Барбара Хэмбли - Те, кто охотится в ночи

– все говорило о том, что в глубине души она все-таки не совсем верила в реальность случившегося. До этого самого мгновения.

Даже на расстоянии ее тренированный глаз отметил трупный оттенок кожи и непривычную, нечеловеческую пластику движений. Незнакомец не подходил под описание дона Симона Исидро – следовательно, другой вампир. Опомнившись от первого потрясения, Лидия почувствовала вдруг острое желание взглянуть на это существо поближе – осмотреть язык, глазное дно, корни волос, ногти, которые растут и после смерти, зубы, наконец. Последние тридцать шесть часов она потратила на чтение, чередуя увесистые тома из Государственного архива со статьями из медицинских журналов об анемии и различных нервных расстройствах, являвшихся частью «логических объяснений», столь дорогих сердцу современного человека. И, честно говоря, ей бы очень хотелось, чтобы все так и было на самом деле. Теперь же…

Не отрывая глаз от окна, она взяла с кровати свою медицинскую сумку. На ощупь, в темноте, нашарила два самых больших ампутационных ножа в чехлах и положила в карман пальто, которое успела надеть к тому времени. Ножи были из полированной стали, а не из рекомендованного легендами серебра; эта мысль заставила Лидию вернуться к сумке и достать из нее пузырек с нитратом серебра, также отправленный в карман пальто. В крайнем случае его можно будет кинуть в вампира – в надежде, что легенды не врут.

Времени уже ни на что не оставалось. Двое внизу явно собирались разойтись восвояси – вампир освободился от хватки Джеймса и отступил. Лидия видела, как злобно сверкнули в тени его глаза. И хотя она знала, что Джеймс нанят ими и, следовательно, вряд ли ему сейчас грозит реальная опасность, все же она почувствовала страх за него – каждая линия темного угловатого силуэта дышала смертью.

Лидия бесшумно сбежала по лестнице, на ходу свертывая волосы в узел и прикалывая к ним шляпку. Знакомые, знающие об ее манере собираться по три часа на званый ужин, просто бы не поверили своим глазам. Остановившись в темной передней, она выждала, пока страшный силуэт минует переулок. У Лидии не было ни малейшего желания оказаться слишком близко к нему; на расстоянии, не превышающем полквартала, за ним можно было бы наблюдать, оставаясь при этом вне его ауры. Ничего лучшего она просто не могла придумать.

Они шли в направлении Шафтсбери-авеню. Высокие каблуки Лидии цокали по мостовой, как оленьи копытца. Тротуары были еще запружены гуляющими. Женщины в ярких одеждах выступали под руку с джентльменами, смеясь и наклоняя локоны к плечу кавалера. Кэбмены, кутающиеся в шарфы и запахивающие поплотнее пальто по случаю холодной октябрьской ночи, восседали на высоких козлах; их лошади выдыхали пар, как драконы. Компании молодых щеголей, безденежных студентов и направляющихся домой клерков толклись на мостовой. Лидии приходилось прилагать силы, чтобы не выпустить вампира из поля зрения.

А у того были свои проблемы. Одна из них заключалась в том, чтобы люди на него не смотрели, а если и смотрели, то не видели. Поэтому вампиру приходилось все время лавировать, чтобы избежать столкновения. Ситуация показалась забавной Лидии, которая следовала за ним, засунув руки в карманы

– перчатки куда-то запропастились во время стремительных сборов. Потерять его из виду она не боялась – вампир был высокого роста. Черная дешевая шляпа ползла над головами, как таракан.

Они свернули в боковую улочку, потом – в другую. Народу здесь было поменьше, и Лидия снова поотстала, благодаря Бога, что пальто на ней в этот раз против обыкновения неприметное, чего, к сожалению, нельзя было сказать о рыжих локонах, выбивающихся из-под широкополой шляпы. Вампир продвигался все медленнее, и Лидия обратила внимание, что люди, как бы прозрев, уступают теперь ему дорогу.

Стало быть, невидимость была ему уже не нужна.

Что-то должно было случиться.

Они находились неподалеку от Ковент-Гарден – путаницы тесных улочек, скопища меблированных комнат, где в основном обитали слуги и портнихи. Владельцы тележек еще торговали, пытаясь сбыть за полцены то, от чего не смогли избавиться днем; от сточных канав тянуло запахом гниющих овощей. Два бездельника у пивной восхищенно присвистнули вслед Лидии. Она не обратила на это внимания, надеясь, что и вампир поступит так же.

Хотя Лидия предпочитала тихую жизнь в Оксфорде, ей приходилось по настоянию отца часто бывать и в Лондоне, правда, знакомы ей были несколько иные районы: изящная архитектура Мэйфера, зеленые заповедники Гайд-Парка и Сент-Джеймса, тихое благополучие аристократических кварталов. Но этот лабиринт мокрых мостовых, громкие голоса и грубое освещение были ей незнакомы и чужды. Страха она не чувствовала (в конце концов, она всегда могла кликнуть кэб и вернуться на Брутон-Плейс), и все-таки следовало быть поосторожнее.

Она видела, как вампир свернул во дворик, откуда на взломанную мостовую сочилась вода, и миновала это место как можно быстрее, не осмелившись даже повернуть головы. В этой части Лондона дворы, как правило, были проходными, и, обогнув квартал, Лидия шла до тех пор, пока не наткнулась на переулок, который вел, по ее расчетам, в тот самый дворик.

С минуту она колебалась. Переулок был кривой и темный. И хотя дома вокруг еще подавали признаки жизни (светились окна, по занавескам скользили тени), но все магазины, расположенные в первых этажах, были уже заперты; вечерний туман тянулся над пустынными влажными мостовыми. Лидия поежилась, запахнув поплотнее пальто, впервые осознав, насколько люди боятся одиночества. Вампир был в соседнем дворе, причем не исключено, что зашел он туда, чтобы подстеречь добычу.

Рука Лидии крепко сжала рукоять ампутационного ножа в кармане. В анатомичке это шестидюймовое лезвие всегда казалось ей похожим на широкий кинжал, и она невольно задавала себе вопрос, а хватит ли у нее духу пустить его в ход против живого существа.

«Или, – с невольной иронией добавила она про себя, – против неумершего. Единственный способ взять пробы крови, правда, несколько рискованный».

Если другие вампиры не знают о том, что она связана с Джеймсом, вряд ли они станут заботиться о сохранении ее жизни.

«Джеймс был бы взбешен, если бы узнал…»

То ли шепот, то ли звук тихих шагов, а может быть, и еле уловимый запах крови – но что-то она почувствовала вдруг за спиной.

Обернулась, чувствуя, как колотится сердце, подстегнутое неведомым доселе ужасом; нож, выхваченный из кармана, блеснул голой сталью в ее тонкой руке. Секунду она стояла, прижавшись к углу кирпичной стены и держа скальпель перед собой.

Двор был пуст.

«Но секунду назад здесь кто-то был», – подумала она.