Руслан Шабельник - Рип Винклер

Запыхавшаяся стюардесса появилась в салоне.

— Вот. — Она показала сжимаемую в руках черную дискету.

Юноша с нетерпением схватил ее.

— Где это можно прокрутить?

— В комнате отдыха есть проектор, но только быстро, я проведу вас.

Вставляя дискету, девушка говорила:

— Боюсь, это не совсем то, что вы думаете. Вся запись занимает несколько минут. Камера просто проходит в автоматическом режиме по рядам, и все, но когда она дойдет до нужного места, я нажму стоп-кадр.

На небольшом экране на противоположной стене появилось изображение. Салон, откуда они вышли минуту назад. Камера действительно медленно ехала вдоль кресел, показывая лица пассажиров — женщин, мужчин, детей, стариков. Рип с жадностью всматривался в каждое из них, пока наконец на экране не появился… он сам.

Винклер на стене слегка пошевелился и повернул голову. Рип живой смотрел на свое изображение, как на диковинку. Это был он. Он четырнадцать дней назад в том же костюме, таком же, как и сейчас, но это был он из другой жизни, жизни, которой не помнил. Интересно, какие мысли были в тот момент в голове, предполагал ли он, что всего через две недели будет смотреть сам на себя и удивляться.

— А вот и ваш спутник, — подала голос стюардесса.

— Который их них? — Взгляд Рила перебегал по ею соседям слева и справа.

— Тот, что слева.

Винклер уставился на пассажира. Действительно, рядом с ним сидел зрелый, судя по всему, высокий мужчина. Широкое лицо, высокие скулы, тонкий нос.

Он присмотрелся внимательнее. Внешность была абсолютно незнакома, как вдруг…

— Не может быть… — Рип узнал его, да, без сомнения, это был тот человек. Но если это так… невероятно, хотя… если разобраться, не так уж и невероятно.

Видимо, Рип на некоторое время потерял связь с окружающим, он очнулся от того, что кто-то тряс его за плечо.

— Мистер, мистер, что с вами? — Глаза молодой девушки были перепуганы. Вам плохо, может, позвать доктора?

Винклер рассеянно поднял голову.

— Доктора, какого доктора… нет, спасибо, мне, кажется, уже лучше.

— Как скажете. — Она обеспокоенно следила за парнем.

— Это все? — Рип указал на экран, на котором по-прежнему мелькали лица.

— Там, где вы, да. Ну что, узнали кого-нибудь?

— Нет! — резко ответил Рип, даже слишком резко. — Однако все равно благодарю вас. Вы очень помогли.

Девушкатолько молча пожала плечами, мол, не за что.

Рип с трудом поднялся из кресла, ноги казались сделанными из ваты, уже покидая — комнату, он обернулся у выхода:

— Еще раз спасибо…

Едва ввалившись в свою каюту, он, не раздеваясь, завалился на постель, уткнув голову в подушку. В голове стоял шум, перед глазами крутились лица, вернее, одно лицо…

Лицо… «Кто я такой, — в очередной раз (уж неизвестно, какой за последние дни) подумал Рип, — что, кто я есть?..» Он узнал, узнал того человека — своего спутника, узнал, несмотря на то что ни разу не встречался с ним в прежней (докатастрофной) жизни, узнал, хотя и видел всего один раз, правда, в нескольких ипостасях, узнал, ибо его загадочный друг и попутчик был… неизвестный, найденный мертвым у обломков флайера на Силене…

Он не сразу понял Это: в новостях показывали не фотографию, а восстановленный портрет, но сомнений быть не могло — силенский неизвестный и его спутник являлись одним и тем же лицом.

И еще одна страшная догадка сверлила мозг. Рип гнал ее от себя, отмахивался, как будто от мысли можно отмахнуться. А она, понимая свое превосходство, с назойливостью утренней мухи возвращалась обратно и, издавая противное жужжание, кружилась в голове…

Рип догадывался, как умер тот человек, вернее, он был почти уверен… От этой мысли холодок пробегал по коже, однако она и кое-что объясняла, во всяком случае, он понял, что беспокоило его во время телерепортажа на космодроме… У трупа, найденного в лесу, был переломан позвоночник и выбита из плечевого сустава рука. Рип представил себе эту картину, и она слилась с еще одной, совсем недавней — лежащая у его ног мертвая ОрррХа, только что убитая им, с переломанной шеей и выбитой рукой… Говорят, у каждого преступника, у каждого убийцы, наемного ли, серийного ли, есть свой неповторимый, только ему присущий почерк, метод убивать. Говорят, по этим признакам даже находят их…

Нет, Григорий Петренко умер не в результате аварии, как думали силенские власти, его убили, и виновным являлся он — Рип Винклер! Рип поднял к глазам свои руки — руки убийцы. Чем больше он узнавал о себе, тем больше трупов появлялось вокруг. Неожиданная мысль пришла в голову: а может, не стоит копать дальше, может, раскрытая правда жизни окажется не такой уж приятной штукой? Пять лет — большой срок, из того, что ему известно, а узнал он еще очень мало, за эти годы он стал совсем другим человеком. И этот человек все меньше и 94 меньше нравился Рипу.

Этой ночью он спал плохо. Рилу снилось, что он один в лесу, абсолютно голый. Со всех сторон лезут мохнатые хаадцы, мертвые люди, и у всех у них лицо его загадочного попутчика. Их руки тянутся к горлу Рипа, они пытаются задушить или сломать его. С огромной, разросшейся до невероятных размеров дубиной на юношу несется Оррр-Ха, и шеи обоих голов жрец-вождей, одна из которых изображает вечную грусть по безвозвратно утерянной Эв-ринн, а вторая — радость, выгнуты под неестественным углом.

В полном отсутствии ритма бьют тамтамы. Неизвестно откуда появляются ужасные существа с чешуйчатой кожей, членистыми хвостами и звериными рогатыми мордами. «Духи Бхххххунда», — проскальзывает мысль. Духи Кричат на непонятном языке, призывно машут руками, приглашая Рипа к себе, И, отвратительно гримасничая, танцуют…

Винклер вскочил среди ночи в холодном поту, В каюте темно… первое время не понимал, где сон, где явь. Перед глазами все еще стояла ночная пляска.

Наконец вспомнив, где он находится, Рип протянул руку и включил освещение. Спать уже не хотелось.

Сидя на кровати, он посмотрел по сторонам. Его каюта, как и каюты всех пассажиров, представляла собой небольшое помещение три с половиной на три метра. У одной стены — откидная кровать, рядом тумбочка, над головой вмонтированный в переборку осветитель и ниша для личных вещей. На противоположной стене — книжная полка, сейчас заполненная рекламной продукцией: цветастые буклеты и проспекты, рассказывающие как про транспортные и пассажирские компании, так и пропагандирующие туристические маршруты познавательные, развлекательные, опасные… Да-да, опасные, в теперешний век за деньги можно было купить все или почти все, впрочемо почему почти. Любовь, дружба, ненависть и уважение, жизнь и смерть — все продавалось и покупалось, или, если хотите, дарилось и 95 менялось, дело оставалось лишь за суммой. И если человек хотел подвергнуть свою жизнь риску, да еще и был согласен выложить энное количество денег, что ж, никто не мог запретить ему это сделать.