Ганс Кнайфель - Свет во тьме

Почему он так вел себя? Почему всегда бормотал "няня" и почему у него не было игольного оружия? Откуда он прибыл? И почему лри свете Альфарада, незадолго перед смертью, производил впечатление разумного человека? Вопросы, вопросы, вопросы... А ответов на эти, вопросы Рэнделл не знал. Восковое лицо со следами запекшейся крови, казалось, скрывало все объяснения. Жизнь - смерть - хаос; тьма... На мгновение у Рэнделла возникло чувство, словно он. сражался с нечеловеческим противником и только в результате фантастического везения ему удалось выиграть. Внезапно у него появилось видение: темно-красные, широко расставленные глаза смотрели на него; потусторонний, полный ужаса взгляд Анжанет, которым она смотрела на него, когда он вошел в вагончик. Он кивнул.

- Да, это все позади, - решительно произнес Рэнделл. - Посмотрим, что будем делать дальше.

Бремя мучительных мыслей спало с него. Он знал, что не был убийцей, а лишь справедливым защитником чести. Конечно, его накажут, но не убьют, и он останется победителем хотя бы для себя самого.

Свет в куполе изменился и стал золотым, цветом защиты.

Гилберт ГГластонбери осмотрел зал суда. Лицо его было сдержанным, но на нем ясно читалось высокомерие.

- Ваша честь, - -обратился он к судье.

Рено посмотрел на него и тяжело кивнул.

-Да?

- Защита хочет произнести свою речь.

В зале воцарилась полная тишина. Объективы большеформатных камер нацелились на сухое лицо с четкими линиями рта и носа. Теперь ГГластонбери смотрел на судью Божу.

- Прошу вас, - сказал судья и слегка улыбнулся.

Было три часа пополудни, и стало хорошо заметным нервное напряжение в зале. Когда защитник начал говорить, было слышно только тонкое гудение камер позади стеклянной клетки.

- Ваша честь. Высший Суд, уважаемые зрители и слушатели!

Во времена после Второй Инквизиции и экспансии во Вселенную в нашем мире пропал один фактор, который был мерилом всего происходящего, включая и судопроизводство: гуманная точка зрения. Это слово означает "человеческая". Людьми являются судья и обвиняемый, обвинитель и защитник. Процесс- это дело людей, а не компьютера. Итак, попытаемся рассмотреть проблему с человеческой стороны. Космонавт убит примитивным оружием. Это нужно признать; эксперт рассказал все о природе и использовании этого оружия. Это была самозащита, хотя в течение процесса часто повторяется слово "убийство", в основном, в речах. Самозащита потому, что космонавт во время разногласий выпустил в обвиняемого всю обойму обычного ручного игольного оружия стандартного имперского, модель "ремингтон-марк-П". Это вполне весомое основание для того, чтобы заявлять перед судом о самозащите.

Рено внимательно посмотрел на ТГластонбери. Защитник сделал короткую паузу, но не пошевелился и продолжил:

- Прежде чем мы выслушаем показания свидетельницы, я хочу сказать, что этот, все еще загадочный для нас космонавт в течение тридцати двух дней принуждал свидетельницу к действиям, которые никак нельзя назвать позитивными с человеческой точки зрения. Женщина пострадала намного больше, чем говорит. Ее свели почти до потери самообладания и самоуважения. Не будем вдаваться в детальные описания происходившего. Женщина спасла пилота от смертельной опасности, накормила его, и за это он обращался с ней хуже, чем с животным. Если это один из ваших разумных и рассудительных людей, господин обвинитель, тогда общество охотно откажется от того, чтобы познакомиться с менее рассудительными экземплярами.

Т Гластонбери яростно нападал. Найвард вскочил и крикнул:

- Протестую! Я ни в коем случае не хочу восхвалять и выставлять напоказ высказывания пилотов, так как сам хорошо знаю, что этот случай еще отнюдь не столь ясен, каким он должен быть.

Защитник жестко произнес:

- В любом случае для разумно мыслящего существа трудно понять, что люди, которые находятся на грани сумасшествия, проводят корабли через космос и являются героями, чей статус так высок, могут безнаказанно обращаться с другими людьми так, как это произошло здесь.

- Господин защитник, - ответил Найвард, - мы пока что не знаем всех обстоятельств происшедшего с пилотом, поэтому я предлагаю оставить это.

ТГластонбери удовлетворенно кивнул и продолжил:

- Единственным человеком, от которого свидетельница могла ожидать помощи, был обвиняемый. Представьте себе чувства и мысли этого человека, когда он увидел свидетельницу в подобном бедственном положении. То, что он сразу не убил этого космонавта, говорит в его пользу; многие из нас сделали бы именно так.

Нет! Обвиняемый подчинялся воспитанию, полученному от отца, и законам Империи; редкий случай сегодня, принимая во внимание утрату патриархальных позиций. Он не сомневался тогда и не сомневается сегодня в честности и справедливости законов. Он действовал так, как, по его мнению, должен был действовать. Он вызвал космонавта и победил его в честном поединке - широко распространенный, вполне терпимый обычай на планетах-колониях. Обратите внимание; ваша честь, на эти благородные намерения обвиняемого.

Рено усмехнулся.

- Я обещаю вам это, ТГластонбери, - послышался его усталый голос, хотя высказывания ваши все никак не подойдут к сути дела, но вы можете и не знать этого. - Он улыбнулся, словно невероятно древняя рептилия.

ТГластонбери принял этот удар с выражением человека, которые убежден, что в конце концов он все же победит.

- Обратите также внимание, ваша честь, - сказал он, - на огромную разницу. Ваш опытный пилот, воспитание и обучение которого стоило Империи огромных денег, в состоянии управлять космическим кораблем, но не справляется с собой в то мгновение, когда видит женщину. Здесь смертоносное оружие, там обычный пилот вертолета, который до процесса никогда не покидал своей родной планеты. Он использует животное, единственным оружием которого являются мускулистый хвост и костяная голова.

Я убежден, что суд не оставит без внимания эти факторы. Человечество наблюдает за нами через камеры, - он указал на объективы, - иначе бы оно встало и потребовало, чтобы все это было принято во внимание.

- Давление, которое вы только что оказали, конечно, не принадлежит к тончайшим средствам тактики защиты? - осторожно спросил Рено.

- Нет, -ответил ТГластонбери, - нов такой дискуссии мне не до тонких средств. Я только пытаюсь соблюсти свой стиль.

По залу прокатился удивленный гул, но быстро стих. Золотой свод под кристаллическим куполом на полсекунды померк, но потом снова зажегся и стал равномерным. Каждый наблюдатель с нетерпением ждал продолжения речи защитника.

- Тут нам описывают пилотов как безупречных - нет никаких оснований не верить психологическому отделу, - так что в этом случае защита должна предположить, что речь идет либо об особом случае с этим убитым пилотом, либо о несомненном психическом срыве. Империя позволяет, чтобы сумасшедшие нападали на мирное население планет-колоний и учиняли там террор. А когда поселенцы начинают защищаться, над ними устраивают процесс об убийстве. Находите ли вы это правильным и справедливым, ваша честь?