Сергей Агафонов - Кодограмма сна

У Софронова действительно вылезли глаза на лоб и сам собой открылся рот. Из него клоун вытащил свернутый в трубку большой лист бумаги и, подмигнув дурным глазом своим сообщникам, развернул его перед ними. Это оказалась театральная афиша. Из нее следовало, что автором пьесы "ГОСПОДИН ШИМПАНЗЕ" является никто иной, как Билл Гейтс. Тут уж настала очередь лезть на лоб глазам клоуна и его команды. Еще у них отвисли челюсти и появилось дрожание в коленях. Первым совладал с собой, естественно, заводила – клоун. Он дрожащими ручонками все-таки сумел раскрыть над Софроновым цветной зонт и с помощью Нади и сидельца начал вращать его над головой Андрея сначала медленно, а потом все быстрее, быстрее и быстрее.

Туман в голове Андрея окончательно рассеялся и перед ним замелькали до зубной боли в сердце знакомые экзистенциальные ситуации и персонажи.

"Может, я и вправду Билл Гейтс?" – подумал Андрей и всем своим существом понесся в мир иной… За ним, как хвост за кометой, помчались актеры труппы Руперта Мэрдока. Через секунду Софронов – Гейтс со свитой оставил полпивную и ринулся вниз в колодец. Через миг выяснилось, что колодец без дна. Вернее дно было, но затянутое переплетеньем заржавленных труб и пыльных проводов. Среди них выделялась лесенка, ведущая к круглому люку. Новоявленная комета скользнула по ней, чуть-чуть сдвинула тяжелую чугунную крышку и рассыпалась по асфальтовой мостовой разноцветными конфетти, которые моментально были смешаны с уличной грязью шинами многочисленных автомобилей…

34

Утро, хотя и началось в три часа пополудни, выдалось нерабочее. Авдотья вяло возила засохшей кистью по бурому от грязи холсту и умирала от скуки. Она уже собиралась выпить водки, когда наконец раздался первый за сегодня телефонный звонок. Девушка с облегченьем ткнула кистью в раскисшую палитру, схватила с тумбочки телефонный аппарат, пакет молока и с ногами забралась в кресло.

– Авдотья на проводе! – весело крикнула она в трубку и пролила молоко на кофточку.

– Эт я, твоя подруга Мэри…

– Мэри, сучка, что ж ты не звонишь? Я тут умираю от скуки после вчерашнего, а лучшая подруга динамит…

– Пошла ты в жопу, Дунька, я сама только оклемалась. Вот сижу хаваю, пытаюсь вспомнить вчерашнее, думала у тебя кое-что узнать… А потом, ты же сейчас работать должна. Художник в простое…

– Харэ нудить. Тоже мне нуда какая!

– Ладно не ругайся… А у меня информация для тебя интересная!

– Да ну…

– В журнале вычитала.

– Когда успела-то?

– Я балдею с тебя, Дунечка, я ж рано встаю. Каждое день не позже двенадцати я бегу в киоск, покупаю всю пачку прессы, пишу обзор по нужной теме, передаю его на "Свободу", получаю за это мани. Иначе на какие шиши я буду похмелять тебя, подруга…

– Мне уже стыдно… Ну чего там пишут. Про меня?

– Про тебя само собой. А еще про одного твоего бой-френда!

– У меня полгорода бой-френдов. Про кого конкретно?

– Слушай!…Новая выставка открылась в небезызвестной своими прорывами в новую реальность галерее "ОГИЗ". Выставка носит название "ВЕСЬ ТИРАЖ"… Только ты, Дуня, учти, что это я тебе статью читаю из месячной давности журнала "АР ТЫ И ФАК ТЫ", а то побежишь ему глаза выцарапывать…

– Кому ему? Че ты несешь? И чего бздишь, что каждое утро встаешь не свет не заря, всю пачку прессы скупаешь. Журнал-то старый. Небось на помойке нашла…

– Не спеши, мать, все сейчас поймешь… А на счет гонки ты не права. Я газеты, дура ты, скупаю… А журналы в сортире мой мужик оставляет. Там я и этот номер "АР ТЫ и ФАК ТЫ" надыбала… Хезать пошла, а кроссворд взять забыла. Пришлось приобщиться к журнальчику, какой попался. И думаю, не зря…

– Ладно, гони дальше, профура…

– Молчала бы ты, целка семиабортная… Очень интересная концепция говорит об открытии еще одной пробоины в днище нашей тонущей цивилизации. Может быть, с этой отчаянной акции молодого дарования начнется давно уже ожидаемое подтопление наиболее живучего отсека нашей плавучей тюрьмы духа живаго. Пока же неудачливый поэт-традиционалист превратился на наших глазах в удачливого актуального художника, выставив на обозрение почтеннейшей публики весь тираж своего первого сборника. Книга вышла больше двух лет назад в знаменитом издательстве "СКУНСКАМЕРА", тиражом в 9999 экземпляров. С тех пор, несмотря на довольно мощную рекламную кампанию в СМИ и способом прямого действия, не было продано ни одного экземпляра. Даже посетители аптек и супермаркетов не обратили на нее внимания, хотя автор простоял голым, прикрывая гениталии своей книгой в витрине самого большого торгового центра в этой стране, в "РАДОСТИ ПОТРЕБЛЕНИЯ" целую неделю, а потом угрожал взорвать его, если никто не купит хотя бы пару экземпляров…

– Я сейчас засну, подруга! Давай короче…

– Потерпи, задница, немного осталось… Благодаря четкой работе отечественных спецслужб телефонный террорист был немедленно вычислен и задержан, но благодаря заступничеству ряда известных деятелей литературы и искусства был отпущен под честное слово не нарушать ритмичной работы предприятий розничной торговли, которые вносят огромный вклад в государственный бюджет всех уровней, из коего, кстати, в значительной степени идет финансирование огромного количества фондов поощрения молодых талантов, чтобы те не ширялись по подвалам и не опускали всякое быдло в спальных районах на пенсию или пособие по безработице. Ведь благодаря опеке одного такого фонда, а именно "Подснежник" и был взращен герой настоящей статьи…

– Короче, щель!

– Да уймись ты, морда, кончаю… А-а-а-а… Но артист жизни не унялся. Купил у черных на базаре шот ган, отправился в ближайшую общедоступную "избу – читальню" и разрядил весь боезапас в отделе поэзии. Когда в участке ему опускали почки, артист орал на весь микрорайон, что, мол, мертвые держат за ноги живых и не дают им взлететь так высоко как хочется и можется. На этот раз подонка выручил ряд общественных деятелей и депутатов Государственной думы, известных своей патологической любовью к свободе волеизъявлений граждан. Хорошо им, живущим за трехметровым забором, по периметру которого пущен электрический ток и свора злобных собак. Зато теперь все мы знаем художника Андрея Софронова…

– Я такого не знаю.

– Как не знаешь? Спала еще с ним у нас как-то…

– Здрасссте! Буду я помнить с кем я у вас спала. Вечно же все под дозой. Один художник, другой искусствовед, третий разбойник…

– А этот был драматург.

– Погоди, базар был про поэта?

– Правильно, это он потом стал поэтом, а когда ты с ним у нас переспала, он был еще драматургом и звался Билл Гейтс. Типа эпатаж…