Владимир Михайлов - Заблудившийся во сне

Это не просто — решиться на такое развитие, когда знаешь, что за тобою наблюдают во все глаза. В Пространстве Сна нет запретных тем, и когда возвращаешься в собственное прошлое, то как бы выставляешь на всеобщее обозрение не только те эпизоды своей жизни, которыми если не гордишься, то хотя бы не стыдишься их, но и те, о которых с великим удовольствием забыл бы — а может быть, и на самом деле забыл. Но в Пространстве Сна все они остались и существуют сейчас и вечно. Идти на такое самораскрытие может только человек, чья совесть чиста, — или любитель играть по крупной, если ставка действительно велика.

Борич выбрал этот путь — и сразу же оказался в собственном прошлом десятилетней — по нашему времени — давности.

Я, да и не я один, понимал, почему он двинулся этим путем. В его прошлом был непродолжительный период, когда и он, и тот человек, розысками которого мы занялись, находились в одно и то же время в одном и том же месте. Они не знали друг друга, не встретились тогда, не познакомились и оставались незнакомыми и по сей день. Однако, оказавшись в том временном пласте, позволяя естественному времени унести себя в то самое место, Борич наверняка намеревался встретить там Груздя и, применяя несложные (для нас) приемы, следовать после этого уже в канале Груздя, не упуская его из виду до самого конца — то есть до сегодняшнего дня. Учитывая возможность влияния на течение каждого локального времени в ПС, Борич — если бы ему удалось выполнить свой замысел, — открывая субхронические туннели, а также используя встречные движения разных миниконов, перемещаясь в точках пересечения из одного в другой, мог вместе с Груздем (и не подозревавшим о том, что его используют в качестве направляющего и в то же время ведут по кратчайшему времени) в то мгновение, которое здесь, в ПМ, будет для нас реальным настоящим, в Пространстве Сна оказаться в том же самом микроконе, что и объект наблюдения, — и смог бы содействовать скорейшему возвращению этого самого объекта в Производный Мир. Конечно, это, строго говоря, являлось не его задачей, а моей; но уж очень хотелось, наверное, Боричу доказать, что он еще в полной форме и способен выполнять задания высшей категории трудности, что же касается меня, то мне он отводил ту роль страхующего ассистента, которая первоначально предназначалась ему самому. Ну что же: я прекрасно понимал его и даже не стал обижаться. А для остальных Борич, сумей он выполнить задуманное, оказался бы победителем, которых, как известно, не судят.

Для того, чтобы оказаться в нужной точке прошлого в наилучшей форме и готовности к мгновенным действиям, Борич решил приближаться к ней постепенно. Поэтому и отступил на десяток лет.

Это было разумно. Но в данном случае оказалось ошибкой.

Здесь уже произносилось слово «Память». Она часто помогает нам, но бывает, что и подводит. Так получилось и сейчас, хотя обнаружилось это не сразу.

Поначалу все шло благополучно. И быстротечные эпизоды, возникавшие перед нашими глазами, свидетельствовали о том, что Борич реализует свой план успешно и никто вроде бы даже не пытается хоть как-то помешать ему.

Эпизоды протекали очень быстро, потому, что, как уже говорилось, мы, остающиеся здесь, не можем видеть всех процессов, протекающих в ПС. И каждый, допустим, месяц, реализующийся в ПС, для нас тут укладывается в секунду, а то и меньше. Технически мы можем получить такое изображение, но даже поступи мы так — мы все равно оказались бы не в состоянии воспринять его. Человеческий мозг — тяжелая, инерционная плоть — не может работать с такой быстротой. Поэтому все, что считывают с канала связи наши устройства, передается в институтскую Великую Извилину (не путать с Большой!). Она, повинуясь программе и совершая черт знает сколько операций в секунду, находит наиболее интересные для нас эпизоды и замедляет их показ до такой степени, при которой мы уже способны различать и понимать. Конечно, и эта скорость достаточно велика, но все же представление о происходящем у нас возникает. А при желании время от времени мы можем и замедлить показ до нормального темпа, чтобы вглядеться во что-то внимательнее, и даже остановить. Однако делаем это редко: при этом приходится жертвовать другими событиями, для которых просто не остается времени. Разумеется, можно посмотреть запись потом, когда все уже закончится. Но тогда можно только видеть — но не влиять. А в ходе событий могло понадобиться именно наше воздействие на них — если оно окажется возможным.

А у Борича, как было уже сказано, сперва все шло благополучно.

Мы видели, как, возникая то по одну, то по другую сторону кафедры и увлеченно жестикулируя, он объяснял что-то студентам. Потом один из слушавших стремительно сбежал по ступенькам амфитеатра и остановился перед Боричем. Не переставая говорить, лектор вытянул руку и легкими, широкими движениями стал отвинчивать правую руку студента, вращая ее в вертикальной плоскости. Студент стоял безмятежно, не пролилось ни капли крови. Борич отвинтил руку и положил на стол, из плеча остался торчать штырь с резьбой. Борич принялся за левую руку. Потом так же спокойно отвинтил голову, высоко поднял ее, что-то объясняя, делая вращательные движения указательным пальцем. Обезглавленный устойчиво держался на ногах. Мы наблюдали за происходящим без эмоций: такое было не в новинку, в Пространстве Сна нет невозможного, в нем реализуются мысли, то есть движения духа, какими бы невероятными они ни казались; зато прошлое таким, каким оно было на самом деле, в ПС не реализуется, поскольку эта комбинация уже использована для построения Производной реальности, а копий в ПС нет, есть лишь варианты. С прошлым — просто, не то что с будущим…

Наверное, в Производном Мире, десять лет тому назад, когда Борич еще преподавал перед тем, как перейти в Систему, этот студент испортил ему немало крови. Так можно было подумать, глядя на дальнейшие действия Борича. Он тем временем положил отвинченную голову рядом с обеими руками, щелкнул зажигалкой и поднес огонек к неподвижно стоявшим останкам. Они вспыхнули, густо дымя — горели, как целлулоид. Борич улыбался, потом отделил язык пламени и, размахивая им, словно красно-черным полотнищем, плавно взмыл над аудиторией. Дым становился все гуще, застилая поле зрения. Здесь, у нас. Тигр Подземелья проговорил: «Очень логично и естественно, правда? И пока незаметно никаких признаков вмешательства со стороны». На что Жокей Мысли ответил: «Слишком мало времени прошло, коллега. Полагаю, и в следующем эпизоде ничего еще не случится. Они ведь должны не только увидеть, но и отправить кого-то, или по крайней мере передать — если их люди уже находятся в ПС. Наберемся терпения». — «Я не стану возражать, если они вообще никак не отреагируют — это будет означать лишь, что мы их переоценили», — заметил Пещерный Лев. Больше никто ничего не сказал, и мы продолжали следить за экраном.