Максим Перельман - Переход

— Ах, я уже ничего не понимаю, — вздохнула она, достала платок и начала вытирать мои слёзы, приговаривая: «Ну, не плачь, не плачь… если ты Ральф, то почему ничего не помнишь и не узнаёшь меня? А если Макс, то почему тебе дали такие же капсулы, что были у него, а главное, почему ты так на него похож»?

Она целовала моё лицо, мои глаза, и я чувствовал, как любит она меня, и как её люблю я.

Мы долго молчали, даже не замечая, как долгая венецианская ночь начала переходить в утро. Погасли фонари, и безлюдный город показался мне таким же нереальным, как всё, что происходило в последнее время в моей жизни.

То о чём говорила Эрнеста, казалось мне невероятным, но события моей жизни сделали меня верящим в невероятное. Но уверен я был только в том, что я не нацистский преступник, родившийся в девятнадцатом веке и сохранивший свой молодой облик. И ещё в том, что стоящая рядом со мной женщина не сумасшедшая.

Я прижал к своим щекам её холодные руки. Я глядел в её казавшиеся чёрными при неясном утреннем свете глаза и понимал, что она заглянула в такую глубину времени, куда мне не было хода. Мне стало её нестерпимо жалко, и я так ласково, насколько возможно, тихо сказал:

— Мы должны во всём разобраться, Эрнеста. Иначе мы совсем запутаемся. Пойдём, попробуем найти наш отель, а то мы за ночь зашли неизвестно куда.

Мы пошли куда-то наугад, тесно прижавшись друг к другу, и я начал задавать вопросы.

— Ты сказала, что твой муж был банкиром? А кем он был на самом деле? Расскажи мне о нём всё, что знаешь.

— Он и на самом деле был банкиром, но кроме этого, как я догадывалась, а потом услышала от него, он был один из тех, кто управлял Третьим Рейхом. Ральф, Гиммлер, Гитлер и ещё несколько человек. Они были элитой Германии. Но главным был не Гитлер, хотя он и считал себя единственным правителем мира.

— А кто же был главным? Ральф?

— Возможно, очень возможно…

— А кто были Гиммлер, Геринг, Борман, другие?..

— Соратники, единомышленники, жизнь которых была посвящена великой миссии.

— Минутку, Эрнеста, ты говоришь о каком-то тайном правительстве? И в нём твой муж занимал руководящую должность? То есть, условно говоря, Гитлер был пешкой?

— Именно так, относительно тайного правительства — именно так. Ну а Гитлер не пешка, конечно, но и не ферзь. Гитлер как раз король, если сравнивать с шахматами, но король в шахматах — это фигура слабая и очень зависимая, нуждающаяся в постоянной защите.

— Хорошо, допустим. А кем тогда был Гиммлер? Какие отношения были у твоего мужа и Гиммлера? Кто кому подчинялся?

— Отношения были деловые и дружеские. Ральф часто говорил мне о том, как ценит и любит Хайни, рассказывал о его верности идее и невероятной исполнительности, особенно тогда, когда перед ним была ясная цель. А их совместная деятельность имела чёткую мотивацию. И, как я узнала, чудовищную. А кто кем руководил? Не знаю… Ральф нуждался в СС, которые были подчинены исключительно Гиммлеру, и никому больше. А СС была не просто армией, это было государство в государстве. Но и Хайни не делал ни одного шага, не посоветовавшись с Ральфом. Видишь ли, Макс, об их отношениях я могу судить по немногому из того, что мне было позволено слышать и видеть. Я не вникала в их деятельность, но мне они казались не только лидерами, но и друзьями.

— Ну хорошо, а как у Ральфа оказались капсулы? И какие у него и Гиммлера были отношения с инопланетянами? И чем закончилась та история, когда ты нашла капсулы? Ты остановилась на том, что твой муж вошёл в кабинет, когда ты держала в руке какую-то ампулу…

— Да я зажала в руке ампулу и никак не могла задвинуть ящик стола. Увидев это, Ральф спросил, что меня так заинтересовало в его столе? Я не умела лгать ему и не считала нужным это делать. Я ему полностью доверяла, как и он мне. Я рассказала ему о том, что ночью слышала обрывки его разговора с Гиммлером и зашла в его кабинет, чтобы найти какие-то документы, подтверждающие отношение Ральфа к концлагерям, уничтожению евреев и к инопланетянам. Но нашла только это. Я кивнула на коробочку с капсулами.

«Мне казалось, что я запер дверь кабинета», — сказал он.

Ральф усадил меня в кресло, долго молчал, потом заговорил, И я видела, с каким трудом ему даётся каждое слово. Он сказал, что наша любовь и наша совместная жизнь не позволяют ему больше скрывать от меня самую великую тайну мира.

Он начал рассказывать об инопланетянах и о том, что они с Хайни давно уже контактируют с ними. Целью инопланетян является освобождение человечества.

Впервые контакт с ними произошёл у него восемь лет назад в больничной палате, где он умирал от раны, нанесённой вепрем. Тогда он очнулся от чувства странной восторженной лёгкости, охватившей его душу. Он решил, что уже умер, но, оглядевшись, понял, что он почти прозрачный, излучающий какое-то красноватое сияние, стоит посреди палаты. Перед ним, как сошедшее со стереоэкрана, колебалось трёхмерное изображение странного, похожего на человека существа. Его же собственное тело неподвижно лежало на больничной койке. Существо спросило его, хорошо ли он чувствует себя вне тела? Ральф ответил, что никогда в жизни он не чувствовал такой счастливой лёгкости. Существо сказало, что задачей их внеземной цивилизации является уничтожение всех до одного человеческих тел на Земле, чтобы люди почувствовали себя абсолютно свободными. И что он, Ральф, осуществив эту миссию, должен умереть последним.

— Твой друг, Генрих, — произнёс гуманоид, — введёт тебя в подробности нашего плана. Мы ещё не раз встретимся с вами. А теперь мне пора, — и добавил. — Для того чтобы освободиться от смерти, нужно освободиться от жизни.

— Эрнеста, — я схватил её за плечи, — я помню эту фразу! Её сказал мне на прощание мой инопланетянин из Пирамиды.

Эрнеста усмехнулась: — Ну, может быть, у них это вместо прощального приветствия, — слушай дальше, Макс.

Изображение гуманоида стало бледнеть, — продолжал рассказывать мне Ральф, — а потом оно будто растворилось в воздухе. Ральф увидел, как в палату вошёл Хайни, подошёл к кровати и вложил в рот неподвижного тела Ральфа какую-то капсулу. Муж очнулся в постели совершенно здоровым.

— Я слушала его с ужасом. «Уничтожить человечество»? — спросила я. Ральф ответил, что не уничтожить, а освободить, в этом и состоит цель их организации. Освободить от тел людей одновременно с телами других обитателей всей Вселенной. Гуманоиды считают, что во Вселенной все существа находятся в неразрывной связи друг с другом, потому что Создатель всех тел в мире — единый для всех. Муж сказал мне, что Гиммлер начал встречаться с инопланетянами ещё в двадцатые годы. Он поверил в их идею, познав, какое счастье быть без тела, и зная, как мучительно жить людям на Земле.