Василий Головачев - Калиюга

— Но дракон же не топает пешком, а летает.

— Вряд ли здесь применим термин «летает». Панспермит использует законы иной физики… скажем, М-физики, и мы их не знаем.

— Что еще за М-физика?

— Это я так назвал — «мистическая физика», для определенности. Хотя какая уж тут определенность.

— Я думал, ты знаешь все.

— Мудр тот, кто знает нужное, а не многое.

Кемпер достал флягу, заметил философски:

— Что ж, тогда выпьем. Не хочешь? Помогает успокаиваться и соображать.

Алиссон поднял руку предупреждающим жестом. Сквозь шумы клокочущего моря лавы послышался низкий рокочущий гул, разбившийся на отдельные гулы и всплески. Сзади, со стороны крупа суперзавра, замершего в каком-то оцепенении, из вихрящейся мглы выдвинулась громадная тень, остановилась.

Затем снова послышался гул и тяжелые шлепки, так что задрожала почва и по расплаву пошли волны. Тень превратилась в гороподобное страшилище, слегка напоминавшее трицератопса — динозавра, жившего на Земле в мезозое, разве что рога этот «трицератопса» были ветвистыми, как у лося, а глаз на морде был один, горизонтальный и длинный, во весь скошенный лоб. Чешуйчатая грудь его, складками переходящая в голову, отсвечивала полированным металлом, как и шкура суперзавра, а каждая чешуйка была размером с голову Тихони! Рта чудище не имело, вместо него на вытянутой морде светился конгломерат каких-то крючков, пластин и перепонок, напоминая жвалы паука и оскаленную пасть обезьяны одновременно.

— Боже милостивый! — выдохнул Алиссон. — Спаси и сохрани!

— Хороший экземпляр! — бодро возвестил Кемпер, но и в его голосе оптимизма было не больше. — Пусть сунется поближе, я его накормлю свинцовым горохом!

Только теперь Норман заметил, что плечевой пулемет летчик переместил из походного положения в боевое.

— Т-ты что?! Не сходи с ума! Ему твои пули — что дробина панспермиту!

— У меня есть и разрывные…

— А если прострелишь пленку? Думай балда!

«Паукозавр», как окрестил его Алиссон, придвинулся вплотную и навис над Тихоней, как горный утес, заставив Кемпера умолкнуть. Наступила короткая томительная тишина.

Ног чудовище не имело, при движении сокращались складки груди, переходящие в брюхо, хотя вряд ли они способны были создавать тот самый гул и шлепки, будто по лаве шел двуногий великан. Голова монстра наклонилась ниже, она, как и голова панспермита, имела трехлучевую симметрию, и у Алиссона даже мелькнула мысль — не предок ли это суперзавров? — и в это время Тихоня, уловив панические мысли людей, прыгнул в космос…

Пережив те же ощущения, уже не вызывающие былых болей в позвоночнике и отрицательных эмоций, они выкарабкались из беспамятства в полной темноте и реагировали каждый по-своему, в силу воображения и разного жизненного опыта.

Алиссону показалось, что он ослеп, а Кемперу, что очутились они в глубоком подземелье.

— Ты жив? — раздался в наушниках голос летчика.

— Такое впечатление, будто мне выкололи глаза.

— Просто нас занесло под землю. — Послышалось булькание и недовольное ворчание Кемпера. — Черт, виски кончилось! У тебя найдется глоток?

— Полная фляга.

— Тогда живем!

— Что-то раньше я не замечал у тебя тяги к спиртному. Не отравишься?

— Как говорил философ: «Когда это дракон умирал от яда змей?» Давай свой напиток богов.

Алиссон передал флягу наощупь, все еще ничего не видя, и в этот момент где-то далеко-далеко засияла желтая звезда, лучи которой оконтурили бледную, идеально ровную полосу, тающую в бесконечности. Стал виден абрис фигуры суперзавра с вытянутой вперед мордой, контуры седла, бликующая пленка вокруг него и человеческих фигур, но низ и верх, отделенные полосой, так и остались во мраке, вызывая мрачные ассоциации бездонной пропасти.

— Тихий, черт бы тебя побрал, ты куда нас занес? — проникновенно спросил Кемпер, глотнув виски.

Тихоня поднял голову повыше, и на носу его вспыхнул ослепительный свет, собрался в луч, ушел к горизонту — светлой полосе, по которой скользила далекая звезда. И тогда Алиссон с трепетом осознал, что дракон стоит на идеально черном поле с рисунком квадратных плит и над головой его располагается точно такое же поле! Словно пол и потолок бесконечно большого помещения! Светлая полоса, по сути, играла роль горизонта там, где плоскости сходились на пределе видимости, открывая выход в пространство… или куда-то еще.

Новая вспышка на голове суперзавра едва не ослепила людей, звезда на горизонте мигнула в ответ, и через минуту ушей коснулся низкий, очень низкий, почти инфразвуковой, рокот, на который спина Тихони отозвалась крупной дрожью.

— Что это? — прошептал Кемпер.

— Голос пустоты, — пробормотал Алиссон, обратившись в слух. — Нас кто-то зовет… а если не нас, то Тихоню точно. Вот что, Вир, давай определим конкретный образ, который надо внушить Тихоне, чтобы он доставил нас на Землю, и попробуем сосредоточиться. А то допутешествуемся, что кончится запас воздуха, дарованный нам ксенрсом.

— Да я не возражаю. Хотя интересно, где это мы с тобой оказались. На планету не похоже, да? Похоже не зазор между пластинами бесконечного конденсатора: плоскость внизу, плоскость вверху… Сила тяжести земная…

Снова издали прилетел низкий рокочущий гул, заставил резонировать «седло» суперзавра и даже кости черепа, как показалось Алиссону. Звезда на горизонте засияла ярче, и вскоре стало ясно, что источник света приближается. А еще через двадцать минут люди увидели, что это такое. К ним приближался странный зверь, похожий на гигантскую морскую манту с размахом плавников в триста метров, на спине которого сидел, скрестив ноги, в позе индийского факира ксенурс.

«Манта» — животное, а может быть, и транспортная машина — не касалась поверхности этого колоссального ангара, летела-стелилась над ней, а во лбу ее горел, пульсируя и ничего не освещая, исключительно яркий глаз.

Остановилась она в полукилометре от суперзавра с седоками. Ксенурс легко слез с ее спины и направился к Тихоне.

— Бежим? — быстро проговорил Кемпер. — Нерешительность — симптом неудачи. Или попросим помощи? Что опасней?

— Спроси что-нибудь полегче. Но вторая твоя идея мне нравится больше.

Похоже, Тихоня идет знакомой дорогой, от мира к миру, как он когда-то возил ксенурсов, и гнать его дальше — значит удаляться от Земли… Хотя это лишь предположение.

— Тогда остаемся. — Кемпер взвесил в руке флягу с виски, поглядел на друга с некоторым колебанием и вернул ему. — Дело за тобой, док. Одна надежда на твою светлую голову.

С момента первого появления двухтуловищного существа, получившего название биурс, совет ученых экспедиции на полигоне заседал три раза, каждый раз апеллируя к военному руководству о привлечении своих лучших умов к исследованию ситуации и контакту с биурсом, но Киллер игнорировал их заявления с завидным хладнокровием, пока наконец Джайлс нашел время поговорить с помощником президента. После этого к работе к работе «группы риска», составленной из военспецов, были допущены биолог Тиммери, физик Хойл и лингвист Либих. Правда, их голоса решающими в группе не стали.