Игорь Рыжков - Иллюзии

Пустельга поднялась над орлом приблизительно на пятьдесят метров, переверну-лась в воздухе и прижав крылья к телу стала падать. Холодная, расчетливая атака хищника не отягощенного чрезмерными эмоциями. Крутая почти вертикальная траектория позволила накопить не столь массивному как у орла телу Ри достаточно энергии для того, чтобы нанести смертельный удар.

Орел попытался среагировать. Хлопнув крыльями, он запрокинул голову защищаясь клювом, готовый перекусить Пустельгу пополам, но коготь Ри, острый как ятаган проткнул перьевую броню над глазом орла, и, увлекаемый огромной скоростью ее падения прошелся рядом с клювом и разорвал горло. Орел отчаянно взмахнув крыльями раз, другой, третий поднялся выше, поймал восходящий поток и заскользил едва шевеля крылами. Пустельга присела на тот же камень с которого поднялась в небо и немигающим взором смотрела ему вслед. Смотрела до тех пор пока, едва различимая точка на фоне облаков вдруг стала неудержимо падать и наконец неслышно ударилась о землю.

– Мы с тобой одной крови - Кажется это произнес не я. Я открыл глаза и хлопнув крыльями через долю секунды взмыл в воздух. Я действительно испугался и наверное побил все рекорды по скоростному подъему на максимальную высоту. На земле и в кронах деревьев соколиные породы чувствуют себя неуютно. Широкий размах крыльев, не смотря на свою остроугольность, не позволяет эффективно управлять полетом в зарослях. Ястре-бы - лесные соколы идеально приспособлены к охоте в лесу. Они имеют короткие скругленные по краям крылья, длинный хвост, поновляющий молниеносно менять направ-ление полета. Я не хотел сейчас соревноваться ни с одним из подобных пернатых в борьбе за выживание и поэтому интуитивно переместился по возможности скорее в свою родную стихию - небо. Я поднялся метров на двести пятьдесят и теперь вертел клювастой башкой в надежде высмотреть кто приветствовал меня так необычно. Вообще то это приветствие традиционно было моим и я имел полное право обидеться и даже наказать нахала, но пусть этот нахал приблизиться ко мне сам. Атаковать его в густой листве или траве мне не хотелось. В этом случае шансов выиграть не очень много.

Ничего необычного мне не удавалось высмотреть наверное минут пятнадцать. Я спустился уже до высоты в восемьдесят метров и сделав центром облета дерево с которого взлетел опускался все ниже и ниже. Вдруг, когда до земли оставалось всего каких ни будь тридцать - сорок метров из густой листвы тополя метнулась навстречу стрелка с острым клювом и отчаянно ввинчивающимися в воздух крыльями. Я перевернулся через крыло пузом вверх, сделал “бочку” и, за долю секунды перейдя таким образом в пике, ринулся вниз. Когда до земли оставалось метров пятнадцать, я развернул крылья в полный размах и по параболе снова поднялся в высь. Я осмотрелся. Атакующая птичка кажется была озадачена. Я не только ушел с линии атаки, но похоже она вообще потеряла меня из поля зрения. Наконец я смог разглядеть ее.

– Ха!!! Так это же Риша Пустельга!!! - Я заорал настолько громко насколько вообще громко может кричать сокол. Немного суховато правда и чуть смахивает на скрип рассо-хшейся половицы, но моя старая подруга, все же меня услышала. - Мы одной крови!!! Ты и я!!! - Она развернулась в мою сторону, быстро сократив расстояние приблизилась и за-кружилась рядом.

– Удачной охоты, Чили

– Удачной охоты, Ри

– Сто лет не видел тебя. Как ты? - Если бы я имел губы, то наверное улыбнулся бы. С Пустельгой нас действительно связывала старая добротная дружба и нам было о чем вспомнить.

– Все в порядке. За малым исключением.

– Да что ты? - Я был действительно рад встрече и ответил вопросом на вопрос, на-деясь растормошить ее. Похоже на то, что Ри была не в духе.

– Ты весел?

– А почему бы нет?

– Странно.

– Почему?

– Да так.

– Узнаю тебя, Ри. Ты как обычно говоришь загадками.

– Так было всегда. - Мы поднялись довольно высоко и теперь летели, делая круги в каких то трех пяти метрах друг от друга.

Пустельга - хищная птица, поменьше сокола размером, но оснащенная природой нисколько не хуже. Крепкий клюв, способный проломить череп даже тоборган - крупному грызуну, размером с небольшую собаку. Острые крючья - когти, одного удара которыми достаточно для того, чтобы сбить спесь с самого отъявленного лицемера. Крылья короче соколиных и не настолько приспособленные к парящему полету, но сильные и неутомимые. Она периодически делала взмахи для того, чтобы не потерять высоту и оставаться рядом.

– Что так расстроило тебя?

– Судьба.

– Ты не довольна ею?

– Разве может веселить смерть?

– Смерть?

– Да. К ней нельзя привыкнуть.

– Чья смерть?

– Твоя.

– Моя?

– Да. Я убила тебя пол часа назад.

– Я не понимаю тебя, Ри.

– Это знакомо.

– Объясни, прошу тебя.

– Ты все поймешь сам. Чуть позже. - Слова Ри озадачили меня. Ее странная манера изъясняться иногда просто бесила, но я научился не обижаться на нее. Рано или поздно я найду ответы на ее загадки.

– Ты ищешь Хранителя?

– Да, а откуда ты знаешь об этом?

– На втором кольце Пути Перевоплощений нет никого кроме Хранителей.

– Неправда. В океане я видел Дэлфа и Осьминожку.

– Это Фантомы.

– Значит ты…

– Двеллер Ириса Хранитель четвертого Волока Пути.

– Выходит, что это ты на Ирисе формировала мою личину?

– Можно подумать, что она тебе не нравится. - Наверное за все время нашего с ней общения за сегодня она впервые ответила доброжелательно. В старых Перевоплощениях у нас даже было, что то напоминающее любовь. Вернее взаимное желание полюбить друг друга, но ничего не получилось. К сожалению или к счастью сказать трудно. Слишком холоден разум хищника. Однажды поддавшись чувствам мы не сможем убить и тогда убьют нас.

– Я этого не говорил.

– Ты всегда был охотником и я знала это.

– Не всегда.

– Я хотела видеть тебя именно таким.

– Я просил только крылья.

– Ой ли? - Я понял игривость фразы по каким то едва уловимым оттенкам интона-ции. Мимики у пернатых нет и даже ее глаза, обращенные ко мне были по прежнему холодны и жестоки.

– Наверное я тебе понравился.

– Более чем.

– Тогда ты сказала, что у тебя был шанс и я как никто должен был чувствовать это.

– Да, было именно так.

– Прости, я не нашел в себе сил полюбить тебя.

– За это не просят прощения

– Тем не менее

– Лучше один раз попробовать крови, чем всю жизнь питаться падалью. Мне было достаточно того, что я любила тебя.

– Любила, ты?

– Ты достоин моей любви. Твое присутствие возбуждает меня как запах свежей кро-ви.