Записки марсобойщика - Дмитрий Евгеньевич Тагунов
– Название «Свобода» тебе о чём-нибудь говорит? – вопросом на вопрос ответил Манякин.
– Впервые слышу! Ха-ха-ха!
Павел заметил на «пятнашке» следы попаданий пуль.
– Вижу, ты тоже с «Арктикой» познакомился.
– Не поверишь, уходил сразу от двух! Сосунки, я ещё полгода назад себе поставил малокалиберную скорострельную пушку. Разметал хулиганов по пустыне как школьников!
– Не задело тебя?
– Да так, – качнул головой Бонус. – Отделался переломом уха. – Он нетерпеливо хлопнул в ладоши, прерывая беседу. – Давай, забирайся ко мне. Вместе поедем. Мне помощник не помешает. У тебя там в Димкином грузовике ничего личного нет из вещей? Нет? Ну тем более. Поехали.
Павел не возражал.
***
Его сморило в кресле, и когда он в следующий раз открыл глаза, уже «стояло утро, летнего теплей». Под марсианским солнцем раскинулся обманчиво светлый свод цвета ряженки – только вокруг непосредственно солнца был заметен размытый голубоватый ореол.
– Летели по небу тучки, – пробубнил Бонус. – Тучек четыре штучки…
Он что, всю ночь стихи читал? Вот же непоседа, балаболит и балаболит без устали.
– Ага, проснулся, – приметил Бонус шевеление в соседнем кресле. – Голодный? Жрать будешь?
– Не жрать, а есть, – сипло поправил Павел, потирая ладонью помятое лицо.
– Да хоть трапезничать. У меня там, в холодильнике, лапша с сосисками. Лимонада бутылка. Пивко – если хочешь.
– Спасибо, пока не хочу.
– Ну смотри. Потом может уже и не быть.
Большой Бонус, а в миру Борис Борисович, обладал запоминающейся, хоть и не выдающейся внешностью. Объёмный, пузатый. На широком лице выделялись внимательные глаза, поломанный нос, пышные усы. Владельцу фирмы «ГАНГ» исполнилось уже тридцать восемь. Его широкий лоб незаметно перетекал в залысины. Всегда спокойный, рассудительный, Бонус легко сходился с людьми и пользовался всеобщим уважением.
«Европа» неспешно пересекала холмистую равнину. Из-за невысоких песчаных дюн по правую руку поднимались зыбкие испарения: где-то там раскинулось обширное горячее болото, исторгающее фонтаны гейзеров. Область повышенной гидро-тектонической активности, туда лучше не соваться.
– Далеко мы от цели?
Бонус щёлкнул по навигатору.
– Нет. Километров шестьдесят, если по прямой.
– Может, ускоримся? Сколько там на спидометре?
– Благородные пятьдесят километров в час, – гордо ответил Бонус. – По пескам быстрее нельзя.
– Можно, – доверительно сообщил ему Павел. Бонус искоса посмотрел на него.
– Я не такой псих, как ты. Тебе волю дай, ты до двухсот разгонишься и на Юпитер улетишь.
Спорить не хотелось. Да и не в праве Павел был спорить – не его грузовик же. Его внимание привлёк далёкий чёрный дым, поднимавшийся за холмами впереди и левее.
– Что там, как думаешь?
– Где? А, там. – Бонус неуверенно потёр щёку. – Не знаю. Хочешь проверить? У меня боеприпасов не так уж много осталось.
– Думаю, стоит рискнуть.
Бонус посомневался, но всё-таки согласился с мнением друга. Через десять минут они преодолели гребень песчаного увала, и перед ними открылось место сражения. Посреди широкой котловины, надёжно укрытой от ветров, темнели обгоревшие остовы перевёрнутой «Арктики» и трёх мотоциклов. А чуть дальше, наполовину зарывшись в песок, стоял знакомый жёлтый «МААЗ-50» с покорёженным синим прицепом.
Павел наклонился вперёд, пытаясь рассмотреть получше. Сердце забилось сильнее. Бонус осторожно вывел «Европу» на равнину, медленно и с видимой опаской объехал чёрные машины америкобританцев и приблизился к «полтиннику». Остановил грузовик и некоторое время сидел, словно ожидая чего-то.
– Пойду, гляну, – сообщил Павел и выбрался из кабины. Борис Борисович посомневался, но всё же последовал за ним.
В изрешечённой пулями кабине «МААЗа», стукнувшись головой в руль, сидел мёртвый Дима Тополев. Спину и живот его покрывали тёмные пятна крови, руки безжизненно повисли, взгляд из-под полуприкрытых век выражал пустоту. Павел стоял, не зная, что делать дальше. Бонус выглянул из-за его плеча, нервно вздохнул и, отодвинув товарища, извлёк тело из кабины.
Резко пахнуло кровью и смертью. Павел побледнел, отступив на шаг. Попытался себя убедить, что нужно помочь другу, но не смог себя пересилить. Бонус оттащил Тополева от грузовика и вернулся, оттряхивая руки.
– Они его достали. Он был уже мёртв, когда грузовик остановился. Роботы продолжали стрелять, пока не осталось ни одной движущейся цели. И сделали своё дело, но поздно, слишком поздно.
– Ведь это мог быть и я, – не своим голосом сказал Павел.
– Мог быть. Но, видно, судьба у тебя такая – выжить. Во что бы то ни стало. Бережёт тебя судьба.
Они обменялись взглядами. Бонус, конечно же, знал биографию Павла. Знал о том случае с аварийной посадкой лайнера. И его слова не были пустым трёпом. Он верил в то, что говорил.
– Давай-ка, – решил толстяк, – забирай свои вещички и тащи ко мне. Всё равно мы не можем тащить
