Пол Андерсон - Люди ветра

— И я тебе говорил, — ответил Ферун. — Как флагманский корабль она нам больше не нужна. — «Я хотел бы умереть, но наши потери чересчур велики!» — Подумал он. — Нам не нужна ее огневая способность, нам не нужно привлекать ею внимание врага. Вот почему я не рассчитывал на то, чтобы отправить ее на Кетлен. Там она превратилась бы еще в одну единицу. Здесь же она является центром нашей позиции. Если дела повернутся к лучшему, то она выживет. Я знаю, исход игры не гарантирован, но она со своими компьютерами была лучшим, что у меня есть. И именно на ней я и мой штаб можем начать разработку плана, о котором тебе известно. И спорить об этом в такое время бесполезно.

Молчание.

Моргана взошла еще выше над Авалоном, когда корабль двинулся в путь.

— Ладно. — Холм споткнулся на полуслове. Он похудел до такой степени, что его скулы торчали, как каменные гряды среди пустыни. — Я верю.

— Дядя, рапорт о неопознанном контакте, — сказал помощник Феруна.

— Уже? — Первый марчварден Авалона повернулся к экрану. — Слышал, Дэннель Холм? Прекрасных крыльев навсегда!

Он выключил цепь, прежде чем человек успел ответить.

— А теперь, — сказал он помощнику, — я хочу, чтобы орбита этого корабля была вычислена повторно! Составить план возможного передвижения землян. С их точки зрения, в свете той информации, которую мы имеем, — и соответственно связать их с нами!

Яркие искры пронзали пространство. Не каждый разрыв, даже большинство из них не означали попадание. Но они были довольно сильны.

«Три звезды» отделилась от своего крейсера. Немедленно ее детекторы опознали присутствие предмета. Анализ занял несколько секунд.

— Земной метеор, возможно пересечение, спутников поблизости нет.

— Добыча! — Пропел Водан. — Пять минут на подготовку!

Корабль наполнился гулом голосов. Две недели и худший из маневров, оставляющий лишь несколько часов для отдыха — все это явилось тяжким испытанием.

Новый вектор указывал прямо на Авалон.

Планета все увеличивалась: он летел к Айат. У него не было сомнений в победе. «Три звезды» хорошо обагрила себя кровью. Она была, естественно, больше, чем соответствующий корабль Империи — итрианам нужно было больше места, — и, соответственно, ускорение ее было немного больше. Но ее огневая сила могла по этой причине достичь большой мощи — и достигла!

Водан оторвался от насеста и поднялся в воздух. Он расправил крылья.

Медленно взмахнув ими, он принялся наполнять тело кислородом, делая его сильным и подвижным.

Он услышал шелест: четверо его помощников делали то же самое. Звезды сияли над ним и вокруг него.

Три предмета занимали значительную часть места в кабинете Дэннеля Холма, а теперь и такое же место в его мыслях. Карта Авалона указывала наземные сооружения. Большинство из них было замаскировано, и — он так надеялся на это, что даже помолился бы, если бы только верил в пользу подобной меры — большинство из них было неизвестно врагам. Вокруг голографического изображения плавали на многочисленных орбитах подобия пылинок. Многие станции были установлены несколько дней тому назад, перемещенные сюда из подземных автоматических заводов, которые тоже, как предполагалось, являлись тайной для врага. И, наконец, большой экран давал сведения о том, что было известно о различных кораблях.

Холм потянулся за сигаретой, но рот его и так был наполнен горечью дыма последних курений. «Выпить бы!» — Подумал он. Но об этом не могло быть и речи: приемлемые для него снадобья лишь усиливали в нем состояние возбуждения, не слишком высоко поднимая жизненный тонус.

Он посмотрел на экран. «Да, они явно озабочены тем, чтобы поразить наш флагман, просто охотятся за ним».

Он подошел к окну.

Грей все еще лежал во тьме, но первые лучи дневного света уже ощупывали дома, бросали солнечные пятна на поверхность воды. Небо поднималось пурпурным сводом, звезды казались кляксами за защитными экранами.

Холм был один. Он был более одинок сейчас, чем когда-либо раньше, хотя его решений ожидали все люди этого мира. И он должен был оправдать ожидания: компьютеры были лишь советчиками. Он подумал, что именно так должен чувствовать себя пехотинец, готовый выстрелить.

— Есть! — Крикнул Рошфор.

Он увидел движущуюся точку света на видеоэкране. Свечение ее достигало высшего накала.

По мере того как он наблюдал за ней, она росла, превратилась в иглу, потом в спицу, потом в игрушку, потом в остроносый охотничий корабль, на боку которого сверкали три звезды.

Направление его было почти параллельным курсу «Метеора».

«Странно, — подумал Рошфор, — как близко подходит „Аиза“, не встречая при этом никакого сопротивления. Собираются ли они оказать нам лишь формальное сопротивление? Я бы страшно не хотел никого убивать ради простой формальности».

Планета приближалась таким образом, что слева оставался большой диск дневного света; лазурь, бирюза, индиго — тысячи различных голубых оттенков под все покрывающей чистотой облаков, и единая масса земли: зеленая, коричневая и рыжеватая. Справа была темнота, но лунный свет таинственно мерцал над океанами воды и воздуха.

Ва Чау послал пробный луч. Никаких видимых результатов! Порядок был превосходным. Надолго он таким останется. Теперь Рошфор мог видеть вражеский корабль без помощи какой-либо оптики.

На некоторых экранах он еще только начинал появляться. Но он уверенно скользил среди звезд и был более реальным, чем вспыхивающие вокруг комочки света.

Космос сверкал на тысячу километров вокруг гигантского сфероида «Адовой скалы».

Она не пыталась увернуться, при ее массе это все равно было бесполезно.

Она шла по орбите вокруг своего мира.

Вражеский корабль выныривал, снова нырял, проходил мимо и возвращался. Их было много, а она была одна, если не считать облака вспомогательных метеоров и комет. Но огневая мощь ее была великолепной.

Еще более удивительными были ее приборные и компьютерные способности. Она не получила никаких повреждений. Когда секция экранов поднималась для пропуска судов, энергия орудий сразу направлялась на защиту открытого места.

Лучи поражали цель. Но ни один не мог быть удержан до приближения нового, что дало бы возможность безостановочно бить в тяжелую стенку.

Бомбы, дающие смертельную радиацию, взрывались в пределах защиты. Но гамма-лучи и нейтроны, слой за слоем, впитывались внутренними полями.

Однако до последнего слоя, за которым трудились живые существа, добиралось столь малое их количество, что воздействие лучей легко устранялось с помощью самых обычных мер.