Василий Купцов - По праву последнего

Мишка яростно взмахнул передней лапой, отгоняя зеленую мушку, которая жужжала у него над носом.

— Пойду на пункт кормления, — сказал волк. — Ты не идешь со мной?

— Я еще не хочу есть, — ответил медведь. — И вообще сейчас рано. До обеда еще далеко.

Лупус облизнулся.»

— Да, все что здесь написано — выдумки, — заявил Род, захлопнув книгу, — но я, кажется, кое-что понял.

— Что же ты понял? — в голосе робота вновь появились ехидные нотки.

— Что разумные животные не могли создать собственной оригинальной цивилизации, культуры, что ли... Их Эра — это всего лишь инерция творческой энергии, оставшаяся после Эры Людей. Инерция исчерпала себя — и все кончилось! Недаром они, эти головастые крысы, даже романов после себя не оставили. Если уж любимой книгой у них являлась та, что была плодом фантазии давно умершего человека...

— И все-таки ты не понял главного, отчего вымерли разумные животные! — заявил Кухонный Собеседник.

— Да знаю я, что ты скажешь, — отмахнулся Род, — скажешь, что это произошло потому, что их кормили, как говорится, бесплатно... Что не было борьбы за выживание.

— Правильно, — согласился робот, — но как ты догадался?

— Да ты об этом уже и так, и этак упоминал, мне твои рассуждения о вреде Кормильных Аппаратов уже оскомину набили, — Род явно обозлился, — и, вообще, я где-то вычитал такую мысль: «Тебе сказали один раз — и ты поверил, тебе повторили — ты усомнился, тебе сказали в третий раз — и ты понял, что тебе лгут!».

— Роботы не говорят неправды, — заявил Кухонный Собеседник.

— Но ты слишком настырен в желании навязать мне свои идеи!

— А разве я не прав?

— Может, ты и прав, — Род был в затруднении, — но мне кажется, что дело не только в бесплатной кормежке...

— А в чем же еще? — в этот раз вопрос Кухонного Собеседника был задан без каких-либо признаков сарказма.

— Не знаю, но чувствую, что не в этом дело...

— Ну, что же? Тренировка интуиции в делах философских — это положительно, — рассудил робот, — Хоть какая-то польза!

— Знаешь, я где-то читал, что в каждом человеке есть искра Божья. Частичка божественного огня, — высказался, наконец, Род, — так вот, думаю, что у разумных животных...

— Ее не было? — докончил Кухонный Собеседник.

— Да!

— С тобой трудно спорить, — резюмировал робот, — мне ничего не известно — ни про божественный огонь, ни про его наличие или отсутствие у разумных животных, живших на планете после ухода людей. Но вообще-то ты молодец, возьми с полки еще пирожок...

— Надоело! — оборвал привычную присказку робота Род, — ты уже два года отпускаешь одни и те же шутки. Придумал бы чего новенького! И, вообще, разговор серьезный, а ты знай — все про свой пирожок...

Кухонный Собеседник ничего не ответил. Род тоже некоторое время насуплено молчал, потом несколько переменил тему, вернувшись к прочитанной книжке. Видно, не мог не высказаться...

— Вообще-то, в этой книге было не так, как в жизни, — вдруг решил добавить к своим рассуждениям Род, — во-первых, там все какие-то добрые, убивать никого не хотели, даже муравьев, которые отнимали у них планету... Как это называется? Сентиментальность?

— По-твоему, мир жестче?

— Да, мир жесток. И я не жду от него подачек!

— И ты не осуждаешь убийства? — спросил робот. — Сам-то ты когда-нибудь убивал? Представляешь, что это такое?

— Приходилось, — ответил юноша, — и не только рыбешек да крабов...

— Неужели, на твоих руках есть кровь высших животных? — Кухонный Собеседник был явно удивлен.

Ведь Род никогда не рассказывал ему подробности своей жизни.

— Человек — как, по-твоему, высшее животное? — спросил Род насмешливо. — Если да, то — кровь есть и немалая!

— Как же так? Ты же был еще ребенком, когда мы впервые встретились? — робот был удивлен настолько, насколько ему позволял его машинный темперамент.

Разумеется, сконструирован Кухонный Собеседник был в жестокие времена, но затем прожил многие тысячи лет при все возрастающем всеобщем гуманизме. А в последние века — никто никого не убивал...

И Род рассказал своему металлическому наставнику очень-очень многое из той далекой жизни, он рассказывал весь вечер и часть ночи. А Кухонный Собеседник, возможно, очень пожалел, что не знал всех этих подробностей раньше. Иначе процесс обучения пошел бы совсем по-другому...

На следующий день лекции продолжались. Кухонный Собеседник коротко сообщил о датах, открывших и завершивших Эру Разумных Животных, остановился ненадолго на описаниях наиболее распространенных видов «головастов» и нам том закончил. Вернее, перешел к новой теме.

Ею оказался «Космос». И его исследование. И то, к чему это все привело...

Люди издавна стремились проникнуть в «бесконечную бесконечность», что по-другому называется Большим Космосом. Первые полеты в космос, в околоземное пространство, начались еще до рождения нашего героя, при его жизни люди посещали ближайшие планеты, собирались строить целые города на орбитах — вокруг Земли, позже планировался гигантский город-космодром на самостоятельной гелиоцентрической орбите. Но все эти планы были ничтожной песчинкой по сравнению с теми, что грезились людям дальше.

Бесконечное количество звезд, новые планеты — вокруг этих светил. Звездная экспансия, распространение человеческого рода на всю галактику, затем — на другие галактики... Но так сразу все это не получалось. Мешали огромные расстояния. Впереди маячил световой барьер — ученые уже думали об его преодолении, хотя еще не было создано средств, позволявших хотя бы достичь околосветовой скорости. Мешали энергетические ограничения. И еще много чего...

Делались попытки разработать принцип передвижения между звездами, двигаясь как бы в особом пространстве. Были даже удачные опыты. А потом все это закончилось. Сделали совершенно непонятное открытие, которое и перечеркнуло, как оказалось впоследствии, все грандиозные планы.

Дело было так. Наряду с «практическим» освоением космоса продолжалось и изучение его «глазами». Все совершенствовалась техника наблюдения за дальними участками Вселенной, строились все новые, все более грандиозные телескопы. В том числе, и на орбитах. Так, с помощью специальных технологий, прямо в безвоздушном пространстве, в условиях невесомости, было изготовлено чудовищное зеркало, построить которое на Земле не сумели бы принципиально. А на орбите все получилось четко...

Начались первые наблюдения. С помощью новой аппаратуры можно было рассмотреть лицо астронавта, находящегося на Марсе и даже прочесть то, что он записывал в свой блокнот! Но вот телескоп был обращен в глубины Галактики. На самые интересные объекты. Все протекало как надо, было достигнуто огромное увеличение. Но проявилась странная штука — компьютеры зарегистрировали, что количество информации, полученное при этом, было непропорционально меньше, чем то, что ожидалось. Сравнили с наблюдениями на Марсе — там индекс увеличения количества полученной информации точно соответствовал коэффициенту прироста увеличения оптической техники. Было непонятно, выдвигалось множество гипотез, ведущие ученые объясняли это явление некой конечной информационной возможностью квантов света. И все-таки, прояснить вопрос могло только построение еще большего телескопа. Что и снова было сделано. Новый оптический монстр строился уже не на геоцентрической, а на гелиоцентрической орбите. И был почти в двадцать раз больше предыдущего. И вот на стол легли первые снимки...