Джон Ченси - Автострада запредельности

Она уселась на стул и натянула свои высокие черные сапоги.

– Честное слово, со мной все в порядке, – сказала она.

– Когда они привезли тебя сюда? – спросил я, ставя Винни на пол.

– Часа два назад. Томми все набирался храбрости. У него были четкие указания со мной дела не иметь.

Из парадной гостиной донеслись звуки ключа Сэма, который вызвал меня. Я пошел и обнаружил ключ на кухонном столе. Тупой Вилли, видимо, крутил его в руках и случайно включил. Я кратко рассказал Сэму про нашу ситуацию и велел ему выезжать на главную дорогу. Все вышли из спальни.

– Интересно, почему они оставили тебе эту штуку? – спросил я Дарлу. – Разве они не знали, что ключ мог посылать наводящий сигнал?

– Я понятия не имела, что он здесь. В последний раз, когда я его видела, он лежал на туалетном столике в комнате Мура. Я думаю. Билли его взял, когда Томми пришел забрать меня.

– Дурак, – сказал я.

Дарла бросила взгляд на Шона.

– Неужели все мужчины здесь настолько же глупы, как эти двое и остальное муровское отродье?

Шон поморщился.

– Весьма возможно.

– Что я хотел бы знать, Джейк, – сказал Лайем, – это то, каким образом тебе удалось заставить Джоффа Брандона пролезть в дыру в сортире.

– Да, – сказал Фитцгор, и лицо его аж напряглось от любопытства. – Расскажи, как.

Следующий день мы провели, зашившись на ферме Лайема и Шона. Эта ферма принадлежала Шону. Его жена оставила его, понимаете… и… ну да ладно, это совсем другая история. (Тут спутницы жизни звались по-старомодному «женами». Внешние миры с социальной точки зрения во многом были довольно отсталыми.) Как бы там ни было, а Сэм был в какой-то потаенной мастерской, где ему чинили кожух стабилизатора, ставили запасной роллер, но мы с ним не теряли связи. Тем временем отдел охраны, или как там называлась здешняя милиция, активно искал меня. Я был важным свидетелем и возможным подозреваемым в убийстве видного бывшего деятеля колониальных властей доктора Ван Вик Ванса. Убийство, якобы, произошло на борту «Лапуты», которая, кстати сказать, прошла через шторм и пиратов с небольшими потерями в живой силе, хотя и с тяжелыми повреждениями корабля. Новости по радио ничего не рассказывали о судьбе мистера Кори Уилкса и о его возможной связи с этим делом. Прекрасно. Как бы там ни было, полицейские были о двух мнениях касательно всего этого дела. Кое-кто был на постоянной оплате у капитана Прендергаста, а некоторые – главным образом, местные – не принимали его денег. Все дело запутывало и затемняло участие этого самого Прендергаста. Вот вам, пожалуйста, он участвовал в переправке и нелегальной торговле лекарствами против старения, что и тут было нелегальным бизнесом. Эта операция была, конечно, секретом Полишинеля, но расследование наверняка открыло бы массу нежелательных подробностей, а никто этого не хотел. А тем временем… все, я хочу сказать, абсолютно все знали, что творится под всеми предлогами и напыщенными фразами. Все знали про карту Космострады и Винни, а полиция сама не могла решить, как она к этому относится.

Мур гнал волну насчет того, что он потерял ценное имущество. Он утверждал, что выполнял свой гражданский долг, задерживая меня. Но почему он связал меня и запер в хижине в лесу? Почему он не вызвал немедленно надлежащие власти? Ну… того… как это… словом…

Меж различными заинтересованными лицами в лесу были многочисленные встречи. Приятели Шона в полиции согласились не арестовывать меня пока что и запрятали под сукно приказ об аресте, подписанный в Морском Доме. Вспыхивали юридические диспуты. Фракция, которая стояла за то, чтобы немедленно поймать Джейка и арестовать, решила обратиться к местному магистрату, но бургомистр как раз был на водах на лечении на какой-то курортной планете. Подагра, знаете ли. (Тут у них были такие болезни, которых сто лет уже не слыхали и не видали в земном лабиринте.) Состоялись еще встречи в лесу. Старый друг Зейк попытался было организовать крестовый поход против Шона, потом привлечь его к суду, но для этого ему надо было отправить своего прихлебателя на хорошей машине на столичную планету. Там, однако, лакей запутался в бюрократических гнусных уловках и прочем, а к тому времени, когда бумаги были рассмотрены, мы… но я забегаю вперед собственного рассказа.

Сэм был готов к тому, чтобы пробираться через ближайший портал, пушки наизготовку. Мне было очень трудно с ним спорить, но в конце концов я его переубедил, указав ему на то, что нам сейчас это не даст ничего хорошего. Честно говоря, мне это уже стало надоедать. Мне хотелось покончить с этим. У нас были основания подать в суд на Прендергаста, Мура и – если он остался в живых – Уилкса: похищение, нелегальное задержание, уголовное нападение, извращенное изнасилование, вернее, попытка такового, преступный сговор и – тут небольшая ловушка – спаивание малолетних. Это насчет того, как Лори в баре лакала пиво. Вы только назовите еще какое-нибудь обвинение, и мы сможем подать на этом основании в суд. Кроме того, у нас было замечательное гражданское дело против корабельной компании, которой принадлежала «Лапута», и абсолютно замечательное обвинение против той компании, которая занималась деятельностью «Хливкого Шорька» и прочими делами, к которым имел отношение и Зейк Мур. Все это мы выяснили с помощью очень хорошего следователя и адвоката, который жил на этой захудалой планетке, и звался Холлингсворт, такой приземистый парень бочкообразного вида, у которого были бакенбарды до плеч. Он пил джин прямо из бутылки с того момента, как просыпался, и до того времени, как ложился спать. У него, кроме того, была еще цыплячья ферма.

Мы дали понять вышеупомянутым официальным лицам, что готовы подать на них в суд. Нервный смех от вышеупомянутых сторон. Наверняка вы шутите, сказали они. Испытайте нас в этом отношении, сказали мы. Бурчание и ворчание. Ладно, сказали они в ответ, а как насчет несовершеннолетней, которую вы перевезли через границу планеты? А мы ответили – а как насчет ваших законов о детском труде? Ладно, продолжали они, но неужели вам хочется впутываться во все эти дела? Законы о детском труде, спросили они. Какие законы о детском труде? А-а-а-а… Тут они сказали, что сами не хотят во все это впутываться.

– Почему они только время тут тратят? – спросил я Холлингсворта, – если никто не заинтересован в соблюдении законов?

– Вы что, шутите? – сказал он, показывая на полки переплетенных в кожу томов. – А зачем тогда юристы стали бы захламлять полки такими книгами, если бы никто не мог принудить людей соблюдать законы?

Такое юридическое фехтование продолжалось два дня, но и в тот момент полиция была сыта по горло. Послушай, сказали они мне. Мы будем все смотреть вон в том направлении. А ты бери свой тяжеловоз, своих друзей и свою смешную мартышку и поезжай вон в том направлении. И не останавливайся, пока… словом, не останавливайся.