Майкл Коуни - Воплощенный идеал

Прежде чем окончательно стемнело, все трое смогли увидеть, что колонисты выстроили грузовики в виде баррикады. Пока последние лучи солнца ласкали вершины гор, фары прощупали укрепления аморфов.

- Жаль, что вы не увидите эту кровавую баню, - Моисей увел своих пленников назад в купол, теперь уже заполненный аморфами и боеприпасами для стрелков, оставшихся снаружи. - Я оставляю свободное пространство для снайперской стрельбы. Кроме того, я не допущу, чтобы вы что-то крикнули своим и предупредили их.

Внутри купола, прямо на траве, молча сидели аморфы - плотная толпа людей-роботов, беспрекословно подчиняющихся своему вождю. Моисей взирал на них совершенно равнодушно.

- Когда люди уберутся отсюда, - вещал он, - мы станем истинными хозяевами планеты. Мы ждали этого несколько тысяч лет. Все это время мы не знали, чего ждем, потому что у нас не было способности мыслить. Несколько месяцев назад сюда пришел Человек, который дал нам физические силы и ум, но мы вытесним его отсюда очень скоро. Потому что нашим возможностям нет предела. Каждый из нас овладеет совокупностью знаний, которыми сейчас распоряжается все человечество.

- Да чепуха все это, Моисей! - выкрикнул Стордал. - Вы сами - всего лишь компот из четырех-пяти разных людей. Знания каждого ограничены, и многое из того, что вы считаете информацией, - ошибочно, это просто мусор. Вас заставляет считать себя всесильным характер тех, чью натуру вы позаимствовали. А это самовлюбленные эгоисты, думающие только о себе, но одного эгоизма мало, чтобы построить целый мир.

Моисей обвел широким жестом купол, заполненный аморфами.

- Вы кое-что упускаете, - возразил он, - а именно - взаимодействие. Мы будем передавать друг другу знания и мировоззрение, мы будем просвещать друг друга. С течением времени эти аморфы станут такими, как я, а я буду похож на них. Здесь не будет места эгоизму.

- Ваша теория - коммунизм, проникнутый псевдогуманизмом, - сказал Стордал, и Мэрилин испуганно взглянула на него. - Конечно, в вас заложены какие-то знания, у вас человеческая внешность. Я надеюсь, у вас есть внутренние органы?

- Естественно, - уверенно ответил Моисей. - Первоначальное строение аморфа было приспособлено к полному воспроизводству того "объекта", который был задуман. Мы стали людьми. Можно даже сказать - суперлюдьми.

- А что вы делаете в случае болезни?

- Болезни? - на лице Моисея отразилось недоумение.

- Люди иногда болеют, а кто-то - довольно часто, - пояснил Стордал. - У них случаются дисфункции внутренних органов, которые приводят к смерти. У вас есть врач?

- Врач? - было видно, как напряженно работает мысль Моисея. Недоумение на его лице сменилось тревогой.

- Посмотрите вон на того, - продолжал Стордал, указав на аморфа, прижавшегося к стене купола, - его тошнит. Хотя я и не знаю причины. И вы не знаете. Я не врач и вы не врач. Может, он вообще умирает - кто может сказать?

В два прыжка Моисей оказался около больного и схватил его за плечо.

- Ты! - крикнул он. - Что с тобой происходит?

Аморф поднял глаза; он выглядел измученным и несчастным.

- Не знаю, Моисей, - с трудом выговорил он. По его подбородку текла желтая жижа.

Моисей оглядел помещение и увидел, что еще несколько аморфов страдают от той же болезни.

- Эй, вы все! - крикнул лидер. - Вы жили с людьми и, наверное, болели, как и они. Вспомните, чем вы лечились?

- Нас лечил врач, - сказал кто-то.

Стордал тем временем шептал Мэрилин:

- Это как раз то, чего он не учел. Он собран из компонентов эгоистического сознания, но ни один эгоист не допустит мысли, что вдруг сможет заболеть. Они считают себя неуязвимыми!

Моисей шагал от одного аморфа к другому, его вопросы звучали резко и требовательно. В ответ он получал сумбурные, отрывочные медицинские советы, часто абсурдные. Когда он вернулся к своим пленникам, лицо его впервые выражало смятение.

- Ну что ж, причина установлена, - сказал он. - Они съели туземную пищу. Видимо, растения типа "блюдечек" в этой местности слегка подгнивают. После ужина им стало плохо.

- Допустим, - кивнул Стордал. - Я не сомневаюсь, что рвота у них скоро прекратится. Потом они снова поедят, и их снова вырвет. Кроме этих "блюдечек", здесь больше нечего есть. - Сказав это, Стордал вспомнил Уолша и его жен, питающихся исключительно местной пищей. Они чувствуют себя прекрасно! Но об этом он умолчал. - А чем заболели эти растения? - спросил Стордал, стараясь отогнать страшную мысль, какое-то давнее высказывание Бригса...

- Чем заболели? - переспросил Моисей. - Да вот тем же, что и эти. - Тон его изменился, в нем больше не было самодовольства. Вспышка болезни очень встревожила лидера. Нагнувшись, он сорвал одно из "блюдечек" и поднес к единственной в куполе лампе.

"Блюдечко" было коричневатым по краям и издавало неприятный запах, под пальцами Моисея оно рассыпалось. Этот запах Стордал уловил еще в первые минуты плена, но тогда он объяснил его плохими санитарными условиями.

- Вы ели растения, сорванные внутри купола? - спросил он.

- Нет, те, что снаружи, но они такие же.

- Они погибают не только от отсутствия солнца, - размышлял вслух Стордал. - Вы понимаете, что это значит? Если все растения здесь поражены болезнью, вам придется сняться с места. Вы не сможете сидеть на ящиках, принадлежащих Хедерингтону, и голодать.

- Мы останемся здесь! - упрямо произнес Моисей. - Мы будем высылать продовольственные отряды. Хедерингтон не получит своего оборудования!

Стордал с удивлением отметил, что подбородок "гения" дрожит, как у ребенка, который вот-вот заплачет.

Прошло несколько часов. За это время заболело много аморфов. Мэрилин и Стордал молча радовались тому, что Моисей не успел и их чем-нибудь угостить. Сам вождь чувствовал себя неважно; силы стрелков, занявших наружную оборону, тоже были подорваны. В куполе стояла ужасающая вонь, и, глядя на больных аморфов, скорчившихся там и тут, Стордал думал: а не удастся ли ему, чем черт не шутит, повредить генератор? Земляне еще не предприняли наступления, но, видимо, ждать осталось недолго. Пытаясь разгадать планы адмирала Дуайта, который безусловно командует операцией, Стордал предположил, что вояка, для пущей драматичности, выберет для наступления какое-то особое время - ну например, полночь. А до нее осталось всего тридцать минут.

Несмотря на мучительные спазмы в желудке, Моисей не терял бдительности и бросал на пленников зловещие взгляды, в глазах его горел огонек безумия. То и дело он начинал сбивчивый монолог на тему о стратегии и тактике боя. Кульминацией этих тирад стало заявление о том, что земляне нападут ровно в полночь. Это полностью совпадало с прогнозом Стордала.