Пол Андерсон - Рассказы. Часть 2

Эта задача требовала времени. На следующий день Эвалит освободилась только перед закатом. Она чувствовала себя более усталой, чем обычно. И более умиротворенной. Саднящее воспоминание о том, что произошло, ушло куда-то вглубь. В голове вертелась мысль абстрактная, но не шокирующая, не предательская. «Я молода. Наступит время, и придет новый мужчина. Я не буду любить тебя меньше, дорогой».

Она шла по тропинке, оставляя на собой шлейф пыли. Поселок был наполовину разобран, соответствующее количество персонала находилось на корабле. Под желтоватым небом тихо спускался вечер. Среди машин и домиков сновали те, кто еще остался. Локсон лежал притихший, таким он стал в последнее время. Поднимаясь в домик Дженифера, она порадовалась даже звуку собственных шагов. Он сидел большой и неподвижный возле экрана, ожидая ее.

— Обход закончен и происшествий нет, — доложила она.

— Сядьте, — сказал он.

Помолчав, Дженифер напряженно сказал: — Медики закончили работу.

Это было ударом. Эвалит заметалась в поисках слов.

— Так скоро? Я хочу сказать, ну, что у нас так мало оборудования и так мало людей, которые в этом что-то понимают и без Денли, специалиста по внеземной биологии. Нужно, наверное, более тщательное исследование… на хромосомном уровне, если не глубже… не надо забывать и о физической антропологии… Может, всем этим надо заняться еще раз?

— Все так, — согласился Дженифер. — Не найдено ничего, что могло бы представить хоть какой-нибудь интерес. Возможно, что-нибудь и нашлось бы, если бы ребята Удена знали бы, что искать. Тогда они смогли бы выдвинуть гипотезу, проверить ее на организме и прийти к пониманию того, как все это происходит. Вы правы, Денли обладал профессиональной интуицией, которая могла бы направить нас куда надо. Не обладая ни интуицией, ни практическим опытом, лишенные всяческой помощи от этих напуганных, невежественных дикарей, они вынуждены действовать почти наугад. Они нашли некоторые странности в пищеварительной системе, которые не могут быть объяснены здешней экологией.

— Тогда почему они остановились? Все равно мы не можем улетать раньше, чем через неделю?

— Они сделали это по моему приказу, после того, как Уден показал мне, что у них, творится, и сказал, что бросает это занятие, чтобы я не говорил.

На губах Эвалит мелькнула презрительная улыбка.

— Вы имеете в виду психологическую пытку?

— Да. Я видел эту истощенную женщину, привязанную к столу. Ее тело было опутано проводами разных измерительных приборов, которые громоздились вокруг, щелкали, гудели, вспыхивали. Она не видела меня, ее глаза были ослеплены страхом. Она, наверное, считает, что ее лишают души. А может, все обстоит еще хуже и с ней делали что-то еще более страшное, чему она даже и названия не знает? Я видел ее детей в камере, держащихся за руки. Они на пороге зрелости, как это отразится на их психосексуальном развитии? Я видел их отца, лежащего рядом, напичканного наркотиками после того, как он попытался проломиться сквозь стену. Уден и его ребята говорили мне, что они пытались с ними подружиться, но у них ничего не вышло. Это и понятно, потому что пленники знают, что находятся во власти той, которая ненавидит их ненавистью, Способной достать их даже в могиле. — Дженифер помолчал. — Все на свете имеет свои пределы, лейтенант, — продолжил он, — включая и науку и наказания. Особенно, если оказывается, что шанс открыть еще что-нибудь очень мал. Я приказал закончить исследование. Завтра ребят и их мать доставят к дому и отпустят.

— Почему не сегодня? — спросила Эвалит, почти зная, что он ответит.

— Я надеюсь, — сказал Дженифер, что вы согласитесь отпустить с ними и Мору.

— Нет!

— Ради бога!..

— Вашего бога, — Эвалит смотрела в сторону. — Я не в восторге от всего этого, капитан. Я уже, кажется, хочу и сама забыть про свой долг. Но ведь Денли погиб не в честном бою и не в вендетте… Его зарезали, словно поросенка. Каннибализм — это зло, он превращает человека в хищное животное. Я не верну его, но несколько уравняю предметы, превратив каннибала в опасное животное, которое надо убить.

— Понимаю, — Дженифер уставился в окно. Предзакатные тучи надели на его лицо маску. Наконец он холодно сказал:

— Законы Объединенных Планет и этой экспедиции не оставляют мне выбора. Но у нас не будет вампирских церемоний и делать вам все придется самой. Пленник будет доставлен тайно после наступления темноты. Вы разделаетесь с ним и примите участие в кремации.

Ладони Эвалит покрылись потом.

— Я никогда не убивала человека, безоружного, беспомощного человека!

«Но он это сделал», — подумала она и вслух сказала:

— Понятно, капитан.

— Очень хорошо, лейтенант. Сейчас можете подняться наверх и помочь с обедом. Вы приступите к делу, — Дженифер посмотрел на часы, — в двадцать шесть ноль-ноль.

Эвалит сглотнула, борясь с сухостью в горле.

— Это не слишком поздно?

Я хочу, — ответил он, — чтобы лагерь уснул. — Их взгляды столкнулись, — и чтобы у вас было время подумать.

— Нет! — она выпрямилась, словно под брошенная пружиной, и шагнула к двери.

Его голос догнал ее:

— Денли тоже просил бы тебя об этом.

Ночь пришла и заполнила комнату. Эвалит не в силах была подняться, чтобы включить свет, стул, который так любил Денли, словно не пускал ее. В конце концов она вспомнила про медикаменты. У нее осталось мало таблеток. Одной было вполне достаточно для того, чтобы облегчить выполнение экзекуции. Не оставалось сомнений, что Дженифер распорядился, чтобы Мору дали транквилизатор — уж теперь то, наверняка, — перед тем, как доставить его сюда. Почему бы и ей не обрести спокойствие с помощью таблеток? Это было бы нечестно. Почему?

— «Я не знаю. Я больше ничего не понимаю. А кто понимает? Один Мору. Он знает, зачем убил и освежевал человека, который ему доверял». Эвалит вдруг обнаружила, что грустно улыбается в темноте. Он был суеверен, его верный проводник. Он видел, как у его детей появляются первые признаки возмужания. Это должно было его немного поддерживать. Странно, что при таком стрессе все-таки началась внутренняя перестройка молодых организмов. Скорее, тут можно было ожидать задержку. Правда, пленники были посажены на сбалансированную диету, и медицинское вмешательство, видимо, избавило их от хронических заболеваний. И все-таки это очень странно. Кроме того, у нормальных детей в нормальных условиях за столь короткое время никак не могли появиться отчетливые внешние признаки. Денли было бы тут над чем поломать голову. Она словно увидела его, нахмурившегося, потирающего подбородок, улыбающегося уголком рта от удовольствия решения новой проблемы.