Евгений Лукин - Слепые поводыри

В самое ближайшее время на базовый островок предстояло завезти всяческие стройматериалы, ветряк (тоже, разумеется, в разобранном состоянии), прочее оборудование – и принимать первых контрактников.

Влад вкалывал яростно, без единой жалобы. Зато Андрей ныл постоянно. Особенно удручали его туземцы, праздно глазевшие на их трудовые подвиги со своих каноэ.

– Ну вот какого хрена скалятся? – то и дело срывался он. – Боги – пашут, а они – скалятся!

– Табу, – холодно отвечал Игорек.

– Да у них и слова-то такого нет!

– Слова нет. А понятие есть. Просто звучит по-другому…

– Ну так снять его к черту!

– А снимешь – тут же все разворуют… До последнего гвоздика.

На третью ночь (или день, если пролезть в дыру) таскали спящих специалистов. Астронома среди них не было. Двенадцать здоровенных лбов, в списке не значившихся вообще, а также прилагаемое к ним оружие и боеприпасы. Ребята, проснувшись, оказались все, впрочем, толковые, вдобавок разбирающиеся в технике (любой, даже и незнакомой), так что сборку ветряка и прочего удалось спихнуть на вновь прибывших полностью.

Черт их знает, что у них там было обозначено в контракте, но пахали они как проклятые и вопросов не задавали вообще. А главное – ничему не удивлялись. Девять человек несли охрану, трое занимались обустройством. Посменно.

Еще через сутки, когда единым рейсом переправили на базу молоденького очкастого астронома со всеми его причиндалами, ветряк исправно махал крыльями, давал ток, а над атоллом, достигавшим, как выяснилось, в длину сорока пяти километров, плавал подобно огромной чайке белоснежный дельтаплан.

Чертовщина началась, стоило очкарику вычислить широту. Звездное небо вроде бы соответствовало современному земному, однако, если верить компьютеру, на данной широте не имелось ни единого атолла подобных очертаний и размеров.

Специалист по астрометрии был настолько ошарашен, что, с места не сходя, нарушил главное условие контракта.

– Ребята, мы где? – спросил он с замиранием в голосе.

Игорек подавил острое желание ответить в рифму.

– Знали бы – не спрашивали, – сказал он, покряхтев.

Троица руководителей в молчании погрузилась в моторку – и отчалила в направлении святилища.

– По-моему, полный абзац! – угрюмо подытожил сидящий за штурвальчиком Андрей. – Если это вообще не наш мир…

– То что? – хмуро спросил Игорек.

– Ну, куда прешь, козел? – заорал тот вместо ответа, выворачивая штурвальчик и окатывая брызгами подсунувшееся каноэ. Помолчал, малость успокоился. – Все к черту! – расстроенно бросил он. – Раз европейцев бояться нечего – считай, что проект зарублен. Строим коттеджи Самсонычу.

– Может, не говорить ему? – подал голос Влад.

– Ага! Не говорить! А звездочету тоже рот заткнешь?

– Нервные вы какие-то, братцы, – заметил Игорек. – Ну, не наше это прошлое… И что из этого следует? Что здесь нет европейцев? Наверное, есть, но опять-таки называются они скорее всего по-другому…

– Тогда какого черта мы сюда вообще полезли? – угрюмо спросил Влад.

– Тебе напомнить? – холодно осведомился Игорек и, не получив ответа, повернулся к Андрюше. – Слушай, ну куда ты так гонишь? Притормози и… попетляй немного, что ли…

Андрей послушно сбавил скорость. Моторка легла в поворот.

– Значит, так, ребята… – сказал Игорек. – Пока между нами. Даже Самсонычу ни слова. Позавчера я говорил с Тиури, и рассказал он мне прелюбопытнейшую историю. Белые люди, большое каноэ, дым, гром и так далее. А было это лет десять назад на каком-то дальнем острове…

Мотор заглох. Лодка закачалась в прозрачнейшей лагунной воде. Андрей медленно повернулся к Игорьку:

– Это что? Серьезно?

– Серьезней некуда…

Андрей моргал.

– Десять лет?.. То есть мы уже опоздали?

– Наоборот! Попали в самую точку. В те времена от одной кругосветной экспедиции до другой лет двадцать проходило, а то и больше.

– А почему не говорить Самсонычу?

– Нет, ну сказать-то все равно придется… Весь вопрос в том, как и когда сказать. Это уж предоставьте мне.

Воспрянувший Андрей кивнул и снова запустил мотор. Лодка очертила полукруг и уткнулась носом в белый промытый песок. Как раз напротив святилища.

Жрец Тиури ждал их у самой воды. Склонился и почтительно указал в сторону крытого пальмовыми листьями шалаша.

В шалаше они обнаружили спящего красавца кавказского типа с сединой на правом виске. Добавить бороду – абрек абреком. Из нагрудного кармана клетчатой рубашки выглядывал уголок сопроводительной записки. «Левист, – крупным старательным почерком Костика выведено было на ней. – Алан».

Очевидно, лингвист…

Вскоре над лагуной взмыл, тарахтя, крохотный двухместный вертолетик, при необходимости способный поднять и троих, – приступили к аэрофотосъемке. Если посмотреть сверху, большой атолл имел форму стельки. В лагуне насчитывалось тринадцать поросших кокосовыми пальмами островков, на одном из которых, как уже было выяснено ранее, ютилась туземная деревушка: два десятка плетенных на манер корзины хижин и какие-то свайные постройки в отдалении, впоследствии оказавшиеся кладбищем. Островок (как, кстати, и сам атолл) назывался Уну, остальные не назывались никак. На карте их пронумеровали, а двум дали имена: Сувенир и Герреро.

Чуть позже пожаловало с проверкой высшее начальство.

Кажется, Сергей Самсонович был не в настроении. Оглядевши с неудовольствием затылки простершихся островитян, покосился через плечо на Костика.

– Ты его как? Понимаешь? – подозрительно, буркнул он, кивнув на Тиури. – Что он сказал?

– Вечерний идет, – вежливо кашлянув, перевел тот.

Как ни странно, но Костик и впрямь освоил местный язык на диво легко и быстро. Не в пример лингвисту Алану, стражей он понимал с полуслова. Как и они его. Родство душ, не иначе.

– Кто вечерний?

– Вы…

– Почему вечерний?

В затруднении охранник пожал плечами.

– А Игорек кто? – мрачнея, продолжил допрос президент «Атлантиды».

– А Игорь Юрьич – утренний… Да вы их подымите, Сергей Самсоныч! А то так и будут лежать…

Вечернее божество, облаченное в невесомый светлый костюм, насупилось, шевельнуло дланью, разрешая воинам подняться и выпрямиться, затем окинуло хозяйским оком святилище, берег, опаловую лагуну…

– Костик, – осведомилось оно вдруг неприятным голосом. – Ну ты что ж творишь, а?

Заслышав опасные нотки, охранник всполошился и взглянул в указанном направлении. Возле крытой пальмовыми листьями хижины на плоской отдельно уложенной плите были опрокинуты гребешками вверх три одинаковые раковины. Неспешно, властно вдавливая подошвы в песок, Сергей Самсонович приблизился, нагнулся, кряхтя, и принялся их по очереди переворачивать. Под одной из раковин, как и следовало ожидать, обнаружился круглый упругий комок, скатанный не то из сухих водорослей, не то из кокосовых волокон.