Стивен Кинг - Несущая огонь

Кэп знал. Уэнлесс говорил ему это тысячу раз. Но отвечать нужды не было; нынешним утром красноречие Уэнлесса расцвело вовсю. И Кэп готов был слушать... в последний раз. Пусть старик подержится за биту. Для Уэнлесса это последний матч.

— Да, правда, — ответил Уэнлесс самому себе. — Он активен при биологической обратной связи, он активен в состоянии глубокого сна, и люди с поврежденным гипофизом редко спят нормально. Люди с поврежденным гипофизом очень часто подвергаются риску опухолей на мозге и лейкемии. Это — гипофиз, капитан Холлистер. Если говорить об эволюции, старейшая эндокринная железа в человеческом организме. В подростковом возрасте она выделяет в кровяной ток свой секрет в количестве, во много раз превосходящем собственный вес. Это чрезвычайно важная железа, чрезвычайно таинственная железа. Если бы я верил в существование человеческой души, капитан Холлистер, я бы сказал, что она находится в гипофизе.

Кэп ухмыльнулся.

— Мы это знаем, — сказал Уэнлесс, — и знаем, что "лот шесть" каким-то образом изменил физическое строение гипофиза лиц, участвовавших в эксперименте. Даже вашего так называемого "тихого" Джеймса Ричардсона. Чрезвычайно важно: из способностей девочки мы можем это вывести, что он каким-то образом изменяет и хромосомную структуру... и что изменения в гипофизе могут привести к подлинной мутации.

— Ей был передан Х-фактор.

— Нет, — сказал Уэнлесс. — Это одна из многих вещей, которые вы не можете понять, капитан Холлистер. Эндрю Макти стал Х-фактором после эксперимента. Виктория Томлинсон стала У-фактором — она тоже изменилась, но не в такой степени, как ее муж. У этой женщины появилась слабая телекинетическая способность. У мужчины возникли среднего уровня способности подчинять психику других. Девочка, однако... Девочка, капитан Холлистер... Что она? По-настоящему мы не знаем. Она — Z-фактор.

— Мы намереваемся это узнать, — мягко сказал Кэп. Теперь оба уголка рта Уэнлесса кривились в презрительной усмешке.

— Вы намереваетесь узнать, — повторил он. — Да, если будете настойчивы, то, конечно, сможете... вы слепые, одержимые болваны. — Он на мгновение закрыл глаза и прикрыл их рукой. Кэп спокойно наблюдал за ним. Уэнлесс сказал:

— Одно вы уже знаете. Она зажигает огонь.

— Да.

— Вы предполагаете, что она унаследовала телекинетическую энергию матери. Во всяком случае, вы это сильно подозреваете.

— Да.

— Когда она была совсем маленьким ребенком, то вовсе не могла контролировать эти... эти таланты — не найду лучшего слова.

— Маленький ребенок не в состоянии контролировать собственный мочевой пузырь, — сказал Кэп, прибегая к одному из примеров, содержавшихся в досье. — Но когда ребенок вырастает...

— Да, да, я знаком с подобной аналогией. Но и с более взрослым ребенком могут происходить неожиданности.

Кэп ответил, улыбаясь:

— Мы собираемся держать ее в комнате с огнеупорными стенами.

— В камере.

Кэп сказал, все еще улыбаясь:

— Если это вам больше нравится.

— Я предлагаю вам такой вывод, — сказал Уэнлесс. — Она не любит пользоваться своей способностью. Она напугана, и этот страх был внушен ей вполне сознательно. Я приведу аналогичный пример. Ребенок моего брата. В доме были спички. Фредди хотелось играть с ними. Зажигать, а затем гасить. "Здорово, здорово", — говорил он. Брат решил выработать стереотип поведения. Запугать ребенка так, чтобы он никогда больше не играл со спичками. Он сказал ему, что головки спичек из серы и от них его зубы сгниют и выпадут. Что смотреть на горящие спички нельзя можно ослепнуть. И, наконец, он мгновение подержал ладонь Фредди над зажженной спичкой и обжег ее.

— Ваш брат, — пробормотал Кэп, — просто настоящий гений.

— Лучше небольшое красное пятно на руке мальчика, чем ребенок в палате для обожженных, весь во влажных повязках, с ожогами третьей степени на большей части кожи, — сказал Уэнлесс угрюмо.

— Лучше убирать спички от детей.

— А вы можете убрать от Чарлин Макги ее спички? — спросил Уэнлесс.

Кэп медленно кивнул:

— В этом есть кое-какой резон, но...

— Спросите себя, капитан Холлистер: как тяжело пришлось Эндрю и Виктории Макги, когда их ребенок был совсем крошкой? Опоздали с молочной бутылочкой. Ребенок плачет. Одновременно один из игрушечных зверьков прямо там, в кроватке рядом с ней вспыхивает дымным пламенем. Испачкана пеленка. Детка плачет. Через мгновение грязное белье в корзине загорается. У вас есть отчеты, капитан Холлистер; вы знаете, что было в том доме. Огнетушитель и индикатор дыма в каждой комнате. А однажды загорелись ее собственные волосы, капитан Холлистер; родители вошли к ней в комнату и увидели, что она стоит в своей кроватке и плачет, а волосы горят.

— Да, — сказал Кэп, — это, должно быть, заставляло их чертовски нервничать.

— Понимаете, — сказал Уэнлесс, — они учили ее не только проситься на горшок, они учили ее еще на зажигать огонь.

— Противопожарные учения, — задумчиво произнес Кэп.

— А это означает, что, как мой брат у своего сына Фредди, они выработали у нее стереотип поведения. Вы привели эту аналогию, капитан Холлистер, так давайте рассмотрим ее на минуточку. Что такое учить проситься на горшок? Выработать привычку — просто и ясно. — Внезапно голос старика взвился до невероятно высокого, дрожащего дисканта, стал голосом женщины, бранящей ребенка. Кэп наблюдал со смесью удивления и отвращения.

— Ты паршивая девчонка! — кричал Уэнлесс. — Посмотри, что наделала! Нехорошо, детка, видишь, как противно? Нехорошо делать в штанишки! Разве взрослые делают в свои штанишки? Делай в горшочек, детка, в горшочек.

— Прошу вас... — страдальчески произнес Кэп.

— Так создается стереотип поведения, — сказал Уэнлесс. — Обучить личному туалету — значит обратить внимание ребенка на его собственные отправления таким образом, чтобы он увидел, сравнивая с поведением других, что именно плохо в его поступке. Вы можете спросить, насколько прочно укореняется этот комплекс в ребенке? Тот же вопрос задал себе Ричард Дэмон из Вашингтонского университета и для выяснения его провел эксперимент. Он объявил о наборе пятидесяти добровольцев среди студентов. Накачал их содовой водой и молоком, пока им всем стало невмоготу. Спустя какое-то время он сказал им, что он их отпустит, если они сделают... в штаны.

— Отвратительно, — сказал громко Кэп, чувствуя подступающую тошноту. — Это не опыт, а упражнение в дегенеративности.

— Видите, насколько стереотип поведения укоренен в вашей психике, тихо сказал Уэнлесс. — Вам не казалось это отвратительным, когда вам было двадцать месяцев. Тогда, если вам хотелось опростаться, вы это делали. Вы могли описаться на коленях у отца, если сидели там, а вам приспичило. Суть эксперимента Дэмона, капитан Холлистер, состояла в том, что большинство из них сделать в штаны просто не могли. Они понимали, что обычные нормы поведения там неприменимы, по крайней мере на время эксперимента; каждый находился в отдельном помещении вроде обычной уборной... но целых восемьдесят восемь процентов из них просто не могли этого сделать. Вне зависимости от того, насколько сильно им хотелось, поведенческий комплекс, внушенный им родителями, оказался сильнее.