Игорь Зенин - Луч Анастасии

ШОК

Боль все дни невыносимая. Это просто не передать словами. Шестого мая я почувствовал физически, что Алеся появилась, по крайней мере, в общежитии. Перед праздником победы я предпринял последнюю попытку вернуть Алесю. Я позвонил на вахту, и попросил позвать её к телефону. Она спустилась. Голос был радостный, весёлый, полный надежды на всё хорошее. Она не могла меня узнать по голосу: - Алло, кто это? - Алеся? - Да! А кто это? - Алеся, это Игорь. В ответ молчание с секунду, а после короткие гудки. Вечером этого дня меня буквально трясло. Анастасия опять произнесла: "Она будет говорить страшные вещи". Помимо того, что рвало на части грудь, невероятная слабость была по всему телу. Словно я нёс на себе мешок с песком. Анастасия дала знак. Я оторвал свой взгляд от асфальта. Впереди шли две подружки. Одна из них сильно напоминала Наташу, соседку Алеси по общежитию. И вторая девушка сказала этой: "Я боюсь, что мой родственник опять будет сильно обижаться". Эту фразу можно было понять двояко. Не буду вдаваться в подробности, но она давала идеально ключ к двум аспектам наших взаимоотношений. Но соображать я не мог. Боль в груди, невероятная усталость блокировали любую работу мозга. Я удивляюсь, как Анастасия смогла достучаться до меня. В эти дни я дал почитать "Луч" ещё трём своим друзьям, которым доверял на все сто - двум женщинам (удивительно прекрасным, как внешне, так и внутренне) и своему другу. Мне было необходимо понять, что же я всё-таки написал. Девятого мая мне позвонил мой друг, и я поехал к нему домой. Анастасия дала отрицательный сигнал, который можно было понять двояко: или не надо ехать, или не надо нервничать в гостях. Когда он высказывал своё мнение, мне хотелось вцепиться ему в рожу мёртвой хваткой. Повторяю, это мой самый близкий друг. Кстати, эта была всего вторая книга из моих, которую он прочитал - загруженность, свои проблемы, отсутствие принтера... И "Луч" я его упросил, заставил прочитать. - Игорь, я прочитал. Знаешь, что я тебе хочу сказать - мне впервые захотелось стать твоим импресарио. На этой книге можно зарабатывать деньги. Только нужно убрать нудные рассуждения, побольше секса, добавить художественность. Сюжет прекрасный, нестандартный, полуфантастический! И получится отличный бестселлер! От его слов в груди стало жечь ещё сильнее. В итоге я, голодный, съел у него весь салат с картошкой, и поскорее смылся. Я торопился на салют. Каждый год я хожу на салют. Как правило, никого там не встречаю, но главное в другом - посмотреть на весь город, который глазеет в небо, полюбоваться фейерверком. И ведь это ж надо - в океане пьяных и весёлых лиц, стоящих на огромной площади, как селёдки в бочке, я точно вышел на... Наташу. Ещё в январе Алеся говорила, что в начале марта Наташа уедет домой писать диплом. Я тогда радовался, что с марта мы будем совершенно одни, закрывшись от всего мира, не вздрагивая от звука Наташиного ключа в скважине замка... Получилось с точностью до наоборот, как говорили у нас в науке... Наши взгляды встретились. Я с трудом натянул улыбку и поздоровался. Наташа смотрела на меня, как на убийцу. От одного её взгляда мне хотелось самому сесть на электрический стул. - Привет. Давно приехала? - Нет, на днях. - Как поживает Алеся? - Я её толком не видела, мы говорили минут пять, она живёт с парнем на Юго-Западном. - ...Передавай привет... Земля провалилась из-под ног. Мир, гнусный и поганый, стал ещё чернее и зловещее. Я не помню, как я шёл. Я молча выл на луну. Это был уже не вой, а зловещий крик кончины. У меня не хватало сил даже просто, по-мужски, разозлиться на Алесю. Разозлиться за измену, за предательство, за её жестокость... Отойдя метров на сто, я решил вернуться. Но пройдя метров тридцать обратно, понял, что среди такой толпы народа, среди броуновского движения людей, выйти опять на Наташу невозможно. И всё-таки я вышел. Или кто-то вывел. Дословно разговор не помню. Я что-то говорил о том, что не знаю, что случилось, и хочу знать правду, почему Алеся меня ненавидит. Я кое-как дошёл до дома. Внутри была пустота. Даже не было мыслей о суициде. Он был не нужен, поскольку я уже не жил. Все психотропные службы с их пси-генераторами и операторами, с танцорами и операми, не могли сделать то, что сделала Алеся за десять дней этого месяца. Я был зомби. Без эмоций, без мыслей, без желаний. Боль не прекращалась ни на секунду, выжигая всё внутри. Я дышал, ел, двигался, ходил на работу через силу. И теперь я прекрасно понимал - наступит миг, и сердце уже не выдержит - оно просто остановится. За ненадобностью работы.

