Джек Чалкер - Пираты «Грома»

– Ладно, но лагерь нужно разбить подальше от воды и поближе к трансмьютеру. Было бы неразумно вторгаться в чужие владения. И надо наконец позаботиться о периметре. Нас слишком мало, чтобы нести круглосуточную вахту.

– Согласен, ремонтники займутся этим в ближайшее время, но все же вам всем необходимо постоянно носить оружие. А если это все же окажутся люди, в любом смысле слова, надо установить с ними контакт и попробовать договориться.

– Если это люди, то они, возможно, не настроены первыми начинать переговоры, – ответил Козодой. – А если мы пожалуем в гости без приглашения, они могут запросто расценить это как нарушение территориальных прав. А это означает войну и...

Его перебил скрипучий голос Ривы Колль:

– Если мы не сможем одолеть даже их, то какого черта нам браться за Главную Систему?

Козодой поморщился, чувствуя себя во главе кавалерийского отряда, атакующего стойбище индейского племени. Он хлопнул себя по колену:

– Ну что ж, идем!

4. НЕМНОГО ПОЛИТИКИ

Если не считать жары и влажности, они чувствовали себя почти как дома. Козодой сидел перед костром и хмуро осматривал лагерь. Роботы-ремонтники поработали на славу, но и экипажу пришлось потрудиться. По иронии судьбы необходимыми навыками обладали только Танцующая в Облаках, Молчаливая и сестры Чо. Все остальные оказались чересчур избалованы цивилизацией, чтобы уметь строить жилища из подручных материалов.

Трансмьютер был неоценим, но мог пересылать вещи, ограниченные размерами: метр в длину, метр в ширину и метра два в высоту. Даже ремонтных роботов приходилось пересылать по частям и собирать вручную. Здесь Клейбену не было равных, и при виде того, как куча железок, опутанных бесчисленными проводами, обретает некую форму и после включения сама себя собирает окончательно, даже Козодой испытывал нечто похожее на священный трепет.

Расчистив площадку на порядочном расстоянии от моря, они построили несколько хижин из стволов растения, отдаленно напоминающего бамбук. На кровлю пошел местный аналог тростника. Хижины получились довольно удобными и даже почти непромокаемыми. С помощью древних плотницких инструментов, чьи матрицы нашлись во все тех же неисчерпаемых банках данных Звездного Орла, был изготовлен примитивный ткацкий станок, на котором Танцующая в Облаках и Молчаливая ткали покрывала и ткани.

В том, что касалось еды, они все еще почти полностью зависели от трансмьютера. Хотя банки данных корабля и содержали матрицы самых разных семян, земледелие требовало времени и трудов. При этом не было никаких гарантий, что посевы приживутся в этом климате и на этой почве.

Клейбен, то и дело консультируясь со Звездным Орлом, собирал силовой генератор, а до тех пор у них имелось только самое элементарное энергоснабжение и почти вся энергия уходила на поддержание защитного периметра. Он представлял собой ряд металлических стоек, надежно вкопанных в землю, между которыми проходили еле заметные электрические провода. Всякий, кто коснулся бы их, получил бы сильнейший удар, а контакт с одним из столбиков означал скорее всего мгновенную смерть. При размыкании линии устройство начинало угрожающе потрескивать, и треск этот был способен разбудить даже мертвого. Конечно, такую защиту едва ли можно было назвать надежной, но она хотя бы гарантировала, что никто не вломится к ним без предупреждения.

Гипотетические туземцы пока не подавали признаков жизни. Козодоя в немалой степени обрадовало то, что все, даже Сабатини, внесли свою лепту в обустройство лагеря. Отношения между Колль и Клейбеном были слегка натянутыми, но, в общем, довольно мирными: видимо, она и впрямь собиралась честно выполнять свою часть сделки, по крайней мере в ближайшем будущем. Правда, Клейбен при этом ходил в постоянном страхе, да и Нейджи чувствовал себя немногим лучше. В глубине души Козодой сгорал от любопытства и мечтал побольше узнать о странном творении доктора. Хань была живым свидетельством того, на что способен Клейбен, разыгрывающий из себя бога-творца, но Козодой до сих пор не мог до конца поверить в ее историю. Собственно, в этом заключалась основная проблема: они по-прежнему оставались сборищем людей, объединенных только взаимной необходимостью и силой обстоятельств. Они не были единой командой.

Тучный Айзек Клейбен сидел в своей тесной хижине. Складки его живота переваливались через набедренную повязку. В тусклом свете масляного фонаря он колдовал над портативной лабораторией; ее маленькие батареи казались неисчерпаемыми. В бамбуковой хижине лаборатория выглядела дико. Клейбен и сам чувствовал, что его деятельность плохо сочетается с окружающей обстановкой, но был преисполнен решимости. И мысли его, естественно, сильно отличались от мыслей Козодоя.

– Мы просто сброд, Арнольд, вот кто мы такие. Примитивный сброд во власти свихнувшегося компьютерного пилота. Так мы ничего не добьемся.

Арнольд Нейджи тяжело вздохнул:

– Я думаю, док, лучше подождать, пока все уляжется, по крайней мере пока что. Ворон и Вурдаль – люди моего сорта, я их понимаю и смогу договориться. Они смотрят на Козодоя как на старшего. Но он не прирожденный лидер и хорошо это понимает. Кроме них только у китаяночки есть мужество и мозги, но она беспомощна и уязвима.

– Ты забываешь об этой твари, – напомнил Клейбен. – Ты же видел, как она на меня смотрит. С тех пор, как мы очутились здесь, я ни разу не заснул спокойно.

Нейджи пожал плечами:

– А что поделаешь? Вам пришлось бы сжечь ее или поджаривать электротоком, пока она не растечется в слякоть. Стрелять бесполезно, вы и сами знаете.

– Если бы только я мог добраться до своей базы данных!

Нейджи вздохнул:

– Слушайте, док, допустим, вы получили формулу и настряпали полную ванну этой стабилизирующей пакости. Все равно я не думаю, что она сама туда прыгнет, и не вижу никакого способа ее заставить. Прежде чем разбираться с ней, надо дождаться более подходящего момента. – Прирожденный лингвист, Нейджи с исключительной точностью воспроизводил гнусавый простонародный говор. Слушая его, можно было легко позабыть о недюжинном уме, скрытом под речью простого работяги, чего, собственно, он и добивался.

– Проблема состоит в том, Арнольд, что так мы ни к чему не придем. Мы скатываемся к примитивному квазиплеменному существованию, чреватому утратой сплоченности и устремлений. С теми ресурсами, которыми располагают наши корабли, и теми знаниями, которыми обладают эти люди, я мог бы превратить нашу группу в зародыш армии, способной завоевать Вселенную. Но я не осмеливаюсь. Стоит мне просто подать голос – и то ненадежное соглашение, которое связывает эту тварь с остальными, немедленно распадется.