Клиффорд Саймак - Кольцо вокруг солнца

Телефон уже звонил в ее квартире. Он припомнил расположение комнат, аппарат на столике возле дивана– вот она пересекает комнату, вот-вот раздастся ее голос.

А телефон все звонил и звонил.

Ответа не было.

Телефонистка сказала:

– Номер не отвечает.

– Попробуйте позвонить по другому номеру, – попросил он и назвал телефон конторы.

И опять он ждал, прислушиваясь к гудкам.

– И этот номер не отвечает, – сказала телефонистка.

– Спасибо, – поблагодарил Виккерс.

– Повторить вызов?

– Нет, – сказал Виккерс. – Аннулируйте его, пожалуйста.

Следовало поразмыслить и выработать план действий. Прежде всего надо было уяснить положение дел. Раньше было легче– стоило убедить себя, что все– игра воображения, что и сам он и мир вокруг сошли с ума, и, если без раздумий следовать событиям, все уладится.

Теперь промахнуться было нельзя.

Отныне он должен поверить всему, что сейчас в этом номере поведал ему Крофорд, каким бы невероятным это ни казалось.

Он должен поверить в это невероятное изменение человеческой природы и в расколотый враждебный мир. Он должен поверить в сказочную страну своего детства, и, если он действительно мутант, сказочная страна становится отличительным знаком, по которому он сможет узнать своих собратьев, а они – его.

Он пытался вникнуть в тайный смысл рассказанного Крофордом, связать все воедино, но не мог– существовало множество неизвестных ему побочных явлений и факторов.

Имелся мир мутантов, мужчин и женщин, стоящих на более высокой ступени развития, чем обычные люди. Мутанты были наделены такими свойствами и мыслили такими категориями, о которых обычные мужчины и женщины и не подозревали. Это был следующий шаг в развитии человека, следующая ступень эволюции. Человеческая раса продолжала развиваться.

– И только богу известно, – сказал Виккерс в пустоту комнаты, – нужно ли ей это движение вперед.

Маленькое содружество мутантов содействовало развитию человеческой расы, но трудились они в тайне, потому что стоило им открыться миру нормальных людей, как он восстал бы против них и разорвал только за то, что они не такие, как все.

В чем крылось отличие? Что и как они могли совершить?

Кое-что он знал– вечмобиль, вечные бритвенные лезвия, вечные электрические лампочки и искусственные углеводы.

Какой же фактор действовал еще? Должен был существовать еще какой-то фактор.

Вмешательство, как говорил Гортон Фландерс, раскачиваясь в кресле на террасе. Чье-то вмешательство, которое помогало человечеству двигаться вперед и так или иначе уничтожать горькие плоды своего однобокого развития.

Виккерс знал, что ответ мог дать только Гортон Фландерс. Но где его найти?

– Их трудно схватить, – говорил Крофорд. – Вы звоните у двери и ждете. Вы пишете им и ждете. Вы выслеживаете их и ждете. Но их никогда нет там, где вы думаете, они находятся где-то совсем в другом месте.

«Прежде всего, – подумал Виккерс, – надо смыться отсюда и постараться стать неуловимым.

Во-вторых, надо найти Энн и помочь скрыться и ей.

В-третьих, необходимо отыскать Гортона Фландерса и, если он не захочет говорить, вырвать у него признание».

Он взял волчок, спустился вниз и вернул ключ. Портье вручил ему счет.

– Тут для вас записка, – сказал он, кладя ключ на место. – Ее оставил человек, который был у вас.

Виккерс взял конверт и достал сложенный вчетверо листок бумаги.

– Странно, – сказал портье. – Он ведь только что говорил с вами.

– Да, – ответил Виккерс, – очень странно.

Он прочел записку:

Не пользуйтесь своим вечмобилем. И молчите, чтобы ни случилось.

Это было действительно странно.

26

Он вел машину навстречу заре. Дорога была пуста и машина бесшумно летела вперед, словно птица, только на поворотах шуршали на асфальте шины. Рядом с ним, на сиденье, в такт движению покачивался раскрашенный волчок.

Его смущали два момента, только два момента.

Он должен был остановиться в доме Престонов.

И не должен был пользоваться машиной.

И то и другое было абсолютно абсурдным, и он злился на себя. Он до отказа нажал на акселератор, и шорох шин на поворотах превратился в визг.

Следовало остановиться в доме Престонов и испытать волчок. Он чувствовал, что должен поступить именно так, но сколько ни рылся в памяти, причин этого решения не находил. Если волчок способен сработать, он сработает где угодно. И все же какая-то глубокая уверенность подсказывала ему, что место проведения эксперимента не безразлично. Он был убежден, что дом Престонов явно скрывает что-то в себе. Он мог послужить ключевым моментом, если только во всех этих историях с мутантами мог быть ключевой момент.

«У меня мало времени, – говорил он себе. – Зачем крутиться вокруг да около. Нельзя терять ни минуты. Прежде всего надо вернуться в Нью-Йорк, чтобы отыскать и спрятать Энн».

Энн должна была быть тем другим мутантом, о котором упомянул Крофорд, но и в данном случае, так же как с домом Престонов, его уверенность зиждилась ни на чем. Ведь не было ни оснований, ни доводов считать Энн Картер мутантом.

«Основания, доводы, доказательства, – думал он. – А что еще? Обычные логические рассуждения, с помощью которых человек построил свой мир. Есть ли у человека другая мера, позволяющая отнести систему причин и след ствий к детским забавам, посредством которых люди многого добивались, но которые во многом перестали их удовлетворять? Как отличить истину от лжи, добро от зла, не прибегая к нудному перечислению доказательств? Интуиция? – Так это сродни женской непоследовательности. Предчувствие? – Так это сродни суеверию.

Ну, а в сущности, что представляют собой непоследовательность и суеверие? Долгие годы исследователи занимались внечувственным восприятием, этим шестым чувством, которое человек так и не сумел развить в себе.

А если возможно внечувственное восприятие, то почему не допустить существования других способностей– психокинетического контроля над предметами, предвидения, иного восприятия времени, чем бег стрелок по циферблату, познания и использования неведомых измерений пространственно-временного континуума.

Пять чувств: обоняние, зрение, слух, вкус, осязание. Пять чувств, о которых человек знал с незапамятных времен! Но разве их не может быть больше? Не исключено, что в человеке заложены и другие чувства, которые ждут своего развития. Ведь человек так медленно меняется на своем эволюционном пути. И вряд ли развитие человеческого интеллекта и человеческих чувств остановилось. А если так, то почему бы не появиться шестому чувству, седьмому, восьмому?