Оксана Обухова - Циклопы. Тетралогия

Заброшенный на заднее сиденье Кеша, тем временем переживал за жизнь Капустиной Жюли:

– О, Боже, Боже! Ее могли раздавить колесами! Она такая ма-а-аленькая!! Борис, вы там не видели…

"Крошечной лепешки с лапками" едва не уточнил Завьялов.

– Нет, я ее не видел.

– Она осталась – т а м! Нам нужно ехать, возвращаться!

– Куда мы денемся, – мрачно бросил Завянь. Оставил бесполезное занятие по розыску микроавтобуса, повел машину к "Золотой ладье". Борис Завьялов прожил тридцать лет, но никогда ранее не испытывал умопомрачительно первобытно и страстного, дикого желания кого-то изувечить! Он даже не предполагал в себе подобного неандертальца! Ведь кулаки чесались и зудели, пальцы стискивали руль до ломоты-окостенения, Борис боялся, что сорвется – накостыляет собственному телу! отметелит, выбьет дурь и зубы!

Едва сумел оправиться и продышаться. Напомнил сам себе, что выступает в связке с брадобреем.

– А ты чего, Капустин, мне раньше не сказал, что у похитителей первоначально был другой сценарий? – голос звучал глухо, как будто Боря разговаривал из бочки.

– А смысл? – проскулил, точнее прочирикал сзади воробей-придурок. – Зачем? когда Жюли все сделает-поможет. Мне надо было только намекнуть ей на нештатность ситуации…

Завьялов резко остановил автомобиль. Вслух досчитал до десяти – стилист испуганно напрягся, поскольку был неглуп, – и только после этого, всем корпусом развернулся к телу-Кеше:

– Послушай сюда, Капустин. В реалиях нашего времени ты…

– Да какие реалии, Борис Михайлович! – перебивая, взвизгнул брадобрей. – Моя жена смогла бы создать у Зои соответствующий настрой на флирт! Эмоциональная сфера подвластна путешественнику, мы за эмоциями и прибываем, мы конкретно к ним подключены!!

– Послушай сюда, – не поддался увещеванию Завьялов. – Если ты, Кеша, продолжишь играть в секретного агента, мы оба – в жопе. Понял?

– Угу, – скукожил чужие телеса стилист. – Позволите добавить? обьясниться, так сказать.

– Валяй.

– Борис Михайлович, – горделиво выпрямляясь, заговорил Капустин, – чтобы вы не говорили – я не могу быть с вами откровенен до конца. Я ограничен рамками навязанных нам обстоятельств, могу приоткрывать вам будущее лишь по мере существенной необходимости.

– За поражение в правах переживаешь? – нахмурился Завьялов.

– В том числе, – выгнул грудь Иннокентий. – В том, что должно было произойти в "Золотой ладье", я не видел повода для полной откровенности. Жюли…

– Проехали, – перебил Завьялов и повернулся к рулю. Угрюмо поглядел в разряженную огоньками темноту. Несколько раз стиснул и разжал кулаки…

"Стилист, как ни крути – банкует. Вся информация у этого ушлепка…"

– Кеш, ты говорил, что когда я и Карпова должны были вернуться с Кипра, у ментов уже была вся информация по похитителям?

– Угу, была.

– Получается…, ты знаешь – кто заказал похищение Карповой?

– Это знает Жюли. – В голосе идущем сзади, Завьялову послышалась насмешка. – Я не был страстным поклонником вашей истории, Борис Михайлович. – Это прозвучало уже жестко.

Но впрочем, стойкости и резкости хватило не надолго. Через секунду с заднего сиденья уже звучали истерические всхлипывания:

– Моя Жюли, моя Жюли… Борис Михайлович вы вправду не заметили…

"Лепешки из собаки в юбочке".

Завьялов плохо представлял, как Кеша собирается беседовать с с о б а к о й. Но кто этих засланцев знает. Помимо словарей-энциклопедий в них могли забить знакомство с азбукой Морзе. Авось, Жюли сумеет отбить лапками чечетку-морзянку, а Кеша правильно поймет и расшифрует.

Зою Павловну Карпову похитили чуть больше сорока минут назад, а у "Ладьи" уже не протолкнуться от скопища машин полицейского и телевизионного назначения. Наиболее шустрые репортеры уже наладили освещение – вещают о происшествии. Мелкие полицейские чины шныряют по толпе и собирают информацию (хотя было заметно, что свидетели всем скопом рвутся засветиться отнюдь не в протоколах, а очень даже перед камерами).

Завьялов сумел припарковать Порше метров за двести от въезда на территорию развлекательного комплекса. Пошел к компании чинов, стоящих на крыльце со значительными генеральскими минами – Зоя Карпова это вам не Маня Тютькина из захудалой деревеньки, тут можно и лицом поторговать; собрался доложить генералитету приметы микроавтобуса похитителей, назвать примерные цифры, забрызганного грязью автомобильного номера.

Кеша плелся сзади. Пригибаясь, под ноги толпы глядел, и звал жену:"Жюли, Жюли, я здесь!"

Едва Завьялов миновал плотные задние ряды зевак, в голове взорвался приказом страшенный рык:"СТОЯТЬ!!!"

Завянь опешил. Даже оглянулся разыскивая Кешу…Это что – он так разродился?!

Навряд ли. Стилист, во-первых не умеет так рычать, а во-вторых не наблюдается в обозримой близости…

Тогда, откуда приказание?

Внутреннее "Я" проснулось?

"Стоять и слушать", – вновь, уже более спокойно прозвучало в голове.

Сплющенный и замерший в толпе Завьялов ощутил, как его до пяток и мурашек пронзила жуткая догадка. Пронзила, нанизала, как жука на булавку, и пригвоздила к тротуару.

"Циклоп…?" – Борис отправил внутрь себя дрожащий вопрос.

Молчание. Возникший в мозгу голос исчез так же необыкновенно, как и появился. Если бы Завьялов был уверен, что будет толк – он начал бы ощупывать доставшуюся ему голову…, крутиться на месте, как играющий с хвостом щенок! И даже заорал бы, завопил от ужаса!!

Но плотная толпа сковала тело. Язык от шока помертвел. Подчиненный помимо воли Борис стоял и слушал. Неподалеку, с внимательно нахмуренным полицейским в штатском (при блокноте и нацеленном в него пере), общалась худенькая официантка в накинутой на плечи куртке.

Официантку Боря хоть и не знал, но видел в "ложе". Она совсем недавно поступила на работу в клуб, пока не разобралась, кто там есть "ху". Нервно вибрируя тонкой дымящейся сигареткой, девушка трещала:

– А я сразу заметила, что он к ней привязался! Гусарить начал, выпивку заказывать! – подавальщица не говорила, а практически вопила, в надежде привлечь внимание репортерской братии. – Борис, его здесь все зовут "Завянь" попробовал отобрать у Карповой собаку… Вообразите такое нахальство! – обращение к толпе. Толпа зевак заинтересованно и дружно закивала. – Если бы не охранник Зои, Завянь собаку отобрал бы! Точно, точно!

"Оп-паньки. А мы тут кажется – п р и п л ы л и…" От огорчения, Борис забыл, что находится в чужом теле. Затеял приседать и, типа, нос чесать, прикрывая физию руками…

– Он даже Зое угрожал!

– Как именно? – протокольно поинтересовался мент.