Герберт Франке - Сириус транзитный

Ютта и Барри выходят из машины, и опять молодая женщина почти бежит, так что Барри едва за нею поспевает. Они входят в большую комнату вроде зала ожидания; обстановка строгая, почти спартанская. У низенького столика к ним спиной сидит мужчина. На миг у Барри замирает сердце: не Гас ли это? Но мужчина оборачивается, это незнакомец, совершенно непохожий на Гаса.

Ютта. Это Вирджил. А это Барри, брат Гаса.

Вирджил. Очень рад, Барри. Гас часто рассказывал мне о своей семье, особенно о вас. Вы уж извините, что я велел привезти вас сюда. Я вам все объясню. А сейчас нельзя терять ни минуты-трансмиттер включен. Позже у нас будет достаточно времени на разговоры.

Барри делает шаг назад; несмотря на усталость, которая еще заметна по его лицу, он снова вполне владеет собой. И снова чувствует себя сильным и предприимчивым.

Барри. Минуточку! Я не позволю командовать собой как мальчишкой-школьником! Я хочу знать, что здесь происходит. А до того с места не сдвинусь.

Усаживается за столик.

Ютта. Но, Барри, ты нам весь график спутаешь!

Вирджил успокаивающе машет рукой. Смотрит на часы.

Вирджил. Брось, Ютта. Он прав. Две-три минуты погоды не делают. Я отлично понимаю Барри. Он вправе узнать самое необходимое.

Помедлив, Ютта кивает. Вирджил садится против Барри. Ютта устраивается неподалеку.

Вирджил. Позади у вас два беспокойных дня, я знаю. Но определенные причины не позволили мне вмешаться сразу. Отчасти виноваты и вы сами-ваш приезд был для нас полной неожиданностью. Почему вы не предупредили заранее?

Барри хочет ответить, но Вирджил жестом останавливает его.

Вирджил. Что было, то было. Все ведь уладилось. Видите ли, ситуация такова. Гасу еще много лет назад стало здесь невмоготу. Вы же знаете своего брата: человек он на редкость энергичный, и сидеть за письменным столом для него нож острый. Неужто вы всерьез думали, что он киснет где-то тут в конторе? Он дал ход проекту «Сириус». И тем самым здешняя работа для Гаса закончилась. Теперь для него есть только одно место, и вы догадываетесь какое-Сириус. Гас пробыл тут ровно столько, сколько нужно, и ни днем больше.

Барри кивает. Вирджил рассуждал вполне логично.

Вирджил. Но Гас-основа основ нашей фирмы. Ее работа целиком и полностью держится на его личности. Ведь невозможно помыслить «Сириус-Транзитный» без Гаса Гриффина. Вывод мы из этого сделали однозначный: надо скрывать от всех, что Гаса на Земле нет. Чуточку вокруг него поутихло-мы разъяснили: у него, мол, дел выше головы. Время от времени снимаем видео и показываем народу. А раз-другой Гас позволил себя уговорить и даже прилетал сюда на несколько дней, чтобы напомнить о себе, выступал на открытии стадиона, на торжествах по случаю десятилетия «Сириуса-Транзитного». Вы и сами знаете, во имя работы Гас отказался от всякой личной жизни. Вместе с рекламистами-психологами мы создали его имидж, сочинили ему биографию, способную пронять любого. По этой версии, Гас-найденыш, отроду невероятно предприимчивый и энергичный. Благодаря этим качествам он сумел победить тяжелейшие обстоятельства и в конечном счете основал и возглавил самую могущественную фирму на свете. А теперь вот представьте себе: в один прекрасный день появляется человек, который может доказать, что он брат Гаса Гриффина!!

Вирджил замолкает, ждет, пока Барри обдумает его слова. Немного погодя Барри кивает.

Барри. Ладно, допустим, я вам верю. Что же дальше?

Вирджил. Мы связались с Гасом. Это было не так просто — расстояние-то о-го-го! Да и нашли его не сразу. Как всегда, он обретался где-то во вновь освоенных местах. Лишь без малого час назад пришел ответ: он хочет вас видеть! Мы сообщили ему, что вы мечтаете работать на Сириусе, и он решил исполнить ваше желание. По-моему, он очень к вам привязан.

Барри. Ну хорошо. А теперь что?

В разговор вмешивается Ютта.

Ютта. Теперь нам пора на трансмиссионную станцию, время не ждет.

Вирджил встает.

Вирджил. Вы правы, Ютта, пора! (Поворачивается к Барри.) Решайте сами. Мы вас принуждать не будем. Нам с Юттой все равно нужно к Гасу на совещание. Ну так как, Барри?

Барри. Договорились. Я с вами.

До станции всего несколько шагов: из зала ожидания они по двору переходят в один из «бункеров». Вестибюль, короткий коридор-ни стульев, ни другой мебели. У входа в трансмиссионную камеру — двое техников. Один отпирает дверь; Барри идет первым и попадает в помещение, буквально во всех подробностях повторяющее кабину глоборамы.

Барри останавливается как вкопанный. Он вдруг перестает понимать, сон это или явь.

Вирджил. Что с вами, Барри?

Барри. Но это же не ракета! Даже не будь я пилотом… В последние дни…

Вирджил подходит к Барри, успокаивая, кладет ему на плечо руку.

Вирджил. Неужели вы никогда не размышляли о проблеме полета на Сириус? Понятно ли вам, как велико расстояние? На обычном космическом корабле, на ракете, перелет длился бы сотни лет. Так нам бы никогда не достичь Сириуса. Мы применяем совершенно новые методы: трансмиссию материи.

Подходит Ютта.

Ютта (раздраженно). Вирджил, вы ведь не собираетесь читать лекцию по физике!

Вирджил. Конечно, нет. (Опять оборачивается к Барри.) Я же сказал, позднее я вам все объясню.

Барри все еще медлит.

Барри. Но это помещение… Я видел кабину глоборамы, тут все точно так же…

Вирджил (уже с явным нетерпением). По-вашему, это помещение имитирует глобораму? Как раз наоборот: глоборама сделана по образцу трансмиссионной камеры. В том-то и дело: люди, которых мы вынуждены временно отстранить от службы на Сириусе-по болезни или из-за ранения, — вспоминают в глобораме свои подвиги. Ну а теперь быстро, Барри, иначе мы пропустим совмещение.

Барри еще борется с собой, но в конце концов преодолевает сомнения и садится. Техники помогают им пристегнуть ремни и надеть шлемы.

Техники. Порядок?

Вирджил. Думаю, можно начинать.

Двое остальных согласно кивают.

Техники. Счастливого пути!

НОЧЬ ТРАНСМИССИОННАЯ КАМЕРА

Свет мигает, гаснет. Затем, как пузырьки воздуха в шампанском, откуда-то всплывают искорки огней. Цепочки их превращаются в полосы, возникающий зебровый узор колышется вправо, влево, его движение приобретает ровный волнообразный характер. Но вот оно убыстряется, световые ленты по краям расплываются, смазываются.

Кружит, вскипает красочное марево. Паническое чувство дезориентации. Многоголосые, спокойные звуки, странные, но гармоничные аккорды. Барри охвачен невероятным напряжением, но не может точно сказать, что с ним творится. Он сидит в своем кресле словно каменный, хотя ракетные перегрузки здесь ни при чем. Его как бы разламывают изнутри, разлагают на микрочастицы и каждую из них отдают во власть какой-то непонятной силы.