Яков Левант - Космический ключ

– Отойдите в сторонку, Джордж, – в голосе Блера зазвучали просительные нотки. – Отойдите. Тех, внизу, вы уже не успеете спасти. Лавина подомнет вас. И мне будет жаль потерять такого друга.

На секунду Эверетт вспомнил предостерегающее движение Фарука, там, в машине. Но только на секунду...

– Я вам не друг, Блер. Вы... вы низкий лжец!

Возмущение его было так велико, что он и не вспомнил о пистолете. Сжав кулаки, шагнул к американцу. Но кто-то опередил его. Все произошло молниеносно. Выстрел, отдавшийся в горах, хриплое проклятие и дикий, захлебнувшийся где-то внизу, крик.

– Вот и все, – услышал Эверетт голос Фарука. – У него был пистолет в руке. Я успел в последнюю минуту.

Эверетт прислушался. Снизу доносился только шорох осыпавшихся камней.

– Быть может, его еще можно спасти...

– У меня другая забота, – с непривычной резкостью ответил Фарук. – Мне предстоит спасать одного чересчур сентиментального ученого, минуту назад едва не напоровшегося на пулю.

И, схватив Эверетта за руку, он увлек его вниз по тропе.

Те двое все еще стояли у машины.

– Нагните голову, – шепнул Эверетту Фарук.

Но уловка не помогла. Угрюмые стражи перекинулись отрывистыми фразами и один из них, приблизившись к Эверетту, заглянул ему в лицо.

– А где сагиб Бен?

– Сагиб остался там, – ответил Фарук и включил ментор.

– Постой, постой! – закричали стражи, но «бьюик», взревев мотором, рванул вперед. Машина устремилась под уклон. Позади громыхнул винтовочный выстрел.

– Плохо дело, – пробормотал Фарук, неистово вращая баранку. Лучи фар метались по искрящейся поверхности голых скал, машину то и дело подбрасывало на камнях.

– Опасаетесь, что они настигнут нас? – спросил Эверетт.

– Смотрите! – Фарук указал вниз.

Там, в глубине ущелья, наперегонки неслись какие-то огненные шары. «Факелы», – догадался Эверетт. – Они скачут напрямик. Пока мы будем петлять по склону, выход на равнину будет перекрыт.

– Что же делать?

– Здесь неподалеку разветвление. Одна из дорог спускается вниз и выходит на шоссе. Там будут поджидать нас бандиты Джунавадхана...

– Одна из дорог? Значит, есть еще...

– Другая идет на север и теряется в песках.

– Следовательно, выхода нет? – заметил Эверетт. Странное спокойствие, почти безразличие овладело им. Видно, то наступала реакция на бурные события минувших суток.

– Выход есть, – Фарук испытующе посмотрел на Эверетта. – Машиной мы можем добраться до глухого оазиса Чиас. А там в пятнадцати милях советская граница...

ГЛАВА 13

Ложная тревога?

Газик с зеленым значком пограничных войск мчится по шоссе. Трое в одинаковой летней защитной форме слушают человека в штатском. Слушают по-разному. Старший из трех, полковник с широким, скуластым, иссеченным шрамами лицом, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Сидящий рядом с водителем лейтенант изо всех сил старается изобразить невозмутимость, что ему явно не дается. Лицо его насторожено, губы время от времени непроизвольно шевелятся, – лейтенант повторяет про себя незнакомые слова. И только шофер, молоденький солдат первого срока службы, слушает с откровенным любопытством, полураскрыв рот и направив зеркальце на удивительного иностранца. Впрочем, это не мешает ему безупречно и на большой скорости вести машину. Стрелка спидометра колеблется между цифрами «60» и «70» и только на поворотах дороги сползает к сорока.

Эверетт закончил свой рассказ, но мысли шофера все еще там, в Селении мертвых. Это ж надо, – разводят саранчу, чтобы вызвать голод! Да еще думают на этом обогатиться... Нет, что там ни говори, трудно разобраться в этом солдату первого года службы.

– Джунавадхан, – говорит полковник Карабанов. – Старый знакомец...

Лейтенант быстро оборачивается, вопрос уже готов сорваться с языка, но он вовремя сдерживается. Полковник прячет улыбку, – всему свое время, лейтенант, всему свое время...

– Блер сказал только это? – спрашивает он. – «Донесение из-за рубежа... Все готово...»

– Больше ни слова, – Эверетт задумывается на минуту. – Да, да, ничего больше.

– Но что бы это, по-вашему, могло значить?

– Не могу себе представить.

– Джанабад, товарищ полковник, – докладывает лейтенант.

Газик замедляет ход. Мимо приносятся легкие, почти воздушные постройки из дерева и пластиков, цветники, газоны. На небольшой площади бьет фонтан, в водяной пыли повис крохотный кусочек радуги.

Эверетт оглядывается, – ни глиняных стен-дувалов, ни канав – неизбежных спутников ближневосточных и среднеазиатских городков.

– Таких я еще не видел.

– И не увидите, – отвечает Карабанов. – Это пока единственный. Джанабад. Опорная станция Академии наук. Здесь испытываются методы создания новых почв.

– Новых почв?!

– Именно. Да вот мы уже и на месте. Прошу вас, доктор.

«Газик» остановился у подъезда большого здания.

Эверетт и Карабанов, миновав просторный светлый вестибюль, поднялись по широкой лестнице. У двери с табличкой «Директор станции» полковник постучал.

– Войдите, – раздалось оттуда.

Люди, сгрудившиеся у огромной, во всю стену, карты Средней Азии, обернулись на стук. Из группы вышел пожилой человек в сером дорожном костюме.

– Кулиев, – протянул он руку Карабанову.

Полковник представил ему Эверетта.

– Вы свободны, товарищи, – сказал академик своим сотрудникам.

– Вот, наносим на карту продвижение вражеских полчищ, – пригласив гостей к столу, заметил он. – Совсем как на фронте.

– Как на фронте, – согласился Карабанов, разглядывая карту. – И судя по всему, бой предстоит не шуточный.

– Что ж, – в тон ему отозвался Кулиев. – Воевать, так воевать. У нас найдется, чем ответить на этот вызов.

Эверетт с удивлением посмотрел на советского ученого. Что могут означать эти слова? Не думают же они следовать примеру американского авантюриста!

– Мне кажется, – нерешительно заметал он, – речь может идти скорее об обороне.

– Оборона не самый лучший вид защиты, – неопределенно отозвался Кулиев и обернулся к Карабанову: – Прошу вас, полковник, не спрашивайте сейчас ни о чем. Я внес одно предложение, решение пока еще не известно.

Карабанов молча кивнул. Этот немолодой, но по-юношески непосредственный и живой ученый понравился ему с первого взгляда. На Эверетта академик тоже произвел приятное впечатление. Как случается нередко, сам оставаясь человеком нерешительным и суховатым, он тем не менее всегда тянулся к людям общительным. «Пет, у этого человека не может быть черных мыслей, – заключил он, вглядываясь в покрытое прочным загаром, приветливое лицо Кулиева. – Он просто шутит». Шутит... Однако не слишком ли легко смотрят все они на авантюру Блера? Отдают ли себе отчет в том, как велика опасность?