Гавриил Бирюлин - Море и звезды

Так вот, Павел Сергеевич, вам дьявольски повезло, вы стали как раз там, где находится, может быть,- величайшая в мире урановая аномалия. Наши геофизические батискафы обнаружили ее как раз здесь. Все данные говорят о том, чтo подводная кладовая богатых урановых руд находится близко к поверхности дна океана и прикрыта лишь небольшим слоем осадочных пород, которые в некоторых случаях сами-ценное сырье. Из этого следует, что нужно организовать бурение и добычу на первое время хотя бы образцов руды. Для этого неподвижная платформа очень удобна. Теперь, я думаю, вам ясно?!.

- Ясно-то ясно, - сказал Павел, - но думаю, что наш первый остров мы оставим в покое. Он ведь весь засажен. На нем не осталось и дециметра свободного. Пока это только зеленая лаборатория, правда, гигантская, и лаборатории не стоит давать промышленную нагрузку.

-Стоит,-решительно оказала Таня.-Как показала Япония, полимеры, подобные нашим, можно получить прямо из морокой воды. В ней растворены все элементы. Вопрос только в энергии. Если в нашем распоряжении окажется атомное сырье, то это будет значить, что раз появившийся центр заселения океана в одной точке будет постепенно расширяться без всякой помощи континентов. А это грандиозно!

Глаза Тани блестели, ее лицо раскраснелось. Открывшиеся перспективы, видимо, захватили ее.

- Ну, как?-опросил Мартен.-Теперь вы выделите нам половину острова?

Павел задумался. Потом ответил:

- Пока нет. Нужно эксперимент довести до конца.

-Ну, что ж,-оказал Мартен,-попробуем поговорить с вами несколько позже. За-втра приглашаем вас на прогулку в батискафе.

На следующее утро в корабельный дoк острова вошел батискаф. С тех пор, как этот остроумный аппарат придумал профессор Пикар, он превратился в весьма сложно оборудованное глубоководное судно, правда, с ограниченным районом плавания. Его основу составляли стальные полые шары, рассчитанные на давление в 15 тысяч атмосфер.

Люди размещались в носовой гондоле, ее лобовая часть, сделанная из особого материала- "просветленной стали" - была совершенно прозрачной. Подводный мир наблюдался на экранах особых электронных устройств-телерадаров, дающих цветное изображение.

Павел не мог воспользоваться приглашением. В этот день он продолжал сложный эксперимент по устранению влияния влажности на рост клеток растений. Этот опыт имел для некоторых .культур решающее значение. Работал Павел вместе с Ли, отличавшимся необыкновенным трудолюбием и широтой мысли. Важно было еще и то, что китайцы за свою долгую историю накопили множество наблюдений и приемов в земледелии, которые теперь помотали нашим исследователям в поискаx научного решения вопросов.

В десять часов утра Таня и Эрнест Хоросайн уселись в удобные кресла в носовой сфере. Батиcкаф вздрогнул и выскользнул из дока. Волной его сразу же положило почти на борт, так как в океане штормило. Качка продолжалась недолго. Скоро над головой Тани оказалось не голубое небо, а яркий блестящий полог со светлыми тенями. Такой казалась снизу вода. Под ногами виднелась голубая синь. Это рассеянный солнечный овет поднимался наверх. Вокруг гондолы быстро носились. стайки летучих рыб. Они, как колибри в лучах света, блистали разными красками. Иногда Таня видела, как появлялось несколько больших торнедовидных темных тел, стремительно несущихся в воде. То были тунцы, гоняющиеся за летучими рыбами. В большинстве случаев они оставались ни с чем -рыбки расправляли свои крылья-плавники и исчезали за пределами блестящего потолка подводного мира. А один раз перед глазами подводников возникла моментальная, но, видимо, обычная здесь драма. Несколько крупных тунцов гнались за стаей золотой макрели, быстро схватывая некоторых из них. Вдруг откуда-то снизу метнулась серебристая тень, и тотчас в воде появилось красное мутное облако, из которого медленно опускался тунец, рассеченный пополам, а серебристая тень оказалась громадной меч-рыбой.

В то время как Таня была всецело поглощена наблюдением, Эрнест Хоросайн тщательно следил за многочисленными приборами, опробывая действие ручек управления. Затем он окавал:

- Итак, все в порядке, мы можем опуститься вниз.

Таня почувствовала легкий толчок, и синева вокруг них сделалась плотнее, приобрела фиолетовый оттенок.

В кабине становилось темно, стрелки приборов засветились.

- Здесь не очень-то глубоко, - оказал Эрнест,- но район интересный.

Они продолжали опуакатыоя. Таня испытывала странное чувство. Ей казалось, что она не под водой, а где-то в межзвездном пространстве. В окружающей их темноте мерцали тысячи огоньков, похожих на звезды. Они то гасли, то ярко загорались, то светились ровным немигающим светом. В иных местах виднелись лепкие световые туманности самых разнообразных расцветок. Некоторые из них быстро двигались, другие оставались неподвижными.

В ярких лучах прожектора, который толыко что включил Хоросайн, Таня увидела глубоководного кальмара, громадину с деcятиметровыми щупальцами. Животное на большой скорости приближалось к батискафу. Все тело чудовищного моллюска светилось, в громадных глазах пробегали зеленые огоньки, щупальца, вытянутые к гондоле, колебались. По ним как бы ходили волны. Хоросайн включил подводный электрофор.

В воде возникло голубое сияние. Тело кальмара сжалось, сделалось пурпурным, в тот же момент мощная чернильная струя вырвалась из воронки-рта, и кальмар исчез. Гондолу окутала непроницаемая тыма. На засветившемся экране телевизора было видно, как молниеносно несся громадный кальмар, ежеминутно меняя свою окраску.

- Да, - смеясь сказал Эрнест Хоросайн,-для этого парня наш электрофор, что школьная лейденская банка, а будь тут кашалот, он расправился бы с ним в два счета.

Батискаф продолжал опускаться и наконец достиг дна. Держась над ним в пяти метрах, судно, не торопясь, пошло на восток. Эрнест Хоросайн включил приборы геофизической разведки. Вскоре на одном из них стрелка радиоактивности дрогнула и начала поворачиваться по часовой стрелке. Иногда она останавливалась, передвигалась назад, но затем упрямо стала показывать все большие значения радиоактивности.

- Видите, что делается, - сказал Хоросайн, - под нами громадные запасы энергетического сырья. Практически неисчерпаемые...

Таня пригляделась к грунту. Он не был илистым.

Его твердая красноватая поверхность была волнообразна.

- Как вы думаете,-опросила Таня,-почему образовались эти волны на дне? На больших глубинах ведь не бывает волнения.

- Да, на больших глубинах волнения нет,-согласился Эрнест,-но уже на глубине 50 метров волнение чувствуется. И если по поверхности мелкого моря проходят многометровые волны, то на глубине 50-80 метров они превращаются в 20-30-сантиметровые. Так вот, эти твердые волны на дне образовались много миллионов лет назад, в мелком море.