Алан Фостер - Проводники всемирного потопа

Она приложила два пальца к его губам, давая почувствовать когти.

— Причина не в этом. С тобой я осмелюсь на что угодно.

Гуннар свистнул в знак благодарности.

— Могу ли я не решиться на то, на что осмеливается дочь ландграфа?

Она подняла руку и обернулась к Та-ходингу:

— Высочайшая власть не распространяется на ледяные пространства. Это ваши владения и ваш корабль. Окончательное решение остается за вами. Вы знаете возможности ледохода лучше любого из нас. Каковы наши шансы выжить в столь безумном предприятии?

Та-ходинг глубоко поклонился, сопровождая поклон замысловатыми движениями пальцев правой руки. Пятьдесят на пятьдесят. Этан надеялся на большее.

— Один готов рисковать всем, другой ничего не говорит, — проворчал Гуннар. Кошачьи глаза обернулись к Этану. — А что думаешь ты, мой друг?

— Ты спрашиваешь меня? Но я всего лишь пассажир на этом корабле. У меня нет авторитета. Почему бы тебе не спросить Миликена?

— Потому что ты не искатель приключений, как когда-то сам выразился. Потому что ты, а не друг Миликен, можешь быть противостоять Сква. Ты осторожный, он стремительный. Ты рассуждаешь, а он дерзает.

— Ну за неимением лучшей альтернативы, я должен сказать, что в жизни ничего нельзя добиться, не рискуя. Я бы сказал, что мы уже воспользовались нашим шансом в прошлом году. Но это не меняет ситуации, с которой мы столкнулись сейчас. Мне это все, конечно, легко говорить, это ведь не мой корабль.

— Нет, но это твоя жизнь.

— Хорошо, давайте попробуем, — сказал Та-ходинг, не глядя на них и уже готовясь мысленно к предстоящему. — Все, кто не является членом команды корабля, сойдут с него, пересекут Изогнутый Океан самостоятельно и будут ждать нас на той стороне. Таким образом, если катастрофа случится, пострадают не все.

— Значит, ты решился, — пробормотал Гуннар.

— Самоуверенность — это не моя черта. Я бросаю те кости, которыми располагаю. Сейчас мы должны кинуть их так хорошо, как только можем, и изо всех сил надеяться, что выпадет двенадцать. Если у меня не будет доверия моего корабля и моей команды, то что мне останется?

— Ну что же, тогда решено, мы попробуем, — Гуннар не мог заставить себя казаться уверенным. — Как бы я желал, чтобы у нас был другой выход. Нам бы не пришлось заниматься этим безумием. — Он обернулся к Хванг. — Мои солдаты будут работать на льду бок о бок с вами. Выберете угол наклона и в соответствии С этим проинструктируете нас, как действовать. — Он поднялся. — Теперь, когда у нас есть план действий, давайте работать быстро. Чем раньше мы начнем, тем раньше закончим.

— И чем усерднее мы будем работать, тем меньше времени у нас останется на размышления о том, что мы пытаемся осуществить.

Голубые небеса уступили клубящейся черноте на восточном горизонте к тому времени, когда строительство подъема было завершено. Как следопыты-разведчики близкого шторма, первые порывы ветра то там, то здесь сталкивались с постоянным западным ветром и оставляли повсюду лихо закрученные воздушные воронки. Ледяные бесы, миниатюрные вихри из частичек льда, кружились в диком танце по поверхности замороженного океана. Временами один из них наскакивал на рабочих, заставляя падать и ронять инструменты. Однажды такой вихрь захватил Этана с поднятыми защитными очками и вызвал у него слезы. Это было все равно что получить в глаза горстью холодного песка.

Джалакан и Бланчард оставили перегревшиеся дрели и присоединились к остальным путешественникам, скользящим и съезжающим по южному склону гребня. Этан и Септембер остались на этой стороне, пристроившись за огромным блоком льда. Ведь должен же кто-то присмотреть за всем, творил себе Этан.

Ледяной пандус, вырубленный и выплавленный на северном склоне гребня, напоминал подъезд к замку какого-то великана. Ученые и воины Гуннара хорошо сделали свою работу. Но насколько хорошо, об этом говорить было еще рано.

Все понимали, что если аппарель обрушится во время подъема на нее «Сландескри», корабль окажется запертым на гребне. И вот тогда они окажутся в настоящей ловушке в этом пустынном месте вдали как от человеческой, так и транской цивилизации. Они строили так надежно, как только было возможно.

Земкин превзошел себя, работая дрелью. Между массивными ледяными блоками не осталось ни мельчайшей трещины, которая была бы не заполнена.

В конце концов все приготовления были завершены, и не оставалось ничего больше, кроме как начинать.

Взглянув направо, они могли видеть фигуры, стоявшие на южном склоне: солдаты ледохода и члены научной группы. Только Гуннар и Эльфа присоединились к Этану и Септемберу на верхушке гребня. Гуннар стоял, высокий и прямой, похожий на один из ледяных пиков, окружавших их, и ветер трепал ею мех. Он прикрыл глаза правой ладонью:

— Я ясно вижу корабль.

Этан прищурился и посмотрел на юг, но не увидел никаких признаков «Сландескри». Скоро все изменится, он знал.

— Они ставят паруса. Та-ходинг распорядился развернуть рангоут по ветру. Ага, теперь они готовы. Паруса наполнились. Они идут.

Они подождали. Спустя несколько минут они уже могли различить лоснящуюся, клинообразную громаду ледохода, стремительно приближавшуюся к гребню на полной скорости. Этан вдруг понял, что впервые видит корабль под всеми парусами и с расстояния. Для создания, скроенного по воспоминаниям школьного учителя, он был довольно красив. В нем не было той неуклюжести, которую вполне можно было бы от него ожидать, хотя отсутствие резьбы иллюминаторов несколько смущало. Днище ледохода было абсолютно плоским, но вокруг не было волн, чтобы плескаться в них этакому корыту.

— Хотел бы я, чтобы Та-ходинг оценил возможности ледохода выше, чем пятьдесят процентов, — пробормотал он.

Защитные очки у Септембера были подняты и не ограничивали его поле зрения.

— Черт возьми, дружище, его шансы, во всяком случае, лучше тех, что нам уготовила судьба.

Этан посмотрел на восток. Молнии освещали облака, черные, как угольная пыль.

— Когда рифс будет здесь?

Гуннар Рыжебородый посмотрел на него сверху вниз, затем обернулся лицом к надвигающемуся ветру.

— Скоро, но не так скоро, как мог бы. Плохой шторм, очень плохой, но мне кажется, что он движется слегка на северо-запад, вместо того чтобы идти строго на запад. Судьба одарила нас несколькими лишними драгоценными часами более или менее сносной погоды. Если он и дальше будет забирать в сторону, то, возможно, он минует нас вовсе. Да, это будет удача, полная иронии!

— Но он может и не пройти мимо, — вставила Эльфа, — и кроме тот, нам все равно надо пересечь Изогнутый Океан. Сейчас не время для нерешительности.