Олег Дивов - У Билли есть хреновина

Если вытащим…

С этой конструктивной мыслью я возвращаюсь в комнату, а там Билли перед зеркалом вертится. То расстегнет пуговицу на рубашке, то застегнет.

– Так лучше? – спрашивает. – Или так?

Сбрендил.

И тут я слышу – в дверь звонит Кларисса.

– Осознал, – говорю. – Почему бы тебе не попросить у Джонсона неделю отпуска?

– А вдруг я ей не понравлюсь, э-э… При тесном контакте третьего рода? – сомневается Билли. – И куда мне отпуск девать тогда?

– До чего же ты меркантильный и расчетливый, слов нет. Типичный американец.

– Жизнь научила. Когда пробегаешь все детство с заправочным пистолетом, хлоп твою железку…

Старая песня. Называется «ах, я бедный черный парень». Я, знаете ли, тоже не во дворце вырос. Мама учительница, отец штурманом на аэробусе ходил. А у Билли, кстати, двое братьев, так что было там кому бегать по заправке с пистолетом. И обслуживали они, извини-подвинься, сплошной антиквариат. Это вам не топливные элементы для нынешних «леталок» на перезарядку таскать. Билли сам хвастался, что первый взнос за детскую пилотажную школу из чаевых выплатил. Как представишь те чаевые, слюной захлебнуться впору.

– Мальчики! За стол!

Спускаемся вниз, в гостиной Кларисса с бабушкой Харт тихо щебечут, будто две девчонки-сверстницы. Поистине доброе утро. И никаких проблем. Все проблемы только после завтрака.

Кларисса очень выразительно следит за тем, как Билли ест. Стараюсь не рассмеяться. Бабушка Харт уже перестала дуться. Увидев вчера наши измученные лица, она заквохтала над двумя своими героями, как наседка. А в благодарность не получила ни полслова об ужасах торфяных болот.

Правда, если я все правильно расслышал со второго этажа, поздно вечером бабушка связывалась с Верой, и болтали они долго. И насколько сейчас информирован город о наших подвигах, да в каком именно ключе, остается только гадать.

А то, что мы в болото ныряли, и так все знают. Наверняка это сильно разозлило спасателей и копов, но могло поднять наши акции у прочего населения.

– Кларисса, как самочувствие лейтенанта Гибсона? Отошел он от вчерашнего?

Кларисса переводит рассеянный взгляд с Билли на меня и не без усилия возвращается к реальности.

– У лейтенанта сейчас мистер Сэйер. Требует, чтобы тот открыл ему «воздух» над болотом. Они ругаются уже битый час. Поэтому лейтенант и не приехал за вами. Кстати, Сэйер успел побывать у судьи. Пытался всучить ему какое-то странное заявление. Насчет вас.

– Готов поспорить, он шьет нам мошенничество, – говорит Билли. – Удобная статья, на все случаи жизни.

– Не беспокойтесь, судья обещал Сэйеру свериться с прецедентами. В переводе на английский это значит – буду тянуть, пока не надоест. Вам надо потом зайти к судье познакомиться. Он чудесный старикан, только пьющий.

– Вы же пойдете с нами, не правда ли? – воркует Билли.

– Извините, – говорю я, встаю из-за стола, отхожу в сторонку, втыкаю пятую кнопку на коме и требую приватного контакта.

– Чего надо?! – рычит лейтенант.

– Гибсон, Сэйер у тебя?

– Чего надо?!

– Скажи, чтобы этот умник предъявил тебе свой детектор. Исправный, слышишь? Пусть включит его и попробует найти хоть одно живое существо. На любой дистанции. Гарантирую, Сэйер мигом убежит и не вернется долго. Может, никогда.

– Ну-ну… – и отбой.

Таким разъяренным я лейтенанта не помню. Бедняга практически в бешенстве. Крепко его Сэйер погрыз.

Возвращаюсь к столу, пью кофе, лениво слушаю, как Билли кокетничает с Клариссой, думаю о сегодняшнем поиске, боюсь его… И тут входная дверь распахивается без звонка. В гостиную вступают, чуть ли не строевым шагом, мистер Харт и папа Роудс. Злые и сосредоточенные.

– Доброе утро, мама, – говорит Харт. – Привет, Кларисса, здорово, ребята. Значит, так. Мы тут с народом посовещались и решили. Айвен, десять машин и до тридцати человек – в вашем распоряжении. Машины, разумеется, все «леталки», включая два грузовика по пять тонн. Люди экипированы соответствующим образом. Вот!

– Хлоп твою железку… – Билли в легком обалдении качает головой.

Чувствую, Билли хотел бы добавить: «Где ж вы были раньше?», но сдерживается, ведь это несправедливо. Копы и спасатели убедили местных, что они не нужны. Собственно, они и не были нужны, да и сейчас ни к чему, надеюсь. Но сам порыв впечатляет до дрожи. Расшевелили мы город. Вспомнил он, зачем люди испокон веку в кучи сбивались.

В такие моменты понимаешь – можем зубы показать, если беда нагрянет. И хочется надрать уши интеллектуалам, брюзжащим, что измельчал народ, погряз в пучине неомещанства.

Черт возьми, надо как-то отреагировать красиво.

Встаю. Вывожу из кома на рукав служебное удостоверение. Бравые ополченцы, разглядев эмблему, прямо вспыхивают. Я оправдал их самые радужные надежды, да еще с перебором.

– Господа, – говорю. – Я майор оперативного резерва Объединенных Вооруженных Сил Иван Кузнецов. Это капитан Вильям Мбабете. Во-первых, благодарим за сотрудничество и проявленную инициативу. Во-вторых… Друзья, как вы догадываетесь, мы сегодня предпримем новый поиск. У нас есть рабочая версия, и мы рассчитываем на положительный результат. В идеале, нам не понадобится никакой помощи ни людьми, ни техникой. Но нештатные ситуации тоже надо принимать в расчет. Поэтому договоримся так. Кто у вас старший? Отлично, мистер Харт. Ваша группа должна быть готова в течение часа прибыть в одну из двух точек сбора. Давайте я сгоню вам карту. Есть? Точка сбора А – вот здесь, на окраине леса. Точка сбора Б – остров с развалинами. Номер ваш у меня определился… Ага. В случае вызова движение к точкам сбора по нижнему резервному эшелону, общая рабочая частота – шестая кнопка…

Спиной ощущаю, как млеет Кларисса. Билли вдруг застеснялся, уткнулся взглядом в пустую чашку. Ну, вот мы какие. Старые уже кони, зато борозды не портим и глубоко пашем. Все еще оперативный резерв ОВС. Лет до шестидесяти в нем проторчим, черта с два нас затопчет молодая шпана.

Мы же уникумы. Психи из дальней разведки. Все как один с камушками на шеях. Пятнадцать человек. Или уже не совсем человек.

Остальные восемьдесят не выжили. Кто-то геройски погиб в космосе, а кто и так… Как бы просто умер.

– Спасибо, мистер Кузнетсофф, – говорит Харт.

– Да вам спасибо!

– Нет, вам. Ну, мы пошли. До связи.

– Пирога возьми! – начинает суетиться бабушка.

Харт наливается было кровью, но я шепчу ему: «Возьми пирога, не обижай маму!» Харт смеется.

И становится легко.

Мы все хором несем какую-то необязательную ерунду, потом гости откланиваются и исчезают. А меня охватывает странное ощущение… Мне легче. Просто легче жить на этом свете.