Роберт Хайнлайн - Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе

Он успел обжечься, прежде чем разобрался с принципом работы кофеварки. Мистер Саймз принял кофе, не глядя на Макса. Не зная, что делать дальше, Макс решил предложить чашку кофе Ланди. Оператор поблагодарил его вполголоса, и Макс рискнул налить кофе и себе, поскольку, видимо, так это было принято. Он присел около компьютера и собрался уже выпить его, но в это время к нему обратился дежурный офицер:

— Что вам здесь, забегаловка? Джоунз!

— Да, сэр?

— Приступай к уборке. Похоже, здесь толкутся не люди, а свиньи.

Рубка была чистой, но Макс нашел несколько обрывков бумаги и выбросил их в мусоропровод, после чего начал протирать и без того блестящие металлические части приборов. Когда он начал проделывать это по второму заходу, Ланди жестом подозвал его.

Макс помог Ланди заменить пластины в камерах параллакса, а затем стал наблюдать, как тот настраивает электронный таймер. После этого мистер Саймз нажал кнопку готовности; казалось, это было единственное, что он сделал за все свое дежурство.

Ланди снял пластины и установил их в «контуре» для сравнения карт, снял показания и занес их в журнал. Макс оказывал ему чисто символическую помощь и получил некоторое представление о том, как это делается. После этого он продолжал драить медяшки.

Дежурство, казалось, тянулось очень долго. Макс отправился в койку, уже не чувствуя прежнего энтузиазма.

Но дежурства с доктором Хендриксом и Келли были совсем не такими. Под командованием Келли «беспокойная нора» была веселым местом, он правил, как великодушный тиран: кричал, ругался, хулил кофе и подчиненных, а они отвечали ему тем же, Макс никогда не дотрагивался до и без того чистого ковра, когда у пульта сидел Келли. Макс был постоянно занят, он не только помогал другим, но и сам систематически изучал все в комнате.

— Нам нечего делать, — прокричал Келли Максу, — пока мы не сядем на планету Гарсона. Нам ничего не остается, как сидеть сложа руки и ждать, когда мы врежемся в сушу. Поэтому, ты, мой милый, будешь вкалывать за восьмерых. Когда мы приземлимся, ты будешь знать эту чертову нору лучше, чем твоя мать знала твоего отца… или же тебе придется остаться в корабле и доучивать то, что ты упустил, в то время как твои товарищи будут пить горькую и веселиться. Достань инструкцию к основному компьютеру, сними заднюю крышку и затеряйся в проводах. До конца смены я не хочу видеть ничего, кроме твоего отвратительного зада.

Не прошло и десяти минут, как Келли стоял рядом с Максом на коленях, помогая ему разобраться в запутанных схемах.

В учении Максу немало помогала его фотографическая память, но еще больше — основательное знание теории, которое он получил от своего дяди. Келли остался доволен:

— Думаю, что ты слегка преувеличил, сказав, что на «Туоле» тебя ничему не научили.

— Да, в общем-то, не многому.

— Когда тебя пробовали, командиром был Йохансен?

— Да, — Макс отчаянно надеялся, что Келли больше не станет задавать вопросов и спрашивать имена.

— Я так и думал. Этот тупица даже своей матери не скажет, сколько ему лет.

Во время одного из дежурств Келли доверил ему произвести учебный переход на компьютере. Ногучи считывал данные с таблиц, а Келли заменял астрогатора, выполнял по записям операции последнего настоящего перехода, совершенного кораблем. Программирование производилось устно, как бывает в случаях, когда астрогатор работает при экстремальной нагрузке перед тем, как дать сигнал превзойти скорость света.

Келли делал все гораздо медленнее, чем было бы на самом деле, в то время как Ногучи смотрел таблицы и сообщал цифры Максу. Сперва он нервничал, его пальцы тряслись так, что ему трудно было нажать на нужную клавишу, но затем он успокоился и ему это даже начало нравиться: он чувствовал, что они с машиной словно рождены друг для друга.

— … бинарный натуральный логарифм от 0,87092 в степени…

Макс слышал, как Ногучи называет цифры. Но прежде, чем тот называл их, ему приходилось листать справочник, в то время как Макс ясно видел перед собой страницу с нужными значениями. Наконец Макс нажал нужные клавиши, не дожидаясь, пока Ногучи найдет их в справочнике.

— Поправка! — пропел Келли. — Послушай, остолоп, не надо вводить цифры, которые я называю; ты должен ждать, пока Ногги возведет их в нужную степень. Сколько раз мне тебе говорить?

— Но я сделал… хотел было сказать Макс, но замолчал. До сих пор ему удавалось скрывать от членов экипажа свою чрезвычайно странную память.

— Что ты сделал? — Келли хотел уже стереть последние цифры, но передумал. — Если поразмыслить, то ты никак не мог ввести десятизначные цифры в эту мясорубку. Что же ты сделал?

Макс знал, что он не ошибся, и ему было досадно, что он не может придумать отговорку.

— Ну, я ввел цифры, которые Ногучи собирался мне назвать.

— А это еще как? — Келли удивленно посмотрел на него. — Ты что, читаешь мысли на расстоянии?

— Нет, но я ввел правильные цифры.

— Хм… — Келли склонился над клавиатурой. — Ногги, назови-ка их еще раз.

Оператор выдал поток единиц и нулей — бинарный эквивалент десятичного выражения, данного Келли. Келли проверил нажатые клавиши, его губы двигались от напряжения. Наконец, он выпрямился.

— Я когда-то знал одного человека, которому чрезвычайно везло в картах. Макс, тебе тоже повезло?

— Нет.

— Хорошо! Ногги, дай мне эту книгу.

Келли прошел через все остальные операции, сообщая Максу сырые данные и операции, которые необходимо выполнить, но не переводя цифры в бинарную систему, необходимую для ввода данных в компьютер. Он не переставая листал книгу и заглядывал через плечо Макса. Макс справился с начальным смущением, и его пальцы быстро бегали по клавишам, хотя по лицу тек пот.

Наконец Келли сказал:

— О’кей. Закрути ему хвост.

Макс нажал на переключатель, компьютер проглотил введенную программу и через секунду зажегся ответ — машинный эквивалент в бинарном выражении.

Келли перевел значения назад в десятичную систему при помощи справочника. Затем взглянул на записанную задачу. Он закрыл таблицы и передал книгу Ногучи.

— Думаю, стоит выпить чашечку кофе, — тихо проговорил он и отошел в сторону.

Ногучи снова открыл книгу, посмотрел на высвеченное на экране значение, сверил его с данными справочника и вытаращился на Макса. Макс видел, что Келли смотрит на него из-за чашечки кофе с похожим выражением лица. Макс нажал на клавишу, и экран полностью очистился. Он поднялся с кресла оператора. Никто не сказал ни слова.

Следующее дежурство Макса было с доктором Хендриксом. Ему нравились дежурства с астрогатором Хендриксом ничуть не меньше, чем с Келли: доктор Хендрикс был дружелюбным и мягким человеком и уделял не меньше внимания обучению Макса, чем Келли. Но на этот раз Келли задержался в рубке управления после того, как его сменили. Само по себе это ничего не значило — главный оператор часто консультировался с астрогатором; а иногда просто заходил навестить его, — но в тот день после смены доктор Хендрикс обратился к Максу: