Евгений Загданский - Прыжок в бессмертие

— Я хотел бы также получить всю биохимическую информацию о девочке…

— Это необходимо для операции?

— Нет, полная информация об организме ребенка нужна на всякий случай…

— Что вы имеете в виду?

— Если наши усилия не помогут, то отец попытается применить новое средство.

Взгляд Росси прервал Майкла на полуслове. Майкл понял, что поступил бестактно, и готов был провалиться сквозь землю. Густой румянец залил его щеки. К счастью, внимание Росси отвлек экран видеофона. В голубом сиянии появилось лицо молодой женщины в белой шапочке врача. Женщина стала подробно излагать последние сообщения о новых попытках борьбы с лейкемией, предпринятых врачами Франции. Майкл не мог не обратить внимания на поведение Росси. Вначале, впившись глазами в экран, он старался не пропустить ни одного слова. Рука торопливо делала какие-то заметки на листе бумаги… Затем Росси некоторое время слушал просто из вежливости. Несколько раз он хотел прервать сообщение, но почему-то не решался.

Не зная, чем занять себя, Майкл стал рассматривать кабинет ученого. Большая, с высоким потолком комната была почти пуста. Вдоль стен невысокие стеллажи с книгами, возле окна — письменный стол, несколько глубоких кресел и низенький столик с большим экраном видеофона.

В противоположном углу Майкл увидел известный ему со слов отца знаменитый подарок Кроуфорда: часы в виде глобуса. Глобус медленно вращался, выбрасывая на светящееся табло цифры. На той же мраморной доске, рядом с голубым глобусом, поблескивая желтой костью, стояла миниатюрная модель скелета с косой в руке. Жизнь и Смерть плечом к плечу. После каждого прошедшего часа Смерть широко взмахивала косой…

Кроуфорд считал, что такие часы могут украсить кабинет любого ученого, познавшего цену времени, ну, а для врача, по его мнению, это просто находка. Вначале подарок раздражал Росси, шутка казалась ему просто неостроумной, но впоследствии он привык к часам и перестал их замечать.

Книжные полки слева от письменного стола были переполнены справочниками по математике… Но это не удивило Майкла — какой настоящий ученый сейчас может обойтись без математики? Тем более Энрико Росси, человек, взявший на себя задачу разработки универсального электронного консилиума.

Взгляд Майкла снова вернулся к столу. Росси, выслушав сообщение, мрачно рассматривал сделанные им заметки. Казалось, ученый совсем забыл о своем госте, как вдруг он взял одну из папок, лежавших на столе, и протянул ее Майклу:

— Здесь ты найдешь часть интересующей тебя информации… Это история болезни девочки… Где твоя аппаратура? Ты устроился в гостинице? Может быть, хочешь остановиться у меня? Нет? Ну, как знаешь. Мы немедленно поедем к больной. По дороге захватим твои приборы. В профессии врача и полководца много общего — выиграть время, значит выиграть сражение. Собирайся…

Моросил густой мелкий дождь. Порывисто дул холодный ветер с Ла-Платы. Тяжелые серые тучи приплюснули к земле бетонные кубы зданий, клочья тумана вытерли со стен и крыш румяна и белила реклам, заглушили лязг и скрежет трамваев и поездов…

Росси всю дорогу молчал, а Майкл думал о том, как бы ему получше справиться со своим сложным и ответственным поручением.

Когда машина остановилась у дома Солидад, Росси глухим голосом спросил:

— Ты говоришь, что отец поручил тебе собрать сведения о биохимической индивидуальности ребенка?

— Да, отец просил меня об этом.

Росси достал сигарету и закурил. Лицо его было хмуро и сосредоточенно. Автомобильную электрическую зажигалку он чуть было не положил себе в карман, но вовремя спохватился и вставил ее в гнездо на щитке машины.

— Неужели, — голос Росси дрогнул, — твой отец шагнул так далеко?.. Страшно даже поверить… Что же ты молчишь? Вначале я не придал никакого значения твоим словам. Информация… Информация… Значит, Манджак пошел дальше Сварога, этого знаменитого Сварога, о котором сейчас говорит весь мир. — Холодные пальцы Росси больно сжали кисть Майкла, а черные зрачки глаз словно впились в его лицо… Мороз пробежал по спине юноши — он впервые отчетливо ощутил, что может дать людям "комплекс Манджака". Сердце неожиданно сжалось в груди и затем прыгнуло куда-то вверх. Майкл понимал, что это волнение Росси захлестнуло его такой могучей силой.

— Отец ждет вас на острове Корда… — только и смог проговорить Майкл.

Закрыв глаза, Росси замолчал. В его памяти возникали отдельные высказывания Манджака во время их бесконечных споров в студенческие годы, он вспомнил их краткие встречи после войны и слова Манджака о том, что ключи к большим проблемам биохимии может дать только теория информации. Росси почувствовал, как пересохли губы, когда он попытался представить себе все, что может произойти в мире в случае, если Манджак действительно решил проблему воссоздания человека…

Росси пришел в себя только тогда, когда они с Майклом оказались в квартире Солидад. Джен чувствовала себя лучше. Она трогательно осведомилась о здоровье Росси и быстро нашла тему для разговора с Майклом. Улучив момент, Солидад отвела Росси в другую комнату и стала расспрашивать о цели визита Майкла.

Росси слушал Солидад и помимо воли любовался ее овалом лица, большими светло-карими глазами, высокой прической, придававшей ее голове особенно гордый и величественный вид.

Вот Солидад смотрит в его глаза… Он должен что-то ответить…

— Видите ли, я как-то говорил вам о Манджаке… — начал смущенно Росси. — Это его сын Майкл. Он поможет нам поправить сердце маленькой Джен… Кроме того, они с отцом открыли… гм… — Росси закашлялся, — новый, весьма оригинальный метод диагностики… анализ биотоков головного мозга… Майкл должен будет сегодня записать биотоки Джен…

— Я не понимаю, — волнуясь, перебила его Солидад, — вы что-то недоговариваете. Почему? Ради всего для вас святого, не обманывайте меня… Что это все значит?

Опустив глаза, Росси несколько мгновений стоял молча. Потом взял руку Солидад и поднес к своим губам. Румянец залил ее щеки, и Солидад неожиданно почувствовала себя спокойнее и увереннее. Что хотел Росси этим сказать? Думал ли просто ее успокоить или… Нет, он ведь впервые позволил себе так поступить. Солидад сердцем угадывала, что кроется за этим поцелуем. "Вы должны мне верить… — прочла она мысли Росси. — Забудьте, что мы с вами коллеги. Нет ничего более тяжелого, чем одному врачу лечить ребенка другого врача. А без вашего доверия нам будет значительно труднее. Вы должны мне верить… И больше ни о чем не спрашивайте".

Когда они вернулись в комнату, Джен показывала Майклу свою коллекцию марок.