Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране

Преподобный доктор Даниэль Дигби, архиепископ Церкви Нового Откровения (фостеритов) провозгласил, что он избран ангелом Азраилом, чтобы вести сенатора Томаса Буна, и ожидает к вечеру небесного знамения. Агентства новостей тиснули эту новость на первых страницах: в прошлом фостериты не раз громили их офисы. Мистер Гаррисон Кэмпбел-шестой и его жена оставили своего сына и наследника на попечение кормилицы в детской больнице Цинциннати и отправились на отдых в Перу. Доктор Гораций Квакенбуш, профессор Школы Досуга, призвал к возвращению в лоно веры и культивированию духовных ценностей. Скандал со ставками затронул почти половину футбольной команды Вест-Пойнта. Трем военным-бактериологам вынесен в Торонто условный приговор за эмоциональную неуравновешенность; они объявили, что просят рассмотреть свое дело в Верховном Суде. Верховный Суд приостановил пересмотр Исполнительным Судом Соединенных Штатов дела «Рейнсберг против штата Миссури», затрагивающего нескольких членов Ассамблеи Федерации.

Его Высокопревосходительство, почтеннейший Джозеф Э.Дуглас, Генеральный Секретарь Мировой Федерации Трех Государств, ковырялся в завтраке и удивлялся, почему человек не может попросить себе чашку кофе посолидней. Текст утренней газеты, готовящейся ночной сменой ребят из Службы Информации, проплывал перед его глазами по экрану сканера, снабженного обратной связью, с оптимальной скоростью. Слова бежали по экрану, стоило ему посмотреть в эту сторону. Туда он и смотрел сейчас, просто для того, чтобы избежать взгляда своей повелительницы, сидящей напротив. Миссис Дуглас не читала газет: у нее были другие способы быть в курсе событий.

— Джозеф…

Он поднял глаза, строчка остановилась.

— Да, дорогая?

— Тебя что-то гложет.

— А? С чего ты взяла, дорогая?

— Джозеф! Я нянчусь с тобой и оберегаю тебя от забот вот уже тридцать пять лет… Я знаю, когда тебя что-нибудь гложет.

Черт бы ее побрал, согласился он, ведь действительно знает. Он глядел на нее и удивлялся тому, что позволил ей когда-то запугать себя и подписал бессрочный контракт. В добрые старые времена она была его секретаршей, а он был конгрессменом штата. Их первым контрактом было соглашение о сожительстве сроком на девяносто дней, просто для того, чтобы меньше платить за отель и экономить тем самым фонды избирательной кампании; оба согласились, что это делается просто ради выгоды, а «сожительство» будет означать не более чем проживание под одной крышей. И даже тогда она не штопала ему носки!

Он постарался припомнить, с чего это вдруг все пошло по-другому. Биография миссис Дуглас «Тень величия: История одной женщины» утверждала, что он сделал предложение во время подсчета голосов на его первых выборах… и его объяснение было так романтично, что за ним не могло последовать ничего, кроме свадьбы. Ладно, нет смысла спорить с официальной версией.

— Джозеф! Не смей отмалчиваться!

— Что? Да ничего особенного, дорогая. Просто я плохо спал этой ночью.

— Я знаю. Если тебя будят среди ночи, как же мне не знать этого?

Он машинально отметил про себя, что ее апартаменты располагаются в пятидесяти ярдах от его.

— Откуда ты знаешь?

— Откуда? Женская интуиция. Так что за известие принес тебе Брэдли?

— Ради бога, дорогая… я должен покончить с новостями до сбора Совета.

— Джозеф Эдгертон Дуглас, не пытайся водить меня за нос.

Он вздохнул.

— Мы потеряли след этого убогого Смита.

— Смита? Ты говоришь о Человеке с Марса? Что ты хочешь сказать этим «…потеряли след»? Смехотворно!

— Как ты можешь догадаться, дорогая, он исчез. Пропал вчера из больничной палаты.

— Дичь какая! Как он смог?

— Скорее всего, переодевшись санитаром.

— Но… Ладно. Он пропал, и это главное. У тебя есть хоть какой-нибудь паршивенький планчик, как найти его?

— Ну, у нас ведь есть свои люди. Проверенные. Берквист…

— У него на плечах кочан капусты. Ты можешь приказывать любому полицейскому от офицера Службы Безопасности до последнего патрульного, а ты посылаешь Берквиста!

— Но, дорогая, ты не понимаешь ситуацию: Мы не можем поднимать шум. Официально он не исчез. Знаешь, ведь есть… ну, тот, другой… э-э «официальный» Человек с Марса.

— О… — она побарабанила пальцами по столу. — Говорила я тебе, что эта подставка до добра не доведет.

— Но, дорогая, ты же ее и предложила.

— Не я. И не перечь мне! М-м… пошли за Берквистом.

— Берквиста нет, он разыскивает Смита. И пока еще ничего не докладывал.

— Вот как? Берквист сейчас на полпути к Занзибару. Он продал нас. Я никогда ему не доверяла. Говорила я тебе, когда ты перекупил его…

— Когда я перекупил его?

— Не перебивай… что человек, берущий деньги от двух хозяев, способен брать и у третьего, — она задумалась. — Джозеф, за всем этим стоит Восточная Коалиция. Теперь жди вотума недоверия в Ассамблее.

— Что? Не вижу причин. Никто ничего не знает.

— Господи! Все-все узнают… уж Восточная Коалиция позаботится. А теперь помолчи и дай мне подумать.

Дуглас замолк. Он прочел, что Окружной Совет Лос-Анджелеса направил петицию Франции, прося помощи в борьбе против смога на основании того, что собственное министерство здравоохранения не смогло справиться с этой проблемой… Эту кость им, пожалуй, стоило бросить, поскольку для Чарли настали тяжкие времена: близилось переизбрание, и фостериты носились со своим собственным кандидатом. Акции «Лунных Предприятий» поднялись на два пункта.

— Джозеф.

— Да, дорогая.

— Наш Человек с Марса единственный. Тот, с которым вылезет Восточная Коалиция — обман. Вот как все должно быть.

— Но дорогая, это же не может продолжаться долго.

— Что ты хочешь сказать? Это должно продолжаться.

— Но не может. Ученые заметят подставку. Мне и так дьявольски трудно сдерживать их.

— Ученые!

— Но они многое могут, ты же знаешь.

— Я в этом не разбираюсь. Ученые, как же! Тоже мне, работа! Наполовину догадки, наполовину какие-то суеверия. Их надо пересажать. Их надо запретить законом. Джозеф, я постоянно твержу тебе, что единственная настоящая наука — это астрология.

— Ну, не знаю, дорогая. Я не хочу сказать про нее ничего плохого…

— Еще бы ты сказал! После всего, что она сделала для тебя.

— …но знаешь, эти профессора ужасно умные. Один говорил мне про звезду, которая весит в шесть тысяч раз больше свинца. Или в шестьдесят тысяч? Дай вспомнить…