Шэрон Кендрик - Растопить ледяное сердце

Вдруг ей в голову пришла страшная мысль. Джессика собрала волю в кулак, чтобы не поддаться панике. Ей известно, что Лукас не знает жалости – он сам признался в этом. Возможно ли, что он нарочно прилагал столько усилий, чтобы соблазнить ее, пробудить в ней любовь, с единственной целью – поступить с ней так, как она поступила с ним много лет назад?

– Повторяю, я очень устала.

Лукас помрачнел.

– Если причиной твоего дурного настроения и ледяного взгляда стала Майя, то я ничем не могу помочь. Неужели беседа с бывшей любовницей на светском мероприятии такое уж преступление? Как я должен был поступить, Джесс? Извиниться, сказав, что женщина, с которой я сейчас сплю, предпочитает держать меня на коротком поводке?

Джессика покачала головой, безуспешно стараясь убедить себя, что не права. Лукас, надо признать, живет в другой реальности. В его сложном мире бывшие любовники регулярно сталкиваются на приемах и тусовках, делая непринужденный вид. Для них, как для Лукаса, это не имеет значения. Мужчину не награждают титулом плейбоя, если каждый вечер он проводит дома и пьет какао. У плейбоя много партнеров, потому что он никогда не останавливается на достигнутом, ищет новых ощущений. Джессика должна смириться с этим.

Жизнь не дает второго шанса с таким человеком, как Лукас.

– Ты совершенно прав. Не знаю, что это нашло на меня, – сказала она.

Лукас приподнял ее подбородок, не давая возможности отвести взгляд.

– Как нам исправить ситуацию?

Превозмогая себя, Джессика улыбнулась, потому что он ждал ее улыбку. Более того, она постаралась сделать это кокетливо, давая понять, что сожалеет о глупом капризе и что все снова прекрасно между ними.

Однако это было не так. У Джессики возникло чувство, будто она стоит на краю обрыва и почва уходит из-под ног. В любую минуту она рискует потерять равновесие, рухнуть вниз, если не хватит ума отступить.

Их отношения не имеют будущего. Джессика знала это с самого начала. Она должна уйти до того, как стало слишком поздно.

Она обняла Лукаса за шею и притянула к себе, услышав тихий смех, когда умелыми пальцами он расстегнул молнию на ее платье. Закрыв глаза, она задрожала, отдаваясь эротическим ласкам. Еще один раз, обещала себе Джессика. Это будет их последняя ночь.

Глава 11

Вернувшись из офиса на следующий вечер, Лукас обнаружил, что Джессика уехала. Глядя на оставленную записку, он почти не удивился. Прошлой ночью в его объятиях она сводила его с ума, но утром, провожая на работу, поцеловала с грустью, которую не могла скрыть. Ее губы касались его губ скорее нежно, чем возбуждающе. Если вспомнить минуту прощания, разве ее голос не дрогнул?

Даже не читая короткую записку на бланке гостиницы, Лукас знал, что она не вернется. Он развернул листок.

«Спасибо».

Лукас нахмурился. За что, собственно? За работу или за секс?

«Мы чудесно провели время в Венеции, и рада, что фотографии получились удачно. Но я скучаю по Корнуоллу, и мой огород чахнет без меня.

Береги себя, Лукас.

Она даже не написала, что целует его, нарисовав лишь глупый смайлик. Лукас яростно скомкал листок в ладони. Джессика снова бросила его. Повернулась спиной и ушла – надменная и недоступная. Зачем ему эти сложности?

Ему точно не нужны сложности.

Подойдя к бару, Лукас плеснул в стакан изрядную порцию водки и выпил одним глотком, как учил его Дмитрий. Однако алкоголь не оказал обычного успокаивающего действия, наоборот, только больше разжег закипавшую ярость. Ему хотелось сжать Джессику в объятиях и… что? Заняться сексом? Лукас твердо сжал губы. Да. Ему больше ничего не надо от нее.

Он метался по комнате, не понимая, почему роскошный номер гостиницы сегодня больше напоминает клетку. Вероятно, потому, что до сих пор он знал, что Джессика находилась неподалеку, в нескольких шагах по коридору. Как он успел привыкнуть к этому за такой короткий срок?

Вот только срок вовсе не был коротким. Чувства, как угли, подспудно тлели в течение нескольких лет.

Лукас заставил себя заняться делами в надежде отвлечься от тяжелых мыслей: ему предстояли переговоры, касающиеся открытия филиала «Лулу» на главной улице Сингапура. У него были и другие поводы для торжества: отдел продаж сообщил, что спрос на драгоценности только в Лондоне вырос на двадцать пять процентов накануне Дня святого Валентина. Его команда планировала провести столь же успешную рекламную кампанию в глобальном масштабе. Успех был обеспечен.

Каждый вечер Лукас проводил в тренажерном зале, выматывая свое тело, но мысли все равно не давали ему покоя. Отказываясь от приглашений на светские приемы, он с головой ушел в работу, но она не приносила привычного удовлетворения.

Время шло, но пресса не унималась. Гейб Стил позвонил и предупредил, что с тех пор, как ее фотографии разлетелись по миру, его агентство не успевает отвечать на вопросы представителей средств массовой информации, касающиеся Джессики Картрайт. Все хотели знать, как юная теннисная звезда сумела превратиться в роковую красавицу. Телевизионные каналы мечтали заполучить ее на утренние передачи или пригласить на интервью в более престижное время. Журналисты гадали, станет ли она лицом «Лулу» в следующих рекламных кампаниях.

– И что? – сорвался Лукас. – Мы планировали одноразовую съемку.

– Знаю, но глупо не воспользоваться таким успехом, – твердил Гейб. – Проблема в том, что мы не можем ее найти. Она не отвечает на звонки и на имейлы. Я собираюсь отправить к ней…

– Не беспокойся. Я сам поеду, – сказал Лукас. Только положив трубку, он сообразил, что Гейб не спросил, почему глава компании готов мчаться на другой конец страны на поиски обычной модели.

На следующий день Лукас отправился в поездку на рассвете, пока дороги свободны. Он давно не был в Корнуолле. К нему вернулись воспоминания других дней, когда он впервые оказался в этих краях. Его русскому боссу принадлежал большой участок земли, и, кроме того, на пирсе в Падстоу стояла одна из его яхт. Лето, проведенное в Корнуолле, стало самым счастливым в жизни Лукаса. Его детство прошло в пыльном, многолюдном пригороде Афин, поэтому он был заворожен дикой природой, красотой и простором этих мест. Он не мог надышаться соленым влажным воздухом, не уставал слушать немолчный гул океана.

По узкой дороге он ехал через маленькие селения и думал о том, как мало изменилась здесь жизнь. Лукас без труда нашел место, откуда уехал восемь лет назад. Он издалека увидел большой особняк Картрайтов, выделявшийся на фоне голубого неба как сверкающая цитадель со створчатыми окнами и высокой крышей. Заросший лавандой сад простирался до самых скал. В стороне от дома рядом с дорогой располагался теннисный корт, на котором Лукас впервые увидел Джессику.