Юрий Брайдер - Каин еще не родился

- Скажите, сколько времени я провел там?

- Чуть больше суток. В десять вечера гардеробщик сообщил вахтеру, что кто-то из посетителей не забрал свою шапку и пальто. В двенадцать об этом уже знал я. В половине первого на моем столе был обнаружен ваш блокнот. Примерно в час вся картина стала мне ясна. Сразу включили установку. Вы лежали на контактной площадке голый и бездыханный, как только что родившийся ребенок.

- Сутки... А я думал пол-года, не меньше. У меня вон какая борода выросла.

- Время в разных пространствах течет по-разному. Их миг может быть для нас целым веком и наоборот... А бороду придется убрать. В туалетной комнате найдется все, что для этого нужно.

- Бороду убрать нетрудно... А как же все остальное?

- Все остальное - забыть! - твердо сказал профессор.

- Забыть... - машинально повторил я. - Забыть...

- Да, забыть. А вы как думали? Оркестров не будет. Откуда я знаю, может вы залезли на контактную площадку голым и там уснули. А рассказ ваш - сон, или еще хуже того - вымысел. Я знал людей, которые с пеной у рта доказывали, что на летающих тарелочках посещали далекие планеты. Послушали б вы, как красочно и убедительно они говорили. Однако никто не поставил их в один ряд с Гагариным и Армстронгом. Для науки фактом является лишь то, что можно повторить в строгом эксперименте. А это - совершенно нереально. Человек, без скафандра покинувший космический корабль где-нибудь за орбитой Плутона, имел бы больше шансов благополучно вернуться на Землю, чем вы. Вероятность того, что ваш подвиг повторит еще кто-то, невероятно мала. Если говорить честно, я включил установку совсем не для того, чтобы спасти вас. Я просто хотел убедиться в ее исправности.

И на том спасибо.

- Нет никакого смысла поднимать ненужный шум. Нездоровая сенсация может только повредить делу. За одежду и обувь вам заплатят.

- Разумно, - сказал я. - Не было ничего и все тут. Соврем еще раз, не впервой.

- Умалчивание не есть ложь. Кроме того, я и молчать вас не заставляю. Можете рассказать обо всем друзьям, знакомым. В конце концов напишите фантастический рассказ. Я даже помогу его опубликовать. Хотя бы в вашем журнале... Запамятовал его название...

- "Эврика".

- Вот-вот!

- Сколько еще времени я пробуду здесь?

- Около часа. Я вызвал своего шофера. Он отвезет вас домой. Заодно и штаны одолжит.

- Можно пару вопросов напоследок?

- Это нужно журналу или лично вам?

- Лично мне.

- Хорошо. Но учтите, я не энциклопедия, а тем более не оракул.

Я взял со стола свой блокнот и, немного полистав страницы, отыскал нужный вопрос.

- "Что вы могли бы сказать о взаимоотношениях человека и природы?"

- Природа существовала задолго до нашего появления и будет существовать еще много-много времени после того, как воспоминания о землях сотрутся из памяти Вселенной. Она обойдется без нас, а мы - нет. Сохранение природы не самоцель. Это способ, и кстати, единственный - выжить нам всем.

- Мы же договорились, ответы нужны лично мне... А я не совсем понял вас. Это все общие рассуждения.

- Считается, что человек выделил себя из мира природы после того, как обрел сознание. Но еще очень долгое время он почти целиком зависел от нее. И поэтому любое ее проявление считал полным смысла и целесообразности. Мир раскололся после того, как наука оформилась в ее современном виде. То есть около двухсот лет назад.

- Значит, во всем виновата наука?

- Нет. Люди, которые используют ее в корыстных целях.

- По-вашему, двести лет назад все было по-другому? Лучше?

- Я не сказал так. Основной массе людей жилось несравненно труднее, чем сейчас. У них были свои проблемы. Но вопрос о гибели человечества - не какой-то его части, а всего человечества в целом - тогда еще не стоял.

- Выходит - назад?

- Нет. Только вперед. Но по-другому.

- Например?

- Рецептов существует масса. Могу поделиться, - он достал из письменного стола записную книжку и полистал ее. - Слушайте, цитирую: "Двигаться в будущее нужно бесконечно осторожно, обдумывая и взвешивая каждый шаг." Это сказал один ученый, благодаря трудам которого многие наши болота превратились в пустыни, а степи - в солончаки. А вот еще одно откровение: "Необходимо, наконец, научиться благоговеть перед всем живым." Думаете, кто это сказал? Альберт Швейцер? Нет, один мой знакомый. Бывший министр, кстати. Любимое его занятие - охотиться с вертолета на оленей. Всякой другой живностью он тоже не брезговал. А это уже переводы. С заграничного, так сказать: "Построение нового справедливого общества доступно лишь единому человечеству, избавленному от религиозных, расовых и социальных предрассудков." Так в конце своей карьеры высказался человек, почти десятилетие направлявший внешнюю политику своей страны. За этот период не было такого религиозного, расового или социального конфликта, в который он не попытался бы вмешаться. Как видите, недостатка в советах нет. Вот только на практике они осуществляются туго.

- Ну, а как вам понравился мир, в котором я побывал?

- Конечно, было бы заблуждением считать нашу земную цивилизацию единственно возможным вариантом существования людей. Я имею ввиду цивилизацию машин, науки, технологии. Цивилизацию вещей. Цивилизацию, воздействующую главным образом на внешний мир. А ведь переустройство внешнего мира ничто по сравнению с переустройством человека. Мы часто забываем об этом. Нас преследуют материальные заботы. Духовные искания, духовное совершенствование все еще остается уделом одиночек. Но рано или поздно человеку придется заглянуть в самого себя, в свою душу. Уверен, он сможет найти там больше ценностей, чем во всей Галактике. Поэтому я могу представить себе цивилизацию, в которой науку заменяет искусство, где чувства и интуиция важнее знания, где вместо прогресса вещей существует прогресс человеческой личности.

- Такое возможно на Земле?

- Трудно сказать. Но в одном я уверен - ни боги, ни дубы, ни космические пришельцы не могут помочь нам. Спасти человечество можем только мы сами.

- Мы - очень широкое понятие. А что сделали для спасения человечества лично вы?

- Я? - он задумался. - Вчера утром по дороге сюда я подвязал сломанное деревце. А еще раньше я участвовал в создании оружия. Страшного оружия. В то время-оно уже существовало, но у нас его не было. Кто знает, возможно, если бы мы не успели тогда, мир давно бы уже лежал в развалинах.

- И последний вопрос - что с вашим лаборантом? Я не хотел бы, чтобы все случившееся как-то отразилось на нем. Виноват я один.

- Вопрос очень непростой... - профессор встал, подошел к книжной полке, взял какой-то объемистый том, полистал его и небрежно сунул обратно. Очень непростой... Дело в том, что лаборант исчез. Сначала я думал, что он ушел в смежное пространство вместе с вами. Оказывается - нет. Куда же, спрашивается, он мог деться?