МОЁ ЗАКЛИНАНИЕ

Пора сказать о том, что я говорил Алесе все эти дни, точнее, недели и месяцы. Когда Анастасия, в начале апреля, сказала "Не бросай её", я, спустя несколько дней, всё более увереннее, начал говорить: - Алесенька, я люблю тебя. Алесенька, ты у меня - единственная. И как-то само собой, в конце апреля, когда "Луч-1" ещё не был закончен, я осознал одну простую мысль. Но эта мысль жила, умирала, росла, опять умирала все эти месяцы. Я, наверное, повторяюсь, но начиная с предсказания, я боялся Алесю ещё до знакомства. Боялся в глубине души. Потому что во время предсказания, несмотря на простоту "картинки", я испытал сильный страх, от чего и проснулся сразу. Тоже чувство было и на берегу моря, когда уже всё было ясно, как божий день, насчёт интима, а я боялся начинать первым. Я боялся её взгляда, когда первый раз мы были вместе в яхт-клубе. Плюс ещё разговоры и предсказания Анастасии. Но её открытость, нежность, доброта, любовь ко мне (или всё же мне так казалось?) постепенно меняли моё отношение к ней. Она действительно искренне верила, что сама (поскольку у меня нет возможности заработать самому квартиру, но об этом позже) сможет заработать деньги и купить НАМ квартиру. Но лёгкую трезвость в ход этих мыслей внесла сама Алеся. Дело в том, что я, поняв, что мертвяки не дадут мне спокойно жить здесь, в России, решил с другом уехать за рубеж на год, чтобы заработать себе хотя бы на однокомнатную квартиру. О своих планах насчёт кораблей я говорил Алесе. И, естественно, спросил у неё: - Ты будешь меня ждать? Она с лёгкой улыбкой ответила: - Не знаю. В первый момент меня это шокировало. Но Алесе я многое прощал, (повторяю, это не характерно для меня) понимая, что мы ещё очень мало знакомы, и мы очень разные. С другой стороны, может, она врёт - своеобразный флирт. Ведь может сказать "Конечно, буду ждать", а на самом деле не будет помнить и неделю. Читатель, ты можешь мне возразить: - Как ты такое пишешь? Со своими способностями, с возможностью спросить у Анастасии?! - Да никак. Я хочу жить реально и просто. А эти способности, будь они не ладны... Они включаются, как правило, в экстремальных ситуациях. Обращаться к Анастасии с этим вопросом просто неэтично. Мы сами должны решать свою судьбу и творить свою любовь. И каждый прожитый день - это экзамен. Да, да, экзамен. Словно кто-то, каждый день, предлагает нам тест на прочность и вшивость. Многие этого не замечают. Второй случай, происшедший с нами, дополнительно меня отрезвил. Мы пошли на рок-балет "Юнона и Авось". Эта рок-опера на музыку Рыбникова для меня как своеобразный гимн жизни. Страсть, ожидание любимого в течение сорока лет... После Алеся ответила на мой вопрос: - Мне не понравилось. - Почему? - Не знаю. Так или иначе, после всех тех проблем, что были с Алесей, я про себя решил - поживём с ней хотя бы год - а там видно будет... После этого к Алесе я стал относиться спокойнее. Страсть осталась та же - одно другому не мешает. Кстати, в последние месяцы, в январе-феврале, когда это мы делали редко, уже не каждый день, - страсть была больше. Но ничего удивительного тут нет. Мы чувствовали, что теряем друг друга. И когда началась вся эта мясорубка, - первое, что мне хотелось - узнать правду. Потом хотелось её просто как женщину. А после, поняв, что с ней происходит что-то ужасное - я понял, что только с ней мы будем счастливы. Видимо, за эти месяцы с Алесей случилось что-то нехорошее. Я видел видения, где Алеся занимается любовью. Несколько раз видел, как она это делает с несколькими мужчинами, либо пьяная вдрабадан, либо под наркотическим действием. Я не знаю, что это за видения - искусственно наведённая "деза" мертвяков, или биовизор, или мои собственные галлюцинации. Когда я просил Анастасию показать мне Алесю, она отвечала: "Лучше тебе её не видеть". Её сломали так, что теперь только я смогу понять и принять её правду. Только я смогу её склеить. И ещё. За эти месяцы я понял простую вещь. С годами мы становимся консервативнее, и всё больше появляется желание найти "принцессу в белом "Мерседесе". Алеська не подходит под это понятие. "Мерседес" мне не нужен. Вообще, когда я вижу женщину за рулём иномарки, я мысленно пытаюсь представить, сколько эшелонов с углём разгрузила эта шофёрочка, что бы заработать себе на этот автомобиль? А как иначе можно заработать?! Есть ещё один вариант заработка, вот поэтому я и смотрю на них с отвращением. Алеська не подходила под понятие принцессы. Несмотря на все мои попытки пробиться к её сердцу. Но за эти месяцы я понял, что и я не принц, тем более, даже не на велосипеде. И лучше Алеськи не найти. Просто не найти. Несмотря на различие, между нами очень много общего. И есть чувства, страсть. Страсть в лучшем смысле этого слова. Это не утихнет никогда. И только тогда я понял до конца, что именно Алеську я смогу воспринимать рядом в течение всей жизни, терпеть её прихоти, капризы и чудачества. Поэтому, примерно с середины апреля, я мысленно твердил одно и тоже: - Алеся, я люблю тебя. Алеся, ты мне очень нужна. Алеся, ты у меня единственная. Алеся, будь моей женой. И сейчас, сжигаемый страшным огнём ненависти, я мысленно говорил тоже самое. Боль стихала чуть, но потом вспыхивала с новой силой. Не думайте, я говорил искренне. Я это знаю сам. То, что это посоветовала Анастасия - не говорит, что я делал это не искренне, из-под палки.