Сергей Гатаулин - Сапиенс , как вирус

— Я не о тебе. Я о вирусе Бейрута, — оправдался Потёмкин.

И довольно подмигнул Виру.

— А ты молодец. Неплохо соображаешь, — произнес он.

— И это я тоже говорил. — Вирусапиенс смущенно крякнул.

— Для алкоголика, ты имел в виду? — поправил Юрий Николаевич.

Вир повернулся к хозяину квартиры, и открыл было рот, но в эту минуту за окном громыхнуло, небо разрезала слепящая молния, и как-то, вдруг, резко потемнело.

Дмитрий выглянул на улицу и вздохнул.

На улице лил дождь — сплошной стеной. Вспышки молний изредка озаряли насыщенный влагой воздух. Быстрые ручьи мчали по асфальту мусор, омывая грязную дорогу. Ничего не напоминало о календарной зиме, обязанной по расписанию "катить в глаза".

— Боюсь у нас осталось очень мало времени, — произнес Потёмкин.

— Нужно к Бейруту, — пояснил он генералу, жестом приглашая Вира следовать за собой.

— Похоже, вы проворонили свой мир, — вздохнул тот, безучастно наблюдая за разгулявшейся за окном стихией.

Дождь вдруг прекратился, но светлее не стало — солнце едва пробивалось сквозь тучи.

— Пошли! — позвал Димка, выходя из квартиры генерала.

За спиной что-то стукнуло. Громко выругался Юрий Николаевич.

— Машину возьмите! — крикнул он.

Звякнули ключи, и на пороге появился нахмурившийся Вир.

— Что? — поинтересовался Дмитрий.

Но Вирусапиенс молчал, пока лифт не остановился на первом этаже.

— Сейчас увидишь, — прошипел он, открывая двери подъезда.

Длинный пи-и-ик замолчал и Дмитрий, шагнув на улицу, застрял в дверях, с открытым ртом и широко распахнутыми глазами.

— Боже мой! — прошептал он, и рука его потянулась к губам.

Зимние молнии прекратились.

Небо очистилось от туч.

Багровое солнце, висевшее в вышине, лениво поливало землю темными лучами.

— Теперь и Бога вспомните, — съязвил Вирусапиенс, разглядывая черную кляксу, проявившуюся на другом конце небосклона и протянувшую свои жуткие отростки в направлении привычного светила.

Пошел снег. Багровые снежинки медленно падали на мокрую землю и тут же таяли, обращаясь слякотной взвесью, постепенно остывающей и затягивающейся пористой корочкой льда.

— Поехали мессия! — воскликнул пришедший в себя Дмитрий.

Колеса фыркнули и тяжелый «Мерседес», разрывая тонкий наст, рванулся вперед.

Очередной поворот едва не выбросил тяжелого металлического зверя в разверзшуюся поперек автотрассы гигантскую трещину.

Обтекаемый хищник, упираясь в ледяную поверхность четырьмя широкими колёсами, вгрызался в зеркальную дорогу металлическими шипами.

Зашипел плавящийся лёд.

Приближающаяся дыра в земле замерла на мгновенье и внезапно остановилась в нескольких сантиметрах от дымящейся резины.

— Ничего себе ямка! — выдохнул Дмитрий, высовываясь в окно.

Вглядываясь в противоположную стену необычайного каньона, он опустил взгляд и не увидел дна.

Нескольких метров бесконечной пустоты повисшей между двумя берегами, хватило для того, чтобы спокойно проглотить брата-близнеца генеральского «Мерседеса», вылетевшего на трассу с обратной стороны провала.

Автомобиль, как ни упирался, не смог зацепиться за идеальное ледяное зеркало дороги. Многотонная махина, медленно оторвалась от края пропасти, взлетела, и на секунду зависнув в воздухе, рухнула вниз.

— Пацаны, прыгайте! — завопил вывалившийся из салона Анатолий.

Дмитрий рванулся к вспыхнувшей фигуре.

— Не смей прыгать! — рявкнул он, но тело Анатолия уже исчезло в искрящейся воронке.

Потемкин облегченно вздохнул, когда телохранитель тут же появился на длинной трубе, торчащей из противоположной стены разлома.

Широкая разорванная теплотрасса яростно плевалась паром. Помимо телохранителя она приютила еще двух странных пассажиров. "Клоуны!" — решил Димка, вглядываясь в яркие пятна, высвечивающиеся в тумане.

— Жорка! Илья! — заревел Анатолий, провожая взглядом исчезающий в горячем тумане, четырехколесный силуэт.

Хлещущий из разорванной трубы, кипяток быстро накрыл разлом плотным паровым облаком.

Исчез Анатолий, пропали из виду испуганные ряженные.

За спиной сопел Вирусапиенс.

— Выберутся твои дружки! — пообещал он, положив руку на плечо Потёмкина.

И действительно через несколько секунд, недалеко от автомобиля возникла большая, скрипящая тень.

Дмитрий рванулся навстречу.

Склонившийся над обрывом, Илья удивленно смотрел вниз.

— Жорка! Только что был здесь, — Здоровяк внимательно посмотрел на свою руку.

— И вы здесь, голубчики! — раздался удивленный голос Анатолия.

— Телохранитель ты где? — рявкнул здоровяк, вглядываясь в непроглядную пелену тумана.

— На трубе мы! — вернулось из молочного далёка.

— Кто там с тобой? — поинтересовался Илья.

— А и Б! Старые знакомые, — ответил Анатолий. — Творчеки!

Илья хищно осклабился.

— Я бы на твоём месте сбросил их к едреней фени, — посоветовал он невидимому собеседнику. — А ещё лучше, оставь их там. Будут "творчеки на пару".

В горячем мареве кто-то громко крякнул, шумно завозился, поскуливая.

Видимо перспектива быть сброшенным вниз соседей телохранителя совсем не устраивала.

— Становись на плечи! — рявкнул из клубящейся мглы Анатолий.

Ухнул тяжелый удар. Кто-то жалобно ойкнул.

Спаситель, судя по всему, не очень церемонился со спасаемыми.

— Ну, вот и ладушки, — расслабленно выдохнул он через минуту и, вслед за этим, разразился нецензурной бранью.

— Дружище ты чего? — крикнул Потёмкин.

— Я их тащил, упирался, как дед репку… а они? Исчезли, когда уже оказались наверху, — зашипел невидимый Анатолий. — Нет, чтобы минутой раньше, с трубы вернуться в свой зомбированный творческий мир.

— Ребята я сейчас, — крикнул удаляющийся голос и через несколько минут из тумана появился приближающийся силуэт.

— Трещина идет до самых домов! — пробормотал запыхавшийся молодой человек. — Метров триста в эту сторону — не меньше.

Махнув рукой вправо, он повернулся к Дмитрию и испуганно поинтересовался:

— А дальше, что будет?

— Думаю, будет еще хуже, — Потёмкин удрученно покачал головой.

— Мы едем, или сопли пускаем? — спокойно поинтересовался Вирусапиенс, высовываясь из машины. Казалось, окружающие природные катаклизмы его совсем не касаются.

— А этот, что здесь делает? — надвинулся недовольный Ванькин.

Он отошел от обрыва, но не перестал оглядываться в темную пропасть, словно чего-то ждал.