати, есть идея.

– Надеюсь, не криминальная?

– Зачем нам ждать, пока Ульрих украдёт фрегат? Предлагаю нырнуть в прошлое до того момента, когда его передадут в тюрьму Гуантанамо, и проследить, чтобы исполнение решения суда прошло без эксцессов. Тогда ничего не произойдёт, и люди останутся целы, никто не погибнет.

– В таком случае надо вообще прыгнуть в момент, предшествующий появлению инвазеров, а ещё лучше – в те времена, когда ещё молодой и прыткий Ульрих Хорст был человеком.

– Отличная идея! Я – за!

Игнат взял эфаналитика за руку, поставил рядом с Лилией, отступил на шаг.

– А теперь колитесь!

Антон и Лилия переглянулись.

– Что за шутки? – сдвинула она брови.

– В прошлый раз, когда Владыкой стал Мессерман, директор ИВКа, мне сил не хватило, чтобы его остановить. Сегодня я легко справился с Владыкой Ульрихом, и я знаю почему.

– Почему? – спросили оба хором.

– Потому что вы ангелоиды! Не знаю, как вам удаётся преодолевать пространство и время без хроноинверторов, но вы сейчас здесь, и это факт, не подлежащий сомнению. Вы не только поддерживали меня, но и корректировали ход событий! Попробуйте возразить.

По губам молодого человека и Лилии скользнули одинаковые улыбки, но Лилия тут же засмеялась, превратившись в солнышко, и сходство исчезло.

– Ты дурачок! Никакой я не ангелоид.

– Селим говорил…

– Селим шутил или говорил образно. Я люблю тебя, вот и вся моя поддержка. – Лилия посмотрела на Антона. – А вот он пусть колется.