Роберт Хайнлайн - Уолдо

Иначе ему никак не удалось бы проверить работу приемников.

Потом он начал двигаться вдоль линии приемников, подключая их. Все, за исключением двух, принялись демонстрировать необычное шевеление, которое уже получило от Уолдо название эффекта Шнайдера.

– Вон тот, на дальнем конце, исправно работает, но не движется. Он никогда не ломался и поэтому никогда не ремонтировался. Это мой контрольный прибор. А вот этот, – Уолдо указал на приемник прямо перед собой, – пока неисправен. Смотри внимательно.

– Что ты собираешься делать?

– Сказать по правде, сам толком не знаю. Но делаю.

Он и в самом деле не знал. Ему было известно только то, что необходимо сконцентрировать внимание на антеннах и представлять себе, как они проникают в Иной Мир, тянутся к силе, тянутся…

Антенны пришли в движение.

– Строго между нами говоря, это все, чему я научился у Шнайдера.

По предложению Граймса, который якобы хотел взять сигарету, они вернулись в центральный круг.

На самом же деле при виде шевелящихся антенн старику стало не по себе, но он не хотел в этом признаться.

– И как ты можешь это объяснить?

– Как не до конца изученный феномен Иного Пространства. Я знаю о нем не больше, чем Франклин о молнии. Но я узнаю, обязательно узнаю. Стивенс немедленно получил бы ответ на все свои вопросы, если бы мне удалось найти решение твоей проблемы.

– Какая тут связь?

– Должен существовать какой-то способ проделывать все операции через Иное Пространство. Необходимо передавать энергию в Иное Пространство и затем получать ее обратно. В этом случае радиация перестанет вредить человеческому организму. Излучение станет огибать человека, не касаясь его. Я пытался проделать этот фокус со своим излучателем, но пока безрезультатно. Но, в конце концов, решение найдется.

– Надеюсь. Кстати, об излучателе. Похоже, что радиация расходится по всей комнате.

– Да.

– Тогда я надеваю свой скафандр. Ты бы тоже поостерегся.

– Ничего страшного. Сейчас я его выключу.

Едва он повернулся, раздался звонкий, мелодичный свист. Бальдр гавкнул. Граймс стал с интересом оглядываться.

– Что это у тебя? – спросил он.

– О чем ты? А, это мои часы с кукушкой. Занятная штука, правда?

Граймс не стал возражать, хоть и не видел большой пользы в этом предмете. Уолдо закрепил часы на легком металлическом обруче, который вращался со скоростью, достаточной для того, чтобы создать центростремительное ускорение величиной в одно «g».

– Я смастерил их, – продолжал Уолдо, – пока размышлял о проблеме Иного Пространства. Нужно было чем-то занять руки.

– Я так и не понял, что это за Иное Пространство.

– Представь себе еще один континуум, аналогичный нашему и наложенный на него, подобно тому, как накладывают один лист бумаги на другой. Эти два пространства не сливаются в одно, но отделены друг от друга невообразимо маленьким интервалом. Как параллельные, но не касающиеся друг друга плоскости. Между ними, пространствами то есть, установлено взаимно однозначное соответствие, но это не значит, что их размеры и форма совпадают.

– Как это? Они обязаны совпадать.

– Ничуть не бывало. Где находится большее количество точек: в линии длиной в сантиметр или в линии длиной в километр?

– В километровой, конечно.

– А вот и нет. Они имеют совершенно одинаковое число точек. Хочешь, докажу?

– Я верю тебе на слово. Однако эта часть математики мне совершенно неизвестна.

– Хорошо, можешь мне поверить. Ни размер, ни форма не являются помехой для установления полного взаимно однозначного соответствия между двумя пространствами. Кроме того, оба эти слова мало подходят к данному случаю. Термин «размер» употребляется только в связи с внутренней структурой пространства, измерением в его собственных, присущих исключительно ему одному константах. «Форма» имеет отношение к тому, что происходит внутри пространства, или, по крайней мере, никак не снаружи. Она связана с такими понятиями, как кривизна, открытость или замкнутость, расширение или сжатие.

– Для меня это все – китайская грамота, – пожал плечами Граймс.

Он повернулся и стал смотреть, как часы с кукушкой делают круги на своем колесе.

– Неудивительно, – весело согласился Уолдо. – Мы ограничены в своем опыте. Знаешь, как я представляю себе Иной Мир? – Вопрос был чисто риторическим. – Он у меня и формой и размером напоминает страусиное яйцо. Тем не менее в нем заключена целая вселенная, существующая бок о бок с той, в которой мы живем, отсюда до самых звезд. Ложное, конечно, представление, но оно помогает мне думать.

– Ну, не знаю, – ответил Граймс и отвернулся от часов. Мерное движение маятника вызвало у него легкое головокружение. – Эй! Я думал, ты выключил излучатель.

– Выключил, – сказал Уолдо и посмотрел туда, куда показывал Граймс. Антенны продолжали шевелиться.

– Так мне, по крайней мере, казалось, – с удивлением произнес он и взглянул на панель управления излучателем. Его глаза широко раскрылись. – Но он выключен!

– Тогда какого черта…

– Тише!

Нужно было подумать. Хорошенько подумать. Действительно ли излучатель не работал? Уолдо подлетел к нему и внимательно осмотрел. Да, тот не подавал никаких признаков жизни, как вымерший динозавр.

Чтобы удостовериться, он вернулся назад, надел вальдо, включил соответствующие схемы и затем по отдельности выключил их. Антенны продолжали шевелиться.

Не работал только один приемник, тот, который не подвергался обработке Шнайдера. Однако другие продолжали действовать как ни в чем не бывало, потребляя энергию… но откуда?

Интересно, сказал ли Мак-Леод Грампсу Шнайдеру об излучателях, от которых, по замыслу, должна исходить энергия? Сам Уолдо об этом не упоминал: к слову не пришлось. Но Шнайдер произнес странную фразу: «Иной Мир полон энергии».

Несмотря на свое намерение воспринимать слова старика буквально, он пропустил эту фразу мимо ушей.

Иной Мир полон энергии.

– Извини за грубость, дядя Гас.

– Ничего страшного.

– Что ты об этом думаешь?

– Похоже, что ты изобрел вечный двигатель, сынок.

– Может быть. А может быть, мы опровергли закон сохранения энергии. Де Калбы работают на энергии, которой раньше в этом мире не было.

– Ничего себе.

Чтобы проверить свою догадку, Уолдо подплыл к рабочему кольцу, вложил руки в вальдо, включил передвижной сканер и с помощью самых чувствительных датчиков принялся исследовать пространство вокруг приемников на предмет присутствия в нем радиационной энергии. Иглы самописцев даже не дрогнули. В том диапазоне длины волны, в котором действовали приемники, никакой радиации не наблюдалось. Энергия поступала из Иного Мира.