Владимир Михайлов - Полная заправка на Иссоре

И глава семьи величественно удалился, высоко держа голову.

— Кажется, нам не выкарабкаться, — мрачно подвел итоги Изнов. — Но вообще-то я его понимаю: он и вся его семья ведь поминутно рискуют быть привлеченными к суду за дачу ложных показаний.

— Не сказано, — утешил собред. — Может быть, другие будут сговорчивее… Но что касается риска — уверяю вас, вы ошибаетесь. Они занимаются вполне легальным и уважаемым у нас делом и платят, кстати, немалые налоги. Так что тут все в порядке. Равным образом и вы ничем не рискуете, прибегая к их помощи — просто следуете древней традиции. Экономически это выглядит, как перераспределение доходов… Ну хорошо, попытаю-ка я сам счастья в поисках ваших свидетелей. Пойдемте вместе, и вы поймете, как это несложно.

— Идите с ним, — сказал Федоров Изнову, — я вас догоню.

— Почему не вместе?

— Что-то голова закружилась; такое случается изредка, и нужно с минутку посидеть в покое. Не беспокойтесь, это быстро проходит.

Говоря это, советник смотрел на приближающуюся со стороны входа фигуре; то снова был Гост.

— Устойчивая погода, — сказал тюремщик, подойдя вплотную. — На улицах и площадях полно народа. Встретил несколько знакомых. Если у вас затруднения с семьями, вот еще парочка адресов — может быть, они пригодятся.

И он протянул Федорову сложенную в несколько раз бумажку. Советник кивнул:

— Спасибо. При нужде не премину воспользоваться. Сильное впечатление произвело выступление председателя, не правда ли?

— О да, — согласился Гост. — Он высказывается очень правдиво и откровенно.

— Рад это слышать, — заключил Федоров и встал, глядя вслед быстро удаляющемуся Госту.

— Так вы идете, советник? — позвал Изнов, успевший уже отойти вместе с собредом.

Однако, пуститься на поиски не удалось: к ним подошел офицер.

— Мне очень жаль, высокоуважаемый собред, — сказал он, отдав честь, — но перерыв заканчивается, и всех просят вернуться на свои места.

— Так не забудьте: вы обещали мне защиту, — прошептал собред Федорову.

— Не беспокойтесь. Я раскрою череп любому. Позаботьтесь только, чтобы и наши головы остались в целости.

— Коалиция — великая вещь, — сказал Изнов, замыкая шествие.

Сломанные стулья были вынесены, число собредов заметно поредело, но заседание все же возобновилось.

— Продолжается рассмотрение дела о нарушениях законов Иссоры, — без особого энтузиазма провозгласил председательствующий. — Слово для обоснования приговора повторно предоставляется начальнику Законодательно-карательного подразделения. Ну, что у вас еще там? Потом, потом…

— К порядку ведения!

— Я считаю, мы и так ведем все правильно… Хранитель ритуала, а ваше мнение?

— Согласно ритуалу, сейчас представителям защиты должно быть предоставлено слово для заявления ходатайств и просьб.

— Да какие тут у них могут быть ходатайства?

— Тем не менее, председатель фракции «Иссора за Иссору» просит микрофон именно для оглашения ходатайства подсудимых.

— Великая Иссора, с кем только он не связывается — теперь вот с преступниками… Впрочем, в этом есть железная логика: ясно было, что все они до этого докатятся. Но я думаю, все это пустая формальность. Такие формальности, как это правило, только мешают работать. Давайте примем закон об отмене этого правила. Прошу голосовать. Так. Решение принято. Вы, там: утихомиритесь вы наконец? Нет, я не дам вам слова…

— Мы вас обязательно расстреляем! — донеслось из зала в ответ. — В самом ближайшем будущем!

— А вы не грозите! Это еще кто кого! Впрочем, ладно, говорите. Включите четвертый.

— Высокоуважаемые собреды! Снова, в который уже раз, мы становимся свидетелями и даже участниками ничем не оправданного, насквозь прогнившего либерализма в наших рядах! Чем мы занимаемся? Нет, вы подумайте серьезно: чем мы занимаемся, на что транжирим деньги наших избирателей? Мы обсуждаем вопрос: надо или не надо расстрелять преступников. Да ведь и котенку ясно, что они должны быть повешены, и только слабостью руководства можно объяснить то, что они до сих пор еще оскверняют своим дыханием наш чистый воздух…

(Голос с места: "Где это вы нашли чистый воздух? Откройте секрет, и мы все туда поедем отдыхать!).

— …Я имел в виду моральную чистоту нашего воздуха, его идеологическую прозрачность, а не то, что вы подумали. Господа, это собред от фракции Банана пытается сорвать мое выступление. Другой на моем месте сказал бы, что он наглец и идиот, но я не стану этого говорить, а продолжу свою мысль. Да, они давно должны были быть уничтожены. Еще до того, как прибыли на Иссору. Господа, в который уже раз я возвращаюсь к нашему предложению — превентивно расстреливать каждого десятого, а еще лучше — пятого новорожденного! Поймите: тем самым мы окажем ему и всему обществу громадную услугу: ему — не позволим вырасти преступником, а общество — избавим еще от одного преступника, каким этот младенец безусловно стал бы, достигнув соответствующего возраста. Что? Почему я уверен, что стал бы? Странный вопрос, свидетельствующий лишь о неумении рассуждать здраво того, кто его задал. Откуда же, по-вашему, высокоуважаемый собред, берутся преступники? Они вырастают из детей, собред, и никак иначе. Или вы полагаете, что все преступники прибывают к нам из других миров? Нет, к глубочайшему моему сожалению, не все. Но вот эти — они, несомненно, прибыли именно оттуда, и тем быстрее их нужно уничтожить и провести конфискацию и распродажу, потому что приближается предвыборная кампания, и всем нужны средства, а их у нас, как вам известно, нет. А если кто-либо из вас поверил, что моя партия получает деньги на предвыборную агитацию откуда-то не оттуда, то это ложь, клевета и диффамация, и я немедленно подаю исковое заявление о взыскании с тех, кто распространяет подобную дезинформацию, крупной суммы за нанесенный мне моральный ущерб. И вы увидите, я выиграю, но тех денег все равно не хватит. Так что я вношу предложение и настаиваю: немедленно проголосовать за утверждение приговора соответствующим законом и без промедления перейти к обсуждению действительно важных вопросов. И вообще: нужно немедленно принять закон об утверждении без рассмотрения всех приговоров. Председатель, я требую поставить мое предложение на голосование.

— Но послушайте, собред: если даже такой закон мы примем, в чем я не уверен, он все равно не будет иметь отношения к данному обсуждению, поскольку оно начато до его вступления в силу…

— А мы примем закон о придании этому закону обратной силы. Да-да, не кривляйтесь, имеются исторические прецеденты! И поскольку это процедурный вопрос, то решаться он будет простым большинством… Да, и обязательно поименное голосование!