Вспомни - Джин Родман Вулф
— Дело в харизме. Если она есть, это сразу видно, с первого взгляда.
— Харизма — это уже свойство звезды, но ведь есть множество хороших актеров, которые не являются звездами и никогда ими не станут. Но все равно они хорошие актеры, и если тебе нужен кто-то, чтобы сыграть роль очередного полицейского или остроумной девицы, владелицы гастрономической лавки, они с этим отлично справятся. Разница между плохим актером и хорошим заключается в том, что плохой может выглядеть на уровне в течение пяти минут. Дайте ему нормального режиссера и приличный сценарий, и он с ролью справится. Но хороший актер будет оставаться в образе ровно столько, сколько понадобится.
— К чему ты ведешь, Винди?
Он развел руками и уронил их, изобразив жест отчаяния.
— Я не хочу об этом говорить.
Ее пылкое объятие удивило Марта. Поцелуй длился долго. А когда они наконец разделились, Кит сказала:
— А теперь выкладывай. Для чего в конце концов существуют друзья?
— Просто временами я проклинаю свою профессиональную привычку все подмечать, включая мелочи.
Какое-то время они шли в молчании, затем Кит опустилась на мраморную скамейку.
— Это ты про меня и Джима, да?
Март кивнул.
— Хорошо, давай, облегчи душу.
— Ты сказала, что он сорвал с тебя одежду. Однако она не порвана, и ни одна пуговка не потеряна.
— Но одежда здесь тоже выглядит лучше, чем она есть на самом деле.
Март промолчал.
— Но это так! На большинстве из живущих здесь людей надето самое настоящее тряпье. Ты же видел это, когда мы просматривали диск. Однако для наших глаз это тряпье казалось роскошным одеянием.
Март навел на нее цифровик и, пятясь, включил запись.
— Мы зайдем в первый попавшийся дом и просмотрим, что я сейчас заснял. Если на твоей одежде будут дыры или мы увидим, что пуговицы оторваны… я принесу свои извинения. Но что ты скажешь, если ничего такого мы не увидим?
— Винди!..
— Ладно, проехали. Я все понял.
— Винди, я люблю тебя. Правда! — Из глаз Кит ручьями полились слезы. — Ты взаправду думаешь, что я стала бы раздеваться для Джима, если бы не была до смерти напугана?
— Да. Я бы рад ошибиться, но я так думаю.
— Тебе несладко пришлось с Робин, — Кит отчаянно нашаривала носовой платок. — Я по-онимаю. Я ни-ни-икогда по-настоящему не понимала, как все это скве-е-ерно, до сегодняшнего дня, Ви-и-инди…
— Держи, — отключив цифровик, Март протянул ей свой носовой платок.
Кит промокнула глаза и высморкалась.
— Ничего больше не говори, Винди. Хорошо? Здесь ведь все по-настоящему красиво, даже если это и нереально. Давай просто пойдем и будем любоваться видами, пока есть время.
Они так и сделали: прошли сквозь миниатюрную долину и поднялись по склону к нарядному домику из плитняка. Малая сила тяготения делала прогулку весьма приятной. Март вспомнил, что на Небесах человек может бежать, бежать и бежать и никогда не устанет. Он где-то про это читал, только не помнил, где. Когда они перешагнули через журчащий ручеек, по берегам которого росли белые и голубые полевые цветы, Март начал легонько насвистывать какой-то мотивчик.
Благообразный мужчина лет пятидесяти или около того сажал кусты на лужайке перед домиком. Кит спросила мужчину, приведет ли эта тропа к воротам, а Март добавил:
— Врата Четыре. Мы договорились там встретиться с друзьями.
— Меня зовут Хэп Харпер. — Хэп улыбнулся и вытер руки о штанины своего комбинезона, на котором не было ни одного пятнышка. — Руки пожимать друг другу не станем — у меня они грязные. Так что придется вам поверить на слово, что это я и есть. Когда-то я работал в банке в Сэгино.
Март и Кит назвали свои имена.
— Что ж, эта дорожка не приведет вас к Вратам Четыре, если вы пойдете по ней прямо. Вам надо шагать до следующего перекрестка, затем свернуть налево. Пойдете в том направлении, пока не выйдете к мостику через озеро. Вскоре после этого будет развилка, выберете левую тропу и вскоре окажетесь на месте. Не заглянете на чашечку чаю?
Кит ответила:
— У нас не очень много времени.
Март кивком подтвердил ее слова и добавил:
— Нам надо будет вскорости уйти, но чаю я выпил бы с удовольствием. Если вас это не затруднит.
— Ни в коем случае!
Гостеприимный хозяин провел их в безукоризненно чистый дом, который внутри казался гораздо более просторным, нежели это можно было предположить, оценив его внешние габариты. Они прошли через гостиную и столовую в уютную кухню, где ряды до блеска отполированных медных кастрюль и сковородок отражали связки лука и домашних колбасок, свисающих с потолочных балок.
— Мистер Уайлдспринг, независимый видеопродюсер, — представил хозяин Марта улыбающейся седовласой даме. — Он и мисс Карлсен снимают здесь документал про наши места.
— О, я бы хотела посмотреть это, — оживилась женщина. Она вытерла руки кухонным полотенцем и протянула руку Кит. — Зовите меня Ида, мисс Карлсен. Это случайно не вы вели «Субботнее шоу игрушек»?
Кит улыбнулась.
— Зовите меня Кит, Ида. Да, это была я. Три долгих, как жизнь, сезона я играла в игрушки и разговаривала с игрушками. Пожалуй, я предпочла бы разговаривать с щенками и котятами.
Март сказал:
— Я заметил стереовид в вашей гостиной, Ида. А меня, кстати, можете называть Март. Я знаю, это необычное имя, но я родился в марте, и родители решили, что Март Уайлдспринг будет звучать забавно.
Ида улыбнулась.
— Я тоже могла бы вам кое-что сказать про имя Хэпа. Может, и скажу попозже. Вас интересует, смотрим ли мы «видик»?
Март кивнул.
— Да. Не часто, но время от времени.
— Я не могу показать вам наш документал, как он будет показан в Сети, — объяснил ей Март. — Фильма, по сути, еще нет. Но у меня с собой диск, на котором запечатлены ваши дивные места. С удовольствием покажу вам отдельные фрагменты.
Хэп произнес одобрительно:
— Мне бы тоже хотелось их увидеть.
— Но сначала я должен кое-что вам сказать, — предупредил Март. — Это займет минут пять.
Ида снова улыбнулась.
— Вот и прекрасно. А я за это время заварю чай. Чай должен настояться.
— Вы ведь слышали поговорку о людях, которые видят мир сквозь розовые очки, — начал Март. — Это, конечно же, может быть понято и буквально. Если глядеть через стекла с розовым напылением, то все вокруг выглядит гораздо более приятным и здоровым. Я уж не говорю о тех чудесах, которые творят профессиональные фотографы и операторы, а также о компьютерном волшебстве.
Кит спросила:
— Разумно ли это, Март? Может, лучше не вглядываться
