О З - Земляной А. Орлов Б. Рокировка в длинную сторону

И она надула губы, явно собираясь воспользоваться древнейшим оружием женщин - слезами.

- Ну-ну, Света... - Александр слегка наклонился к ней, - Ну, если тебе так хочется, то постараемся, раздобыть... - Тут он посмотрел на раскрасневшегося Василия и набычившегося Артема и махнул рукой, - На всю компанию!

- Да? - раздался слегка глуховатый голос Иосифа Виссарионовича. - А можно мне спросить, Александр: у тебя есть деньги на то, чтобы делать такие подарки? Потому что у меня таких денег сейчас нет. Мне оклад только в конце месяца заплатят, а это - через две недели.

И он буквально вонзился глазами в Сашу. Минуту или даже больше Белов и Сталин мерялись взглядами. Александр держался, хотя и чувствовал нестерпимое желание отвести глаза, держался изо всех сил. Странно, но обе его части: и мальчишка, и старый оперативник спецназа, чувствовали себя под этим взглядом довольно неуютно. Такой взгляд Ладыгин видел у хищников перед броском и у тех бойцов, у которых не осталось в душе ничего, кроме желания, если не победить, то уничтожить врага. Пусть даже ценой собственной жизни...

- Я хотел поговорить с вами, товарищ Сталин, - услышал Александр свой голос, доносившийся словно издалека. - Если это возможно - с глазу на глаз.

И вдруг все кончилось. Разом, словно топором отрубили. Взгляд Сталина стал обычным взглядом обычного уже немолодого человека. Умного, даже очень, но - обычного.

- Хорошо, Саша, пойдемте в мой кабинет.

Войдя, Иосиф Виссарионович сел за стол и жестом указал Белову местонапротив, в кресле под белым полотняным чехлом. Саша уселся и Сталин вопросительно посмотрел на него.

- Товарищ Сталин, у меня к вам два вопроса и одна просьба.

Сталин улыбнулся в усы. Улыбка вышла хитрой, лукавой.

- Какой вы счастливый человек, Александр. У вас ко мне только два вопроса, а у меня к вам столько вопросов, что я даже сосчитать их сейчас не могу! - Он набил трубку, закурил и предложил, - Давайте начнем с ваших вопросов. Так будет проще.

- Вопрос первый, - Белов поднялся. Достал из прорезанного кармана браунинг и положил его на стол перед Сталиным, - Вот.

Тот взял пистолет в руки, внимательно осмотрел его, а потом спросил у Саши:

- Я его уберу, ладно? Мне кажется, что оружие - не самая подходящая игрушка для молодого человека ваших... - тут он чуть запнулся, но тут же продолжал, - Ваших нынешних лет. А вы как считаете?

- А я считаю, что вас охраняют не просто плохо, а преступно плохо. А если бы это был не я, и вся история с покушением - хитрый ход, рассчитанный на то, чтобы подобраться к вам? Ведь меня даже не обыскали.

Иосиф Виссарионович молчал. Очень долго молчал. Затем спросил спокойно:

- Патроны запасные есть?

- Нет, - честно ответил Белов. - Было всего три обоймы, две истратил в Калинине...

- Где?

- Это - потом, честно. Это не так важно. Важно то, что я мог пронести и больше, а вообще-то любому человеку вполне достаточно одного патрона. Смотря куда попадешь, а попадать я умею. И, к сожалению, не только я...

Снова долгое молчание.

- Хорошо, товарищ Саша. Я скажу Власику.

Белов вздохнул и покачал головой. Они снова чуть-чуть померились взглядами, потом Сталин снова улыбнулся, но это была улыбка охотящегося тигра:

- Хорошо, товарищ Саша. Я передам Власику, чтобы он внимательно выслушал ваши советы и принял их на вооружение. Второй вопрос?

- Товарищ Сталин, я очень хотел бы поговорить с человеком, который покушался на вас. Есть один очень странный момент...

- Вы хотите сказать, товарищ Саша, что до самого последнего момента никто не знал, что я буду выступать на заводе, а этот человек заранее пробрался и подготовился, да?

Белов молча кивнул.

- Я тоже об этом думал, - Иосиф Виссарионович глубоко затянулся и выпустил клуб дыма. - И тоже хотел бы поговорить с этим человеком.

- Товарищ Сталин, а можно мне...

- Полагаю, что это будет полезно, - Сталин кивнул и взял трубку телефона. - Соедините меня с ГУГБ.

Последовали несколько секунд ожидания.

- Товарищ Ягода? Скажите мне, товарищ Ягода: как продвигаются дела по расследованию попытки покушения на ЗИСе?

На другом конце провода что-то заговорили, но видимо это не удовлетворило Сталина, потому что он прервал собеседника:

- Я бы хотел ознакомиться с протоколами допросов задержанного на месте преступления. Кстати, кто он, как его имя, и откуда он родом?.. ЧТО?!!

Должно быт невидимый собеседник ответил нечто такое, от чего Иосиф Виссарионович утратил свою обычную холодную невозмутимость и буквально проорал последнее слово. Он еще несколько минут слушал, что отвечают ему из ГУГБ, затем коротко бросил ледяное 'Нет', еще через пару минут добавил: 'Благодарю вас, товарищ Ягода', повесил трубку и повернулся к Белову.

- Нам не удастся поговорить с задержанным, товарищ Саша, - произнес Сталин с какой-то странной интонацией. - С ним никому не удастся поговорить, если конечно придерживаться материалистических взглядов на окружающий мир...

- Убили? - быстро спросил Белов. - Попытка к бегству или автокатастрофа?

Глаза Сталина остро блеснули из-под лохматых бровей:

- Папитка к бэгству, - от волнения его кавказский акцент усилился. - Ви уже аб этом думалы, таварищ Саща?

Белов кивнул:

- Да, товарищ Сталин. И поясню, почему.

Он кратко изложил историю падения Ягоды, взлета и крушения Ежова, приход к руководству Берии. А в конце, не удержавшись, добавил:

- Самое главное, вы тогда сказали, что вас пригласил ваш друг Хрущев. Но после вашей смерти, простите, товарищ Сталин, именно Хрущев уничтожит всю команду Берии, выпустит всех троцкистов, и до последнего будет очернять ваше имя. Он - не ваш друг, он ненавидит и боится вас. И по его дальнейшему поведению: его назвали 'волюнтаризм', но по факту это - обычный троцкизм.

Нависла долгая и тяжелая пауза. Сталин ходил по кабинету, нервно отмахивая одной рукой и пуская клубы дыма из трубки. Наконец он снова сел, аккуратно выбил трубку в старенькую чугунную пепельницу в виде виноградного листа и поднял глаза на Белова:

- А о чем вы меня хотели попросить, товарищ Саша? - спросил он совершенно спокойно. - У вас, как я помню, была просьба?

Александр рассказал о Вере Степановне и попросил разрешения с ней связаться. Иосиф Виссарионович, подумав, кивнул головой:

- Хорошо. Я думаю, будет лучше, если вы съездите к ней сами. Думаю, что завтра, в выходной день это будет легко устроить. А теперь, - он вздохнул, - если вы не против, давайте вместе подумаем: что нам делать с бывшим ОГПУ в котором окопались троцкисты?

Белов просидел в сталинском кабинете до самого обеда. После того, как все снова сошлись за одним столом и поели простой ухи и котлет с картофельным пюре - все, правда, отменного качества и вкуса! - Сталин уехал в Кремль, предоставив Александру самому вживаться в коллектив сверстников. Вернее тех, кто по виду был его сверстниками - о том, как вживается Белов-Ладыгин в коллектив сверстников по истинному возрасту, Иосиф Виссарионович уже составил свое мнение.