Клиффорд Саймак - Снова и снова

Никто не ответил, так что ему ничего не оставалось, кроме как повернуться и направиться к домику.

Подойдя ближе, Саттон отметил, что дом гораздо больше, чем казалось снизу. Он был высокий и темный, его легко было принять за большую скалу.

Как только они преодолели массивную каменную лестницу, дверь открылась, и на пороге появился второй мужчина, рослый, худой и очень подтянутый.

– Новый хозяин объявился, Кейз! – сообщил ему Прингл, и Саттону показалось, что он чуть-чуть понизил голос, как бы стараясь вложить в сообщение какой-то особый смысл.

– Бентон-то помер, оказывается, представляешь? – пояснил Прингл.

– Правда? Вот интересно! – отозвался Кейз.

Саттон подумал, что это несколько необычная реакция на сообщение о смерти.

Кейз отступил в сторону, пропуская всех в дом, и закрыл дверь.

Потолок в комнате был высокий, но горела только одна лампочка, поэтому в углах сгустились угрюмые тени.

– Боюсь, что вам придется самим о себе позаботиться. Мы с Кейзом прилетели налегке, роботов не взяли. Но если вы хотите есть, я сейчас быстренько что-нибудь соображу. Что-нибудь горяченькое и сэндвичи, идет?

– Спасибо, мы поели только что, перед посадкой, – отказалась Ева. – Вещей у нас немного, Геркаймер сам управится.

– Ну, тогда присаживайтесь. Вам я настойчиво рекомендую вот это кресло. Очень удобное. Садитесь, поболтаем!

– Мы не в силах разговаривать. Полет был тяжелый, вы уж нас простите.

– Ох, какая вы нелюбезная девушка! – всплеснул руками Прингл, и было совершенно очевидно, что он не шутит.

– Я просто усталая девушка, – в тон ему ответила Ева.

Прингл подошел к стене, нажал выключатели. Комната озарилась ярким светом.

– Спальни на втором этаже, – сказал он. – Через балкон. Кейз и я занимаем первую и вторую слева. Все остальные – в вашем распоряжении.

Он пошел вперед, чтобы показать им дорогу. Но тут неожиданно заговорил Кейз:

– Мистер Саттон! – сказал он. – Мне кажется, я где-то слышал ваше имя.

– Думаю, вы ошибаетесь, – ответил Саттон, обернувшись. – Я совершенно неизвестен.

– Да, но… вы убили Бентона.

– А кто вам сказал, что я его убил?

– Ну, это вполне логично. Как бы вам иначе перепал этот астероид? Только так. Я знаю, что Бентон обожал это местечко, и по доброй воле от него не отказался бы ни за что.

– Ну, хорошо, если вам угодно, я действительно убил Бентона.

Кейз восхищенно покачал головой.

– Просто потрясающе!

– Доброй ночи, мистер Кейз, – сказала Ева и обратилась к Принглу: – Можете не беспокоиться. Мы сами отлично найдем дорогу.

– Ну, что вы, нет проблем! – воскликнул Прингл, идя вверх по лестнице. Саттону опять послышалась насмешка в его голосе.

20.

Что-то в этих людях было не то. Сам факт их пребывания здесь наводил на размышления.

В голосе Прингла звучала плохо скрытая ирония – болтун, шут. А Кейз наоборот – подчеркнуто вежлив, серьезен, корректен, говорит, взвешивая каждое слово. На кого-то он похож, но пока Саттон не мог вспомнить, на кого именно.

Саттон сидел на краешке кровати и размышлял.

Надо бы вспомнить. Надо хорошенько представить себе, как он держится, как разговаривает. Должно что-то связаться. Если я вспомню, многое можно будет понять. Может быть, я просто вспомню, кто он такой, этот Кейз, и станет ясно, почему он здесь.

Кейз знает, что я убил Бентона. Кейз знает, кто я такой. По идее, ему следовало держать язык за зубами, однако он почему-то захотел дать мне понять, что знает меня.

У Евы они тоже не вызывают доверия. Она попыталась мне что-то сказать, когда мы прощались у ее двери. Я точно не понял, что именно она хотела сказать – она только шевелила губами, чтобы никто не услышал. Но скорее всего она хотела сказать: «Не верь им!». Как будто я вообще кому-нибудь верю теперь…

Прингл и Кейз ждали нас здесь, продолжал размышлять Саттон. Подумал так и невольно оборвал себя. Может быть, это лишь плод фантазии? Как это они могли ждать нас здесь, если понятия не имели о том, что Ева и Геркаймер отправляются на этот треклятый астероид?

Он потряс головой, пытаясь прогнать догадку, но мысль о том, что эти двое ожидали здесь их прибытия, не уходила.

А, в конце концов, чему удивляться? Адамс ведь узнал откуда-то о моем возвращении на Землю после двадцатилетнего отсутствия! Узнал и расставил капканы. А ведь неоткуда ему было узнать об этом. Неоткуда!

Но почему? – спрашивал он себя. Почему?

Почему Адамс устроил западню?

Почему Бастер удрал неизвестно куда? Вынудили удрать?

Зачем кому-то понадобилось подговорить Бентона, чтобы тот вызвал меня на дуэль?

Зачем Ева и Геркаймер утащили его на этот астероид, будь он трижды неладен?

«Книгу писать» – сказали они.

Но книга уже написана…

Книга.

Он протянул руку к внутреннему карману куртки, висевшей на спинке стула. Достал книгу. Вместе с ней вытащил письмо, про которое опять забыл. Оно упало на ковер. Он поднял письмо, положил рядом с собой на кровать и открыл книгу.

На титульном листе стояло:

Эшер Саттон

ЭТО СУДЬБА

Чуть пониже что-то напечатано мелким шрифтом.

Саттон поднес книгу поблажке к глазам и прочитал:

Первоначальный вариант

И все. Ни даты публикации, ни названия издательства.

Только заглавие, фамилия автора и строчка мелкого шрифта, в которой говорилось, что книга напечатана в первоначальном варианте.

Выглядит так, как будто книга настолько хорошо известна, что, кроме названия и фамилии автора, никому ничего и не надо.

Саттон перевернул две страницы – они были пустые, на следующей начинался текст:

«Мы не одиноки.

Никто и никогда не одинок.

С тех самых времен, когда на самой первой в Галактике планете появились первые признаки жизни, не было ни единого существа, которое бы летало, ходило, ползало или прыгало по тропе жизни в одиночку».

Он читал и думал.

Все так. Именно так я и собирался написать. Так я и написал. Или собирался? Или написал? Значит, написал, раз держу в руках собственную книгу?

Тут он решительно закрыл книгу и сунул ее обратно в карман куртки.

Нельзя мне это читать, решил он. А то еще перепишу слово в слово, а так нельзя. Я должен писать о том, что знаю, и так, как задумал.

Надо быть честным, потому что когда-нибудь люди… и не только люди… могут открыть эту книгу, и каждое слово в ней должно быть на месте, поэтому написать нужно хорошо и просто – так, чтобы любой смог понять.

Он откинул одеяло, забрался в постель и уронил на пол конверт. Поднял его с ковра. Засохший клей облачком рассыпался под ногтем…

Саттон аккуратно вынул письмо из конверта, осторожно развернул. Оно было напечатано на машинке, с опечатками, исправленными потом от руки. Он повернулся на бок, чтобы лучше падал свет.