Джон Браннер - Мстители Каррига

Расстроенная, Маддалена отправилась побродить по коридорам и вблизи входа в святилище наткнулась на плачущую Петтаджем — девочку со старческими глазами, постоянную спутницу Найлоу.

— Петтаджем! Что с тобой? — склонилась Маддалена к девочке.

Губы малышки дрогнули, большие влажные глаза испуганно распахнулись, но она ничего не сказала. Маддалена вздохнула. Вероятно, лучше не вмешиваться, подумала она, и собиралась уже пройти дальше, но, услышав странные звуки, замерла, прислушиваясь. Похоже, кто-то пытается проломить снежную стену…

Маддалена взглянула на Петтаджем. Если там дикий зверь, то нужно что-то делать. Она спросила:

— Тебя пугает этот звук?

Петтаджем кивнула.

— Ты рассказала об этом Найлоу?

— Д-да! — задыхаясь от слез, ответила девочка. — Она говорит, что это — тот проклятый, который снова хочет сюда!

Маддалена покачала головой. Граддо давно уже мертв, в призраков она не верила, а это царапанье и потрескивание были вполне реальны.

— Здесь, на севере, есть большие дикие звери? — спросила она девочку.

Петтаджем ответила отрицательно:

— Самый большой зверь, который тут может жить, это квет, а кветы зимой спят.

Если бы это был квет…

Внезапно ее осенило. А что, если это человек, может, майор Лангеншмидт, который выжил при крушении бота и каким-то образом добрался сюда? Эта мысль настолько захватила ее, что она, не обращая внимания на предостерегающие крики девочки, направилась к снежной стене и трижды ударила по ней кулаком. Снег был сильно утрамбован и хорошо проводил звук.

С той стороны ответили тремя ударами. Она увидела в этом подтверждение своим мыслям, развернулась и схватила Петтаджем за плечи:

— Иди и скажи Найлоу, что это не дух!

Вытащив нож, она решительно начала долбить стену. Испуганно вопя, Петтаджем бросилась прочь.

Неведомый копатель поработал уже хорошо. Не прошло и пяти минут, как в снежном валу образовалась брешь, в которую устремился арктический ветер, швырнувший ей в лицо колючие снежинки. Она непроизвольно отпрянула. Когда незнакомец сильными ударами стал расширять дыру, из стены выпали уложенные в нее ледяные блоки весом фунтов в двадцать.

Маддалена отерла лицо, посмотрела в дыру, помедлила, не веря своим глазам, посмотрела снова и начала хохотать. За ее спиной в проходе собирались люди — Найлоу, священники, несколько беженцев и Саикмар. К нему Маддалена и обратилась:

— Вот твое знамение, предназначенное только тебе и никому другому! Смотри!

Саикмар кивнул и невольно улыбнулся. Заулыбались и все остальные. Несмотря на внушительные размеры нарушителя спокойствия, серьезно воспринимать его было нельзя — до того у него был жалкий вид: покрытый коркой смерзшегося снега, он съежился от холода, опустил голову, а крылья его тряслись мелкой дрожью.

Это был их друг-паррадайл.

16

О допуске паррадайла в убежище споров было значительно меньше, чем в случае с Маддаленой. Отчасти потому, что судьба Граддо изрядно отрезвила беженцев; отчасти потому, что синтезатор работал нормально и никто не мог пожаловаться на недостаток еды. Но главная причина состояла в том, что и священники, и беженцы были до глубины души потрясены следовавшими друг за другом чудесами и безропотно подчинились воле провидения. Несомненно, мирное поведение паррадайла (который считался опасным диким зверем) для них означало, что здесь вмешалась могучая магия.

Саикмар, который как участник Королевской Охоты уже изучил привычки паррадайла, рассказывал жителям святилища о добром характере животного и высказал мысль, что оно оказалось неспособно выдержать холод арктической зимы, несмотря на теплое гнездо.

— Я был изумлен, когда увидел, что этот паррадайл построил себе гнездышко! — сказал он. — Такого никогда не было, ни один человек об этом не слыхал! — Он взглянул на Маддалену, которая стояла возле паррадайла и рассеянно гладила его голову; она внезапно побледнела. — Что-то случилось? — спросил он.

— Н-ничего, — пробормотала она. Но уже второй раз с момента прибытия на планету она бы с удовольствием наградила себя пинком, потому что проглядела очевидное. Саикмар уже упоминал, что это единственное в своем роде гнездо паррадайла, а она была невнимательна!

Изобрести гнездо… Если этот зверь действительно додумался, что в этом климате нужна изоляция для сохранения тепла, то это было свидетельством наивысшего уровня разумности в негуманоидном существе!

Она овладела собой и начала давать указания, которые выполнялись, скорее всего, только потому, что все были слишком смущены появлением паррадайла.

Она выбрала трех человек, которые быстренько заложили пролом в стене, хотя никто их к этому не принуждал, — и с их помощью разыскала вблизи столовой пустое помещение, которое когда-то, видимо, служило складом продуктов, но уже давно не использовалось, так как на обшивке стены зияла изрядная трещина… Она велела забить трещину порванным на части одеялом и замазать смолистым изолирующим материалом. Потом проинструктировала одну из жриц, как провести в это помещение одну из паровых труб. Это натолкнулось на разного рода возражения, но она добилась своего. В качестве ложа паррадайлу нанесли кучу старых тряпок и древний матрац из синтетики; это вроде бы его удовлетворило.

— Паррадайл — чистоплотный зверь, — предупредил Саикмар. — В пещерах своих они не пачкают. Надо что-то такое придумать.

Странное чувство иррациональности овладело Маддаленой.

— Попытаемся тогда научить его пользоваться туалетом, — сказала она.

Паррадайл продемонстрировал, что понял их (это оказалось делом нескольких минут). Это проняло даже старую, много повидавшую на своем веку Найлоу. Она в изумлении удалилась, и скоро ее обнаружили сидевшей в углу и повторявшей снова и снова:

— Чудо из чудес… Посчастливилось же мне дожить до этих дней!

Саикмар только головой качал, не в силах вымолвить ни слова.

— Разве могут так вести себя паррадайлы? — наконец выпалил он. — За несколько часов он так обжился среди нас, словно ничего другого раньше и не делал! Даже дети без страха подходят к нему и гладят ему шею! Неужели он такой же, как те дикие звери, за которыми мы столько лет охотились?

Маддалена сказала:

— Расскажи мне, Саикмар, твои люди всегда преследовали паррадайла как опасного хищника и охотника за человеком?

— Нет. — Саикмар уселся на свою кровать. — По крайней мере, не в Карриге. Так охотятся за твивитами, за моим тотемом, потому что они режут молодых граатов и иногда убивают детей или старых крестьянок. Но паррадайл всегда был для нас чем-то иным. Королевская Охота — церемония, священное действо. Мы почитаем паррадайла и восхищаемся им, даже когда убиваем его.