Андре Рюэллан - Мемо

В этот самый момент туда входит Изабелла. Они обнимаются. Поль не замечает слёз, выступивших на глазах у Изабеллы.

Из сумеречного состояния Поль вынырнул с ощущением полного счастья и безопасности. Он знал, что Изабелла спасена. Поль поднялся с кресла, хромота прошла. Холостые пули не ранят… издалека по крайней мере. Вдруг им овладело некоторое беспокойство, и он позвал:

— Изабелла!

— Да! — ответил голос Изабеллы.

Его жена появилась в проёме двери, ведущей в комнату. В руках она держала журнал. Поль подошёл к ней и провёл рукой по виску, где был шрам от ожога.

— Я никогда не сумею понять… — сказал он.

— Я тоже, — призналась Изабелла. — Нашло вдруг. Мы оба много работаем.

Но Поль немного слукавил. Он всё–таки надеялся когда–нибудь понять, что двигало Изабеллой. В отместку Поль постарался скрыть от неё, как получилось, что она снова жива… при том, что от той действительности, когда она была в могиле, не осталось ровным счётом ничего. Он пока не знал, почему это кажется ему таким важным, но чувствовал, что вот–вот догадается.

Про себя он подозревал, что так или иначе здесь виновато соединение, которое он синтезировал. В не меньшей степени, чем тот способ, которым он предотвратил трагедию. Но как призрак Изабеллы мог знать это вещество и метод его получения — это осталось для него тайной за семью печатями, как и то, почему Изабелла хотела убить себя и его.

— Да, — сказал он. — Я думаю, работа нас доконает.

— Если мы сами друг друга не доконаем, — прижавшись к нему, добавила Изабелла.

Тем временем Мариетта, казалось, совсем и не подозревала, что побывала на том свете. Никто в лаборатории не удивлялся тому, что она жива, как, впрочем, и тому, что жива Изабелла. Поль, радуясь, что всё так получилось, снова ушёл с головой в работу, намереваясь отыскать пути, которые привели бы его к «мемо–3». Но он помнил лишь, как с невероятной скоростью проделывал опыты, повинуясь чужим указаниям, смысл которых до него не доходил, и в три дня сумел сотворить то, для чего понадобились бы годы целой группе высококвалифицированных специалистов.

Тогда он решил ограничиться более скромной целью: возобновить с Изабеллой тщательную отработку «мемо–2». Но ему не давало покоя странное вещество, всю мощь которого он испытал на себе. «Мемо–1» обострял память. «Мемо–2» давал удивительную иллюзию переживания прошлого. Но «мемо–3» — это нечто иное. Это походило на внутренний поток, не только способный, подобно «мемо–2», уносить в прошлое, но и дающий протащить туда решения, принятые в настоящем, которые таким образом начинают влиять на ваши действия в прошлом. Как это можно объяснить с физиологической точки зрения?

Налицо отрицательный во времени метаболизм, немыслимый, противоречащий всем законам физики и физиологии, в котором, однако, эти самые законы не дают усомниться. Достаточно ли влияющего в обратном направлении переноса информации, воздействующей на нейтроны, чтобы склонить волю к изменению поступков? Похоже, что это как раз и имеет место, и в мембранах и передатчиках нервного импульса при получении неосознанно поступившей информации возникает определённый электрический заряд.

Как бы там ни было, Поль не желал мириться с тем, что это соединение уплыло из его рук. Он не мог заниматься одним только улучшением «мемо–2». Он ухитрился выцарапать из памяти некоторые из стадий, которые проделывал по чужому наущению. Может, это что–нибудь и даст? У него было так мало шансов восстановить формулу «мемо–3», что он приобщил к своей работе Изабеллу, не упоминая при этом, что «мемо–3» уже существовал. Было очевидно, что представление о «мемо–3» имел только призрак, и с исчезновением призрака исчезло и представление, а Изабелла была не в состоянии хранить в памяти прошлое, которое стало теперь другим.

Но почему сам Поль не забывал ни одно из этих противоречащих друг другу прошлых событий, в то время как все, с кем он имел дело, — собственно говоря, все люди вообще — оставались пленниками одного мира, считая его единственным?

То ли благодаря обрывкам воспоминаний, оставшихся у Поля о стадиях получения «мемо–3», то ли просто ему повезло… но они за неделю смогли синтезировать новое вещество, которое первым довелось испробовать Миносу.

И снова никаких видимых изменений с крысой не произошло, и из её поведения трудно было вывести какие–либо заключения. Каждый раз, когда Поль пытался взять у неё пробу мочи, крыса забивалась в угол клетки.

При третьем взятии пробы он обратил на это внимание Изабеллы.

— Душно, — предположила Изабелла.

Поль состроил гримасу. У него создалось впечатление, что дело не в этом. Через час он вернулся, держа что–то за спиной. Минос уже стоял на задних лапах, взявшись передними за решётку.

Изабелле Поль показал, что принёс. Это была вовсе не игла для взятия пробы, а кусок сыра.

— Ну как? — спросил он.

— Почуял, — ничуть не усомнившись, подтвердила Изабелла.

— Прекрасно.

Он взял несколько проб — не столько для анализа, сколько для того, чтобы возбудить рефлекс. И каждый раз Минос забивался в угол. Потом без предупреждения Поль явился, держа сыр в пластмассовой упаковке.

Минос, поводя носом, уже стоял на задних лапах.

— Он чует запах! — заметил Поль.

Изабелла с любопытством поглядела на Поля, но ничего не ответила.

— Поняла? — спросил Поль.

— Объяснишь, пойму.

— Так вот, Минос угадывает, что я собираюсь делать.

— Поль, ты думаешь, среди крыс есть ясновидцы?

— Я ничего не думаю. Я констатирую. Хочешь, мы повторим опыт после того, как всё вещество будет удалено из организма?

Изабелла ответила, что так обычно и поступают. Когда же они это проделали, ей пришлось признать, что в этом случае Минос полностью терял способность угадывать.

Пока Изабелла не знала, что сказать, Поль предпринял новую серию опытов. Никакого сомнения не оставалось: он синтезировал вещество, ещё более необычное, чем все другие. Поль места себе не находил от возбуждения. Новое вещество он предложил окрестить «мемо–4».

— Почему не «мемо–3»? — спросила ничего не подозревающая Изабелла.

Поль прикусил язык.

— Да, то есть… Но, по сути, он так не похож на «мемо–2», что я думаю: пусть будет «мемо–4». Оставим немного места для «мемо–3», который мы ещё получим.

Изабелла пожала плечами.

— Как хочешь, — безразличным тоном произнесла она.

Поль поглядел на колбу с «мемо–4».

— Теперь только нужно эти синие кристаллики попробовать.

— Фу! Вылитый сульфат меди.