Василий Головачев - Последний джинн

— Пойдемте, покажу вам интерьеры, — сказал Айслендер после паузы, по-прежнему не глядя на спутницу.

Они сошли с балюстрады цеха к подножию гиперболоида, вокруг которого царила рабочая суета разнородных технических комплексов, выглядевших самостоятельными механическими существами, и вошли в разверстый люк нижнего яруса корабля.

Перед ними сгустился воздух, возникшее полупрозрачное облачко приобрело форму симпатичной девушки.

— Чем могу быть полезна?

— Отставить сопровождение, — буркнул директор.

Девушка — фантом инка, управляющего наладкой систем фрегата, — исчезла.

— Это генераторы хода, — подвел Айслендер гостью к открытому люку в коридорчике, спиралью наматывающемся на горловину гиперболоида.

Девушка кивнула. Генераторы ее не интересовали.

Поднялись выше, осмотрели сектор жизнеобеспечения, потом жилой сектор корабля с двадцатью каютами для экипажа и экспедиционного отряда. Норма Спирс не задала ни одного вопроса. Директор и вовсе ушел в меланхолию, исполняя какой-то не им разработанный ритуал.

Наконец добрались до «мозга» фрегата — рубки управления с четырьмя кокон-креслами, предназначенными для драйв-навигаторов и капитана корабля. Рубка представляла собой самый настоящий «нервный узел» фрегата, на который сводились все цепи управления системами корабля и линии связи. Вести корабль к звездам должен был инк корабля класса Умник, возможности которого позволяли ему обрабатывать большие потоки информации и принимать решения за миллионные доли секунды. Инк не устанавливался в корпус фрегата, а по сути выращивался вместе с ним и по большому счету действительно являлся его «мозгом».

— Рубка, — равнодушно сказал директор Айслендер.

Гостья не ответила. Она повертела головой, осматриваясь, бросила косой взгляд на системотехника, копавшегося в одном из кокон-кресел.

Директор кивнул, направил на него руку. С манжета рукава слетела неяркая желтая молния, вонзилась в затылок техника, он обмяк.

— Двадцать секунд, — сказал Айслендер. — Потом начнется тревога.

Слова он выдавливал с трудом, будто ему приказывали это сделать. Взгляд директора совсем осоловел, глаза подернулись пленкой безразличия.

Глаза же Нормы Спирс, наоборот, засияли изнутри, стали большими, пронизывающими и просчитывающими ситуацию.

Она прошлась по рубке, склонив голову к плечу, как бы прислушиваясь к чему-то. Дотронулась до светящейся стенки с рисунком древесного листа, воткнула в стену руку.

Рука девушки засветилась, как раскалившийся металлический стержень… и потекла в пробитое отверстие ручьем текучей пыли. Фигура Нормы Спирс заколебалась, начала распадаться на клубы дыма, которые вихриками разбежались по рубке и всосались в стены.

Зазвенел звонок тревоги, но тут же смолк, будто ему перерезали глотку.

Директор верфи криво улыбнулся.

Он знал, что происходит. Остановить атаку нанитов на фрегат было уже невозможно.

Когда в рубку ворвались витсы охраны цеха, директор Айслендер лежал на полу, глядя в потолок пустым и глазами. Наниты не пощадили и его, подчиняясь программе уничтожить компьютерный кластер фрегата и стереть все следы своего пребывания.

От «представителя СЭКОНа» Нормы Спирс не осталось ничего, даже сережек. Живым человеком она не была. Ее заменил витс, целиком слепленный из нанороботов.

Майкл Хоук и Ромашин-старший прибыли на верфь спустя сорок пять минут после случившегося.

В цехе сборки уже работали следователи Службы безопасности России, поэтому все работы на фрегате были свернуты, а со свидетелями теракта — как было позже заявлено по видеоинформу — беседовали оперативники СБ.

К прибывшим вышел из недр фрегата начальник следственного отдела Задунайский, хмурый и озабоченный.

— Директор верфи мертв. Его спутница исчезла. По нашим данным, Норма Спирс в настоящий момент находится в своем офисе в Амстердаме.

— Динго? — спросил Хоук.

— Витс с абсолютно идентичной биопластикой.

— Фрегат?

— Навигатор сдох.

— Что это значит?

Задунайский поморщился.

— Это значит, что надо менять Умника и всю молектронную начинку корабля со всеми нервными связями. Для чего потребуется как минимум полгода. Легче вырастить еще один фрегат.

— «Червь»? — догадался Артем.

— Нанитная атака. Очень простая и эффективная. Настолько простая, что я готов снять шляпу перед ее разработчиком.

— Как носитель нано-кластера проник в цех?

— «Норму Спирс» провел на борт фрегата директор верфи. По-видимому, он был запрограммирован. Медики еще работают с ним.

Хоук посмотрел на Ромашина.

— Охрана их пропустила. Странно. А если бы директор пронес бомбу?

— Бомба не нанесла бы большего вреда, — мотнул головой Задунайский. — Нанитная атака посерьезней. Хотите посмотреть, как это выглядит?

Хоук молча двинулся к нижнему люку фрегата.

Они поднялись в рубку корабля.

Взору начальника УВР и его спутника открылся унылый серый эллипсоид, освещенный объемным прожектором следователей. Стены эллипсоида были усеяны множеством пор и отверстий, отчего они казались проеденными кислотой. Кое-где в стенах зияли ниши, и в них возились сосредоточенные оперативники и эксперты ФСБ. Человеческие голоса звучали здесь глухо, будто не отражались от стен, а тонули в них.

Задунайский встретил взгляд Хоука, усмехнулся.

— Если бы не увидел это собственными глазами, не поверил бы. Случись здесь взрыв, поглотители энергии задавили бы его, и ничего страшного не произошло бы. На атаку нанитов защита рубки не рассчитана.

— Вы уже прикинули, кто мог создать такого витса?

— Не знаю. Скопировать тело человека легко, но сделать витса неотличимым от человека по внутренним биопараметрам… такой задачи наши технологи никогда не ставили. В принципе, можно сконструировать, наверно, и такую человекоподобную систему, но для этого нужен крупный институт.

К Задунайскому подошел молодой парень, что-то тихо сказал на ухо.

Начальник отдела посмотрел на Хоука.

— Мне нужно работать. Разрешите заняться своими делами?

Хоук кивнул.

— Мы побудем здесь еще пару минут.

Задунайский вернулся к своим подчиненным.

Хоук и Ромашин понаблюдали за ними, осмотрели рубку еще раз и вышли в коридор.

Инконика фрегата была полностью отключена, лифты и экскалаторы не работали, поэтому передвигаться по кораблю приходилось пешком. Чтобы выйти наружу, потребовалось почти десять минут.

— Что вы думаете по этому поводу? — спросил начальник УВР.