Лоис Буджолд - Границы бесконечности. Братья по оружию

— Это не такое масштабное дело, как монтаж энергоприемника спутниковой сети для всей Долины. Но и обычное головидео сможет принимать образовательные программы из столицы. Установите его в каком-нибудь подходящем доме, прибавьте пару дюжин настольных экранов для ребятишек — вот вам и школа. Все дети обязаны будут ее посещать. Староста Кейрел будет за этим следить, хотя как только они освоят головидео, их, наверное, придется насильно оттуда гнать. Я… э-э… — Майлз прокашлялся, — подумал, что вы могли бы назвать ее «Начальной школой Райны Журик».

— Ох! — сказала Харра и заплакала — впервые за этот ужасный день.

Лэм неловко погладил жену по голове, и она наконец сжала его руку.

— Я могу ненадолго прислать сюда городского учителя, — сказал Майлз. — Найду кого-нибудь на первое время, пока ты не будешь готова вернуться. Но он или она не сможет понимать Лесную Долину так, как ты. А ты уже теперь знаешь такое, чему не обучат ни в одном колледже.

Харра утерла глаза и подняла их (очень невысоко подняла!), чтобы посмотреть ему в лицо.

— Вы учились в Имперской Академии.

— Да. — Майлз гордо поднял голову.

— Тогда я, — дрожащим голосом выговорила она, — смогу осилить… Хассадарский учительский колледж. По крайней мере… я попробую, милорд.

— Я готов на тебя поставить, — согласился Майлз. — На вас обоих. Только… э-э… — По его губам скользнула легкая улыбка и тотчас исчезла: — Стой прямо и говори правду, а?

Харра моргнула — она вспомнила, и ответная улыбка осветила ее лицо.

— Хорошо. Человечек.

На следующее утро Толстый Дурачок улетел домой на грузовом флайере вместе с Пимом, доктором Ди и соловой кобылой. Флайер доставил в деревню нового охранника — он был прислан из Форкосиган-Сюрло, чтобы сменить Пима и помочь Майлзу вернуться обратно на оставшихся двух лошадях. Ну что же, решил Майлз, он все равно планировал во время отпуска проехаться с ночевкой по горам в обществе кузена Айвена. А Эстергази, ливрейный слуга, немногословный ветеран, знакомый Майлзу с детства, был, в отличие от Айвена, идеальным спутником для человека, которому не хочется разговаривать о прошедшем. Можно было почти забыть, что он рядом. Майлз гадал, выбрали ли его случайно, или это акт милосердия со стороны графа. Эстергази любил лошадей.

На ночь они остановились у реки роз. Майлз пошел вверх по долине, не слишком серьезно пытаясь найти ее начало. Но через пару километров цветочная преграда закончилась, слившись с обыкновенным кустарником. Майлз сорвал розу, проверил, не видит ли его Эстергази, и с любопытством надкусил ее. Нет, он явно не лошадь, Да и букет вряд ли выдержит дорогу. Придется Дурачку удовольствоваться овсом.

Майлз смотрел, как вечерние тени плывут вверх по Дендарийскому хребту. Какими маленькими кажутся эти горы из космоса! Маленькие морщинки на оболочке глобуса, которые можно прикрыть рукой: раз — и вся их давящая махина становится невидимой. Что же иллюзорно — расстояние или близость? Расстояние, решил Майлз. Расстояние — наглая ложь. Знал ли это отец? Майлз подозревал, что знал.

Он задумался над желанием отдать все свои деньги — а не только сумму, предназначавшуюся на флайер, — этим горам. Бросить все и учить детей читать и писать, устроить бесплатную больницу, сеть спутникового приема — или даже все сразу. Но Лесная Долина только одно из сотни таких же поселений, разбросанных в этих горах, и одно из нескольких тысяч на всем Барраяре. Налоги, выжатые из этого района, помогают содержать элитарную военную школу, в которой он только что потратил… Какую часть их средств? Сколько теперь ему надо отдать только для того, чтобы сквитаться? Он ведь и сам теперь ресурс планеты, подготовка сделала Майлза таковым, он избрал свой путь.

Верующая мать Майлза всегда утверждала, что по способностям человека можно понять, к чему его предназначил Бог. Высшие баллы по академическим дисциплинам Майлз зарабатывал усидчивостью и упорным трудом. Но военные игры, соревнования, в которых требовалось перехитрить противника, опередить его действия хоть на шаг — конечно, он должен был побеждать, он не имел права на ошибку, — все это было ему просто в радость. Когда-то война была в этих краях отнюдь не игрой. Не так уж давно. И она может прийти сюда снова. То, что получается у тебя лучше всего, и есть твое призвание. Похоже, по крайней мере в этом Бог заодно с императором.

Меньше двух недель назад Майлз, раздуваясь от гордости за свои достижения, принес офицерскую присягу императору. Втайне он представлял, как будет хранить верность этой присяге в огне сражений, под пытками врагов — куда ни забросит его судьба (что не мешало, впрочем, ему обмениваться с Айвеном циничными шуточками относительно архаичных шпаг и замшелых стариканов, которые настаивают на том, чтобы их носили). Но теперь он понял, что в его сердце император больше не будет символом Барраяра.

«Мир тебе, маленькая леди, — мысленно обратился он к Райне. — Твой девиз будет носить на щите неказистый и скособоченный современный рыцарь. Но мы с тобой родились в неказистом и скособоченном мире, который отвергает нас без жалости и изгоняет без спроca. И знай, что в твою честь я не стану бросаться с копьем на ветряные мельницы. Я пошлю саперов, чтобы они заминировали этих крутящихся паразитов, и разнесу их в щепки…»

Теперь он знал, кому служит. И почему не может отступать. И почему не имеет права сдаться.

II

— Чувствуешь себя получше? — спросил Иллиан.

— Немного, — настороженно ответил Майлз.

Шеф Службы безопасности придвинул себе стул, сел и вгляделся в лицо своего подчиненного, простертого на больничной койке.

— Приношу мои извинения, лорд Форкосиган, за то, что поставил под сомнение ваше слово.

— Да, вам следовало извиниться, — согласился Майлз.

— Да. Тем не менее, — Иллиан хмуро посмотрел куда-то вдаль, — я не уверен, Майлз, что ты осознаешь, до какой степени тебе, как сыну твоего отца, важно не только быть честным, но и выглядеть таковым.

— Как сыну моего отца — нет, — решительно возразил Майлз.

Иллиан фыркнул.

— Ха! Может, и нет. — Он забарабанил пальцами по столу. — Как бы то ни было, граф Форволк ухватился за два несоответствия в твоих докладах об операциях наемников. Дикие перерасходы там, где задача была простейшая — взять на борт одного человека. Я понимаю, что с Дагулой у тебя были крупные осложнения, но как насчет первого раза?

— Какого первого раза?

— Они снова копают тот случай, когда ты выполнял задание на Архипелаге Джексона. И подозревают, что после того, как тебе удалось успешно скрыть растрату, ты решил сделать это снова, в еще больших масштабах, на Дагуле.