Филип Дик - Молот Вулкана

Его руки дрожали от облегчения. Он начал копаться в руинах, что отняло у него время. Началась точная, методичная работа.

Около восьми часов утра остатки «Вулкан-2» были собраны и погружены инженерами Барриса в грузовой транспорт. А в девять, когда транспортный самолет снялся с места и направился в Нью-Йорк, Баррис облегченно вздохнул. Раз транспорт уже не находится здесь, значит Язон Дилл не может распоряжаться им.

Сам Баррис сел на десятичасовый небольшой, но скоростной, лайнер, предназначенный для туристов и бизнесменов, путешествующих между Женевой и Нью-Йорком. Это дало ему возможность принять ванну, побриться и переодеться. Всю ночь перед этим он много работал.

В салоне первого класса он расслабился в одном из глубоких кресел, впервые за неделю доставив себе это удовольствие. Гул голосов вокруг него убаюкал его до полудремы. Он откинулся назад, спокойно разглядывая нарядных женщин, снующих по проходам, прислушиваясь к обрывкам разговоров, большей частью бытовым, происходящим вокруг него.

— Не желаете ли выпить, сэр? — спросил робот, проезжая мимо.

Он заказал хорошего, темного, немецкого пива и к нему сыр, которыми был знаменит этот рейс.

Пока он ел вырезку «порт де салют», он увидел заголовок лондонской «Таймс», которую читал мужчина напротив него. Он тут же был на ногах в поисках робота, разносящего газеты. Он нашел его, купил себе такой же номер и поспешил обратно на свое место.

«Директора Таубман и Хендерсон обвиняют высокопоставленное лицо в Иллинойской победе Исцелителей и требуют расследования».

Ошеломленный, он читал дальше, узнавая, что тщательно спланированная в Иллинойских провинциальных городках волна восстаний была скоординирована с выступлением рабочих в Чикаго. Эти две группы положили конец, по крайней мере временно, управлению «Единства» на большей территории штата.

Следующий очень маленький абзац вообще привел его в озноб.

«Директор Северной Америки Баррис отсутствует в Нью-Йорке».

Они действовали пока его не было. И не только они, мрачно понял он. И Таубман, и директор Азиатского региона Хендерсон не раз в прошлом объединялись.

Расследование, конечно, будет возложено на Дилла. Мне едва удалось управиться с ним. Теперь же ему нужна лишь небольшая поддержка со стороны Таубмана и они выбьют у меня из-под ног опору. Даже сейчас, когда я здесь, на середине полета… Возможно, Дилл сам устроил это, возможно, они уже объединили свои силы. Дилл и Таубман. Против меня.

Сознание его помутилось, но он взял себя в руки. Я в неплохом положении, решил он. У меня в распоряжении остатки «Вулкана-2», и, что самое главное, я вынудил Дилла признаться мне в том, что он делает. Никто больше этого не знает. Он больше не осмелится выступать против меня в открытую. А если я сделаю публичное…

Преимущество пока еще на моей стороне. Вопреки этому своевременному запросу на проведение расследования того, как я допустил распространение Движения на своей территории. Это чертов Филдс, думал он, сидя в номере, делал мне комплименты, что я единственный порядочный человек из директоров, а затем сделал все возможное, чтобы дискредитировать меня во время моего отсутствия.

Подозвал робослугу, он заказал:

— Принесите мне видеофон с закрытой системой связи для соединения с нью-йоркским «Единством».

Он опустил звукопоглощающую завесу вокруг своего кресла и несколькими минутами позже увидел изображение своего заместителя Питера Алисона на экране.

— Я вовсе не испугался, — заявил ему Алисон после того, как Баррис выяснил все, что хотел. — Этот Иллинойский мятеж был подавлен нашими полицейскими бригадами. И к тому же, это образец положения во всем мире. Они активизировались повсюду. Когда вы вернетесь, я покажу вам отобранные доклады. Согласно сведениям из газет, большинство директоров было сковано их активностью. Если бы не Таубман с Хендерсоном, то дело в Иллинойсе можно было бы замять. Насколько я знаю, подобные выступления проходили в Лиссабоне, Берлине и других городах. Если бы мы смогли получить какое-то решение от «Вулкана-3»…

— Возможно, в ближайшее время мы его получим, — заявил Баррис.

— Там, в Женеве, вы разобрались? Есть какие-то распоряжения от него?

— Мы обсудим это потом, — сказал Баррис и прервал связь.

Позже, когда лайнер низко пролетал над Нью-Йорком, он увидел явные признаки повышенной активности. Процессии одетых в серое Исцелителей двигались вдоль параллельной улицы в Бовери. Торжественные и величественные. Толпы глазели на них с почтением и восхищением. Это разрушало «Единство», — сборище, устроенное не более чем в миле от его офиса. Когда корабль заходил на посадку, ему удалось разглядеть написанный на стене дома лозунг. Плакат. И все в открытую! Шум. Они смелеют все больше и больше.

Почти час он был занят разгрузкой транспортного самолета, доставившего обломки «Вулкана-2». После того, как он проверил все в своем офисе и подписал все бумаги, принимая полномочия от Алисона, он спросил о Рашель.

— Вы говорите о вдове того человека, который был убит в Южной Америке? — спросил Алисон. Перебрав ворох документов, докладов и формуляров, он, в конце концов, подошел к нему с одной бумагой. — Кажется, словно все сломалось сразу. — Он перевернул страницу. — Вот. Миссис Питт прибыла сюда вчера из Европы в половине третьего дня по нью-йоркскому времени и была передана нам ее охраной. Мы тут же поместили ее в институт психической профилактики в Денвере.

Человеческие жизни, подумал Баррис, это только отметка на бланке.

— Я поеду в Денвер, — сказал он, — на несколько часов. Сюда из Управления «Единства» может в любой момент прибыть большой транспорт. Обеспечьте полную охрану, на все время и не позволяйте никому совать туда нос или распаковывать груз. Я хочу присутствовать при этом процессе.

— Должен ли я разбираться в обстоятельствах Иллинойского дела? — спросил Алисон, ступая за ним по пятам. — Кажется, кое-что мне удалось узнать, если у вас будет время проверить…

— Занимайтесь этим самостоятельно, — сказал Баррис. — Но держите меня в курсе.

Десять минут спустя он был на борту маленького самолета, принадлежащего его офису, мчащегося через Соединенные Штаты по направлению к Колорадо. Я удивлюсь, если она будет там, говорил он себе. Он испытывал смертельный страх. Они отошлют ее. Может быть, в Нью-Мексико на какую-нибудь лечебную станцию, а когда я доберусь туда, они перешлют ее в Нью-Орлеан — город на краю владений Таубмана. А оттуда легкий, не требующий усилий, шаг в Атланту.

Но в Денверском госпитале встретивший его врач сказал